Рождение Феникса
Шрифт:
В этот раз я не успел сделать и пяти шагов, как с вверху свалилась, здоровая арахна. Она умапала задом ко мне и я приготовился срыватся с места, чтобы увернутся от того, что такой здоровый паук, может в меня плюнуть. Система гласила, что это "Андариэль, Арахна, 43 уровень". Матерясь на все лады, начиная с русского, заканчивая украинскими и немецкими эпитетами. Убраться подальше я не мог, дверь перекрывала предыдущий зал, и как показала практика, пока живы эти твари, пути назад мне не видать, а вот в забвение, запросто, так как я не понимал, чем убить эту заразу, не применяя здорового тапка, который у меня отсутствовал. Интересно, почему у этой громадины два названия?
— Как ты посмел, червь, побеспокоить мой покой? — чрезмерно гордо, будто общаясь с тараканом, которого хочеться прибить, что
— Бррр… Ты так не пугай ладно. Ты кто? — Смотря на эту красотку, по телу начали бегать мурашки, вызывая отвращение.
— ЧТОООО!!!??? Ты смеешь открывать свой рот, недоношеный отпрыск Инферно? — заорала арахна. Видимо я её задел за живое. — Ты будешь отличной пищей, для моих огненных детей и твоя горящая плоть тебе не поможет!
Что-то я ничего не понял, о ком она говорит, но думать об этом я буду после, а сейчас пора уворачиваться от лапки, стремящейся меня действительно раздавить, надо же. На том месте, где я только что стоял, появилась вмятина, что само по себе было внушительно, так как весь пол, был из очень прочного камня, который ни лава, ни кислота не могли прожечь. Лучше не попадатся под её удары. Приблизиться к ней я не мог, так как приходилось постоянно уворачиваться от ударов лап, которые у такой туши были довольно проворными. В очередной раз уходя из под удара, Андариэль что-то зашипела и со всех сторон раздался цокот лапок. Со стен начали сплошным потоком сползать дети, этой твари, которая впрочем не упускала возможности попробовать меня зацепить. Когда мелочь подползла на расстояние ауры, мои тени бросились на них с таким остервенением, которого не проявляли в бою с крысами, видимо пытаясь отработать провинность. Они рвали их буквально в долю секунды сразу переходя к следующим, с каждым разом набирая всё больше и больше массы. Убитые пауки, исчезали в каждой тени целиком, оставляя от себя, что-то напоминающее скелет. Теперь паучья матерь, стала пытаться достать нас всех разом, но промазывала, чаще попадая по своим деткам, от чего начинала бешено колотить лапами, в непредсказуемом направлении. Под одну из таких атак, сразу трое моих теневых убийц, вернулись в меня, а поток наседающих малышей увеличился и теперь я был вынужден кроме уклонений, еще и отбиваться. В который раз Архна промазала и раздавила своих деток, впадая в ярость и начиная свою атаку. От одной из лап, я не успел увернуться и улетел в стену, оставив часть магмы на ней. Сплюнув лаву, мне это надоело. Позвав оставшихся теневиков, я показал атаковать мать всех этих тварей, а я достал флакон со "снотворным". План родившийся за пару ударов сердца, сработал.
Две тени, кинувшись на Андариэль, отвлекли её отатак по площадям, заставив сосредоточится на них. Каждая атака теней вызывала у неё потустороний смех, чем я и решил воспользоваться. Рванув на пределе возможностей, оскальзываясь на ошмётках живых и мёртвых пауков, я добежал до одной из лап, заскочив на неё оттолкнулся в напрвлении этой смеющейся наглой физиономии. Когда я был всего в метре от её головы, она повернулась ко мне, у неё в глазах плясала всепожирающая ярость. Еще мгновение и моя рука всовывает в открытый рот флакон. Отталкиваясь от закованного торса, я с размаху бью дубиной снизу вверх, по подбородку, заставляя расскусить сосуд и падая назад, мои руки скручиваются в жест "да пошла ты" в далёкие дали. Упав на спину, ко мне со всех сторон кинулись паучки, но при попытке мной полакомится или впрыснуть что-то в кровь — думаю, что некоторые из них могут и такое, нарывались на вулканические гены, лишаясь сначала жвал, а вслед и жизни. Кувырок назад и вот я вновь ухожу из под атак Арахны, при этом отбиваясь от наседающих. Тени выполнив свою роль, вернулись помогать мне истреблять полчища насекомых.
С каждой минутой, движения паучихи становились всё вялей, она уже не впадала в бешенство, когда убивала своих деток, просто пытаясь достать нас. К тому моменту, как она окончательно заснула, я лишился тене, они ушли как я понял, на подпитку и востановление, в то время как я продолжал отбиваться. Как только она свалилась, все её отпрыски начали паниковать и стремительно расползаться,
Поднявшись, я протопал к ней, у меня не было никакой жалости в отношении данной особы, только жгучая смесь из ярости и злости. Размахнувшись, приложил её по голове, снеся три процента здоровья и принялся выбивать оставшиеся девяносто семь. Под конец, мне уже ничего не хотелось и прислонившись к туловищу Арахны, я дал себе полчаса отдохнуть, прежде чем выдвигаться дальше. Больше всего, мне сейчас хотелось вернуться, но тогда это бы означало, что всё это можо выкинуть, а это не так. Немного прийдя в себя, я подошёл к арке, моего света хватало, чтобы понять, что передо мной была лестница, уходящая в глубь. Хорошо, что не наверх, иначе бы я точно плюнул и просто бы ушёл. Спуск прошёл успешно, выводя меня в помещение поменьше тех залов в которых я сражался, но не намного. Все стены были облеплены коконами, которых тут было наверное с сотню или больше, учитывая, что выше трёх метров, свет уже не доставал, а глаза не могли привыкнуть к темноте. Так в потёмках я и ходил, спрашивая себя, ну и какого я сюда пришёл.
— Зачем всё это было!? — Не выдержав вскричал я в пустоту и пустота ответила.
— Кто здесь? — хриплый и натужный голос раздавался от правой стены, куда я и двинулся.
— Мужик, ты говори. А то я тебя не вижу. — попросил я, так как потерял точное направления.
— Здесь я! — воскликнул приклееный чело… демон?
— Привет, а ты кто? — задал я самый интересующий меня вопрос. Надо же нать с кем общаешься.
— Что? Да какая разница!? — воскликивая спросил он. — Не знаю, как ты сюда попал, но сваливай поскорее! Андариэль буйствует, я слышал как она орала недавно. Поэтому если жизнь дорога, вали на всех парах отсюда. — посоветовал, перейдя на доверительный шёпот.
— Мгм, ты в этом плане. Ну ты это, не дёргайся, сейчас сниму тебя.
— Ты дурак!? — вскричал демон. — Жопу в руки и вали, пока она не спустилась! Да и не сможешь ты меня снять, магия Инферно тут не поможет. — последнее он произносил тихо, принимая свою участь.
— Ну и кто из нас дурак? — я приподнял бровь. — Ты короче подожди я отойду ненадолго, буквально на десяток секунд. — отойдя достал флакон и разбил об пол, задерживая дыхание.
— Ты издеваешься, да? Куда я блин свалю придурок! Эту паутину никто не сможет порвать! — кричал он в отчаинье.
— Это хорошо, потому как рвать нечем, а вот выжечь…
С этими словами я разрезал себе ладонь, откуда начала вытекать магма. Медленно ведя рукой с самого края от пленника, чтобы ненароком не капнуть на него лавой, я начал сжигать паутину, которая не горела, но в тоже время прекрасно тлела под моими руками превращаясь в пепел. Демон всё это время молчал и смотрел на меня так, будто увидел, что-то выходящее за рамки его понимания. Как только он свалился вместе с большей частью паутины, я отошёл, так как рука еще не зажила и на пол капала магма, а если я неосторожно махну рукой, то могу попасть на спасённого, который может и не пережить этакой не акуратности. Как только рана затянулась, я подошёл к до сих пор стоящему демону, а он походу ушёл в себя, так как на меня не отреагировал, продолжая смотреть на то место, где толька что висел.
— Налюбовался? — от моих слов он подпрыгнул развернувшись и свалился на задницу.
— Ч-что? — даже заикаться начал.
— Ты это, извини если напугал. Говорю, насмотрелся? А то стоишь как статуя и пялишся в стену. — пояснил ему свой проступок.
— А? Д-да. — вдохнув и медленно выдохнув, он перестал заикаться. — Ты хоть понимаешь что ты сделал? Как только она почувствует, что одна из её кладок опустела, она спуститься сюда. — испугано произнёс демон.
— Да хватит тебе хандрить! Соберись! Мертва она, ясно! Мертва и закончим на этом. — со всеми людьми и не людьми, которые встречаются мне, переклинивает мозг, как например сейча. Теперь его глаза расширились больше, чем когда он говорил о Андариэль.