Рождение династии. Книга 1. Смута
Шрифт:
В 1592 году был восстановлен город Елец. На Донце в 1596 году был построен город Белгород, заложено строительство самого грандиозного сооружения на Руси – Смоленской крепостной стены (крепости для защиты западных рубежей Русского государства от Польши), началось заселение и освоение пустующих земель к югу от Рязани.
Принимались меры и по укреплению безопасности столицы: под руководством зодчего Федора Савельева по прозвищу Конь, были возведены стены Белого города протяженностью 9 километров. Стены и 29 башен Белого города были сложены из известняка, обложены кирпичом
Все это делалось руками самых ближайших советников царя: его шурина Бориса Годунова и царицы Ирины, которые старались не досаждать государю своими мыслями и планами. Сам царь не утруждал себя государственными делами. Очевидцы описывали его как человека небольшого роста, приземистого и одутловатого, с нетвердой походкой. По характеру он был медлителен и недеятелен. С лица его никогда не сходила блаженная улыбка, и вообще, хотя он и отличался крайней простотой и слабоумием, но был очень ласков, тих, милостив и набожен. Большую часть дня он проводил в церкви, а в качестве развлечения любил смотреть кулачные бои, забавы шутов и потехи с медведями.
Главной заботой царя было каждую неделю ездить по монастырям и отбивать поклоны в молитвах о ниспослании ему наследника. Но Господь был глух к просьбам государя.
Если кто 6ил царю челом, он отсылал его к Годунову. Словом, Федор Иоаннович не правил, а царствовал.
Но спокойствие страны было только кажущимся. Никуда не делись враги ни внешние, ни внутренние.
Летом 1591 года крымский хан Казы-Гирей со ста пятидесятитысячным войском подошёл к Москве.
Однако, оказавшись у стен новой мощной крепости и под прицелом многочисленных пушек, штурмовать её не решился.
Сам хан с главными силами расположился в селе Котлы, откуда послал свои передовые отряды в бой. В мелких стычках с русскими отряды хана постоянно терпели поражения; это вынудило его отступить, бросив обоз. По дороге на юг, в крымские степи, войско хана понесло большие потери от преследовавших его русских полков. Русские конные отряды бросились преследовать отступающего противника, настигли его у Серпухова на Оке и гнали до Тулы, истребляя и взяв в плен сотни крымцев. За победу над Казы-Гиреем Борис Годунов получил наибольшее вознаграждение из всех участников этой кампании (хотя главным воеводой был не он, а князь Фёдор Мстиславский): три города в Важской земле и звание слуги, которое считалось почётнее боярского.
Но царь пошел еще дальше: по настоянию царицы Ирины он собрал Боярскую Думу. По совершении всех приличествующих обрядов, Федор встал со своего места и, сняв с себя золотую цепь-символ царской власти, украсил ею Годунова, сказав ему: «Вместе с сию цепью снимаю я, царь и самодержец всея Руси, бремя с моей выи и возлагаю его не тебя, Борис Федорович! Решай в моем государстве все дела, кроме важнейших, которые докладывай мне, не приводя их в исполнение без моей царской воли: я буду по-прежнему царем-государем».
После такой победы над соперниками, желающих обвинять Бориса или устранять его от управления страной, больше не осталось. Годунов прочно занял высшую должность при царе – он стал официально называться «правителем».
Иноземные послы знали точно, что по всем государственным делам следует обращаться не к царю, а к его шурину. Иными словами, фактически при Федоре страной управлял Борис, хотя он и не назывался царем.
Однако, хоть Борис и победил, Шуйские не сдавались. Они решили уговорить Федора развестись с сестрой Годунова, от которой у того так все и не было ребенка. Шуйские уговорили и митрополита Дионисия действовать вместе с богатейшими московскими купцами и высшим духовенством, явиться во дворец и передать царю «моление народа».
В нем говорилось, как обеспокоен народ, что у царя нет потомства и грозит пресечься на престоле великая династия Рюрикова. Оттого и молят люди Федора сослать неплодную супругу в монастырь, как поступил дед его Василий с бесчадной Соломонидой, а в жены взять молодую боярышню – внучку погибавшего в ссылке Ивана Мстиславского.
Митрополит, к которому обратились за поддержкой, согласился, надеясь таким образом уменьшить влияние Бориса при царе.
Но Годунов вовремя узнал о планах противников и принял меры, чтобы челобитья народ царю не подал.
Годунов сообщил царю, как его задумали разлучить с любимой женой. Вечно улыбающийся Федор в первый раз в жизни пришел в гнев – он обожал Ирину.
Уже на другой день Москва сидела по домам, а слуги конюшего схватили шестерых купцов-зачинщиков и среди них гостя Москвы Федора Нагого – дядю юного царевича Дмитрия.
Купцы не дрогнули, пытки выдержали, им было чего ждать. За день до мятежа, вместе с боярами, совершили они крестное целование и приложили руки к челобитной царю Федору Ивановичу.
Годунов сам приехал к владыке Дионисию, уговорил его не мучить царя, не оскорблять царицу.
– Государь с государыней – люди молодые, дети у них будут, – убеждал Годунов. – А не будет, так к лучшему.
Блаженный может родить блаженного. Мне известно, что царевич Дмитрий пригож, умом быстр. О наследнике печалиться нечего.
Дионисий, видя, как кроток стал конюший, не посмел дать волю жестокосердию над государем. Статочно ли принуждать самодержца расстаться с возлюбленной супругой. Владыка потребовал от правителя слово – оставить дело о челобитии без последствий. Борис Годунов слово дал, но прибавил:
– Заводчики мятежа, напавшие на мой двор и на дворы моих родственников, будут казнены.
Шесть купеческих голов скатились на Красной площади. Дионисий понял, что проиграл и поспешил во дворец – покаяться перед царем. Царь Дионисия простил, но Борис обманул: не простил ни его, ни других. Он обманул всех. Борис решил твердо, что с Шуйскими нужно разобраться.
Средство к этому было известное – донос. Людей Шуйского научили, что нужно сказать, чтобы их господа оказались в темнице, те так и поступили.