Рождение экзекутора. 1 том
Шрифт:
— А мы хотим полетать на флаере! — загомонили дети.
— Нет, — Ройкилла сунул папку и коробку ближайшему ребенку и подтолкнул его к юртам. — Отнеси ко мне. Лабораторный андроид заберет своего кварга и улетит. Нельзя беспокоить овец. Осенью мы вернемся на зимовку и поедем на ярмарку, там полетаете. Генри, можешь идти, но не взлетай — я пришлю нашего пастуха, чтобы он проследил. А потом лети медленно, чтобы наш пастух мог сопровождать тебя.
Стив втянул скан. Боже...
Маленький двухместный флаер разрушил такое шаткое спокойствие. Старательно выстроенное и бережно хранимое равновесие рассыпалось от одного слабого толчка. Всего-навсего от
Как он объяснит Джи, что он — это уже не Хакисс? Как скажет Джи, что хотел… Нет, это Хакисс хотела его убить! И он сам убил Хакисс, стёр её, и её теперь нет, а Стив за сумасшедшую девчонку отвечать не может.
Стив снова выпустил скан.
Генри стартовал и сразу же притормозил: следом скакал всадник на красном кварге, пытаясь успеть за флаером. Кочевники послали пастуха. На их кварге ошейник из лабораторий. Генри тщательно облетел отару и опустил флаер перед распадком, сплошь заросшим кустами. Наблюдатель остановился на верхушке недалёкого холма.
Стюард мог чувствовать своего подопечного в пределах нескольких метров — так же, как все ажлисс слышали друг друга. Приближаясь к скалам, он мысленно поздоровался с Крошкой, но Стив не ответил. Он просто не смог. Генри приближался, а Стив видел в его руке отсутствующий нож. Он — кварг, он не привязанная Хакисс!
Генри спустился в овражек. Крупный кварг медленно поднялся на все четыре лапы и негодующе зашипел, склоняя голову. Перья на затылке встали дыбом.
— Очень впечатляюще! Ты сильно выросла! Идём домой, твой отпуск кончился, — Генри улыбнулся и подошёл ближе.
Кварг снова зашипел и щёлкнул клювом.
— Ну же, не глупи. Я должен привести тебя домой. Ты уже вполне поправилась или... — Генри заглянул кваргу под брюхо, — или вполне поправился. И прекрасно справляешься с модификациями. Вместо самочки из тебя получился самец и, судя по всем сигналам, вполне здоровый. Джи будет рад.
Кварг плюнул и попятился.
— Пойдём, пришло время работать. Не злись, всё делается для твоей же пользы. Ты стал сильнее. Джи будет очень рад.
Кварг мотнул головой и, молниеносно развернувшись на задних ногах, вылетел из расщелины и рванул в степь.
Генри взбежал на склон, поднял руку и выстрелил. Из рукава куртки вылетел серебристый шарик, попал в затылок кварга, развернулся, и тонкая сеть облепила голову зверя. Того как будто внезапно выключили — он упал, перевернулся, взмахнул ставшими тряпичными ногами и, проехав по инерции ещё пару метров, остался лежать неподвижно.
Стюард подбежал и присел у безвольного тела. Поправив сломавшиеся перья между мохнатыми ушами животного, он тихо сказал:
— Ну зачем ты? Ты уже не маленькая девочка, чтобы убегать. Я сейчас сниму сеть, и ты пойдёшь сам, хорошо? Ты не будешь заставлять меня грузить тяжёлого кварга и не будешь злить Джи? Да, Хакисс?
«Я не Хакисс».
— Хорошо, как скажешь. Я сниму сеть?
«Сними».
— Вот и умница! — Генри похлопал зверя по плечу и снял сетку блокатора, подцепив её за края. Скатал в шарик и, засучив рукав, вложил в гнездо
Стив сел. Взъерошил и снова опустил перья и, повернувшись, смерил андроида долгим взглядом. Генри ласково почесал гребень шеи с торчащей жёсткой гривой.
— Ну, не молчи, я же тебя слышу! И я рад тебя видеть! Пойдём домой, — запустив пальцы под твёрдое покровное оперение на шее, слегка пощекотал нежную горячую кожу, погладил по тёплой, словно отлитой из упругой резины, широкой мускулистой спине, поросшей короткой и плотной рыжей шерстью.
Стив встал, встряхнулся и, не оглядываясь на Генри, пошёл в открытый багажник флаера.
Андроид обернулся к кочевнику и вежливо поклонился на прощание. Пастух махнул свободной рукой в ответ, удерживая другой своего верхового кварга за сенсорный ошейник. Красный кварг — гордость племени — рвался в бой, плевался и визжал от злости, обнаружив вдруг на своей территории чужака.
Генри закрыл багажник и повёл флаер на север, на базу. Кварг неподвижно и молча смотрел сквозь прозрачную сферу на однообразный пейзаж. Как изнутри кристалла. Да, флаером быстрее, чем он бы шел сам. Время как будто замерло в облачной неизвестности. Спрашивать Генри не было никакого желания, и что бы это изменило? Надо ещё немного подождать, и всё будет ясно.
Знакомая панорама приближалась. Стив замер, глубоко спрятав пытающиеся вылезти чувства и неожиданно закопошившиеся сомнения. Ждал, стараясь не думать. Он — Стив. И отрешенно следил, как уносится назад невзрачно однообразный серо-желто-зеленый простор степи, как проблескивают и исчезают тонкие серебристые шнурки речушек. Генри затенил прозрачную полусферу флаера — около базы исчезли облака и вовсю лупило солнце. Это хороший знак?
В знойном мареве пыльного воздуха проступили четыре башни полигона и сочно-зеленый лес, полумесяцем обнимающий базу и скрывающий дорогу в невидимый отсюда город. Потом ударил по глазам резкий отраженный свет от куполов одноэтажных построек, и далее на запад показалась арена гладиаторских боев. Главная императорская база выглядела как обычный игровой поселок, если не знать о спрятанном под землей муравейнике лабораторий и апартаментах Императора.
Флаер залетел под прозрачно-голубую крышу гаража и встал в ряд. Багажная половина раскрылась, и кварг, слегка помедлив, осторожно, как на тонкий лед, ступил на гладкий пол. Генри потрепал его по шее:
— Не нервничай. Все будет хорошо. Пойдем к грузовому лифту.
«Генри, я пойду к себе и поменяюсь сам! У себя!» — мысленно закричал Стив, грохнув клювом по боку флаера.
— Твой инкубатор слишком мал для самца кварга. Для тебя приготовлен большой на пятом этаже, — и андроид пошел вдоль глухой стены парковки, ступая по разноцветным следам витражей с гербом императора.
И хоть тут было приятно тепло, светло и солнечно, кварг дернул шкурой. В лаборатории! Он не хочет к этим людям, которые опять будут с любопытством разглядывать и оценивать его!
«Я поменяюсь сам!»
— Ты не должен заставлять Императора ждать три дня, — андроид легко коснулся двумя пальцами панели, вызывая лифт.
Кварг не ответил, а только содрогнулся: зашелестели, встав дыбом и опадая, перья на голове. Что за срочность? Он бесконечные декады и месяцы жил один, выброшенный и забытый, а тут, оказывается, Джи не может подождать каких-то три дня, пока он поменяется сам? Он протиснулся вдоль бока флаера и короткими шажками двинулся к стюарду, нервно переступая по гладкой поверхности копытцами и царапая пол выпущенными когтями.