Рождён среди однажды умерших

Круш Луи

– А я тебя уже заждался.

Из листвы появилась морда Учёного, ну а после кот выскочил целиком, вальяжно подойдя к Касьяну. Посмотрев на снующего туда-сюда кабана, тот не стал медлить и выдал своё предложение:

– Ты иди примани свинью, ну а я подгадаю момент и сброшу ей жёлудь на голову.

Даже думать не надо, чтобы понять, насколько данный план несостоятелен. А если и решиться поразмышлять хоть немного, то всё сразу становилось только хуже. Касьян ни при каких обстоятельствах не согласится на подобное, потому сразу же отказал:

– План, безусловно, хорош, но, как мне кажется,

его стоит немного подкорректировать.

– У тебя есть какие-то предложения? – спросил кот, весьма довольный похвалой в свой адрес.

– Совсем незначительное изменение. В сущности, всё останется прежним, я лишь немного дополню. Тебе стоит сбросить жёлудь, находясь на цепи.

– Да легко, – согласился Учёный, так и не найдя подвоха.

– Договорились, – добродушно улыбаясь, ответил Касьян.

Спустя время, сидя у начала цепи с полным ртом желудей, Учёный пребывал в глубоких раздумьях. И всё-таки ему казалось, что они договаривались немного о другом. Однако сколько бы кот не старался, найти несостыковку с планом у него не получалось. Как ему казалось, он придумал идеальную схему, потому решил просто продолжать её придерживаться.

Посмотрев на Касьяна, сидящего на ветке высоко над ним, кот увидел, что тот кивнул в знак готовности и, ответив тем же, выплюнул один из желудей на землю. Сам же парень так далеко в темноте не видел, но блеск кошачьих глаз в ночи был достаточно броским, чтобы его заметить. Это и стало сигналом к старту осуществления плана.

На самом деле Касьян сумел очень многое исковеркать, ибо кошачья задумка оказалась совершенно не состоятельной. Как минимум, даже сам парень не в состоянии сдвинуть гигантский жёлудь с места, и он мог полагаться только силу браслета, подаренного Вильямом. Потому им было необходимо, чтобы кабан остановился вплотную к дереву, иначе снаряд будет невозможно добросить до цели.

И самым лучшим вариантом было бы заставить эту свинью врезаться в ствол так сильно, чтобы она как минимум оказалась контужена, ну а как максимум потеряла сознание. Для этого лучше всего подошёл бы Касьян, но тот предпочёл отсидеться в более безопасном месте, вместо себя отправив на дело кота. Тому ж всё равно не страшно падение с сотни метров, чего не скажешь о парне. Правда, Касьян не учёл тот факт, что Учёный схитрил и прыгал с ветки на ветку, что не далеко ушло от возможностей обыкновенного кота. Но когда это ему было дело до подобных мелочей?

Ну а кабан не отличался хорошим зрением, так что его и подавно никто не брал в расчёт. Касьян надеялся, что зверя удастся привлечь звуками, ну а в случае провала он просто попробует что-нибудь другое. Хоть ему и хотелось поскорее со всем закончить и спокойно дождаться рассвета, дабы вернуться домой и хорошенько выспаться, однако для этого всё же сперва нужно выжить.

Как только жёлудь покинул кошачью пасть, он запрыгал по звеньям цепи, пока не упал на землю. Из-за шума прибоя Касьян смог расслышать только первые несколько ударов, однако кабану этого оказалось с лихвой, чтобы на всех парах помчаться к месту, откуда исходили звуки.

Подойдя поближе, свинья остановилась и принюхалось, после чего слизала жёлудь с земли. На этом её интерес полностью иссяк, и она уже собиралась уходить, но кот

вовремя спохватился, выплюнув следующий плод. Жёлудь запрыгал по цепи, заставив кабана поднять голову к источнику звука, но как только он упал на землю, животное просто съело его, больше ничего не делая.

Весь план коту под хвост, потому что Касьян не знал, что у свиней отличное обоняние. Кабан чувствовал на упавших желудях кошачий запах, никак не соотнося его со своей целью. Парень уже примерно догадывался об этом, но самым главным было то, что план полностью провалился.

Это тотально фиаско, вынуждающее на ходу придумать что-нибудь другое. Касьян даже начал жалеть, что понятия не имеет, как видят и мыслят кабаны, иначе он бы наслал ему видение себя и дело с концом. Конечно, всегда оставался стопроцентный вариант самому стать приманкой, но парню не очень-то и хотелось лезть на рожон.

Касьян даже попробовал влить в жёлудь млечный сок Красного Дурмана, однако кабан, только понюхав и вспомнив этот запах, не стал его есть, решив и вовсе обходить стороной. В итоге самым безопасным и по совместительству долгим вариантом оставалось соревнование со свиньёй в выносливости. Но никто ей не мешал уснуть где-нибудь вдалеке, потому метод был почти сразу отброшен.

Немного подумав, Касьян решил рискнуть здоровьем, лишь бы закончить с этим до рассвета. Он начал спускаться по цепи, но делал это максимально осторожно, дабы оставаться незамеченным, пока это требовалось. Остановившись на полпути к основанию древа, парень прижался грудью к коре и собрался с мыслями.

Всё же он не дурак стоять здесь и ждать, пока кабан ударит достаточно сильно, чтобы отключиться, ведь при таком раскладе он запросто может свалиться вниз, что не входило в его планы. В данный момент скорость была превыше всего, ибо Касьян собирался успеть создать свою иллюзию, которая и должна будет упасть вместо него.

Посмотрев вбок, парень увидел свою молодую версию, сидящую на цепи, свесив ноги. Их взгляды пересеклись, и мальчишка сразу же сказал с упрёком:

«Ты и сам можешь».

«Не помню, чтобы владел магией иллюзий».

«Издеваешься?» – сказал мальчик, с отвращением глядя на свою взрослую версию.

«Ситуация патовая. Я больше не хочу здесь находиться. Пожалуйста…» – продолжал умолять Касьян.

В ответ мальчишка лишь покачал головой, вернувшись к разглядыванию кабана. Он сидел на цепи, болтая ногами и напрочь игнорируя свою взрослую версию, потому Касьяну ничего не оставалось, кроме как воспользоваться козырем:

«Я здесь умру и больше никогда не увижу Всеволода…» – жаловался он на свою незавидную участь.

«Будешь должен», – сходу согласился мальчик, как только речь зашла о брате.

«О, так ты согласен?» – на лице Касьяна не осталось и нотки наигранной печали.

Устало вздохнув, мальчик грозно зыркнул на Касьяна, после чего исчез. В этот же момент спина парня залилась ярким светом, что в ночи не могло остаться незамеченным.

В край измученный кабан, привлеченный сиянием, увидел столь знакомый и ненавистный силуэт. Это оказалось последней каплей, заставившей разом выплеснуться весь накопленный гнев. Усталость мигом спала с кабана, и тот, как умалишённый, помчался на дерево.