Рождение Кровавой легенды
Шрифт:
– П-почему? Ведь я…, я Предводитель! Я в бою заслужил это звание! В бою!
– Ты уже никто. Тебя не считают более Предводителем. Ты…, потерял уважение.
– Как ты смеешь! Сын шакала! – Глаза Ронара полыхнули гневом, но он сдержался. Он именно сдержал свой гнев. Ронар был достойным сыном Славного города. Он не боялся ничего и никого. Он был славным воином… Краем сознания, ещё не выжженным спиртным он понимал это. Но лишь краем. – А! Боишься! Правильно, трусливая шавка! Бойся меня шакал!!!
Ронар взревел. Красивое лицо, чуть подпорченное рваным шрамом на щеке, исказилось от ярости. Но он не взял в руки
– Возьми его. – Довольно спокойно произнёс Ронар. Он взял себя в руки, но в его глазах ещё пылал гнев. Ронар не забыл, не простил. Он никогда не забудет этих его слов.
Он молчал, сжав губы. Молчал и смотрел на свой меч. Наконец, он потянулся к рукояти. Рука слушалась плохо, плавала из стороны в сторону. Он удивлённо посмотрел на неё. Ладонь дрожала. Ронар встал на ноги. Плюнув наземь, он повернулся и пошёл своёй дорогой.
– Так-то ты со старым другом? – Крикнул он ему вслед.
Ронар остановился. Молодой воин обернулся, тихо он произнёс:
– Мой друг умер. Я не знаю тебя…
Ронар ушёл.
Он смотрел ему вслед, пока воин не скрылся за поворотом. Улица опустела. Утро, вот и пусто. Он посмотрел на меч. Сколько битв они прошли вместе? Много. Очень много. Надо вытащить его из камней. Проклятый Ронар! Наверняка затупил острие!
Подниматься было трудно. Тело было ватным. Но он встал, как ни трудно это было. Он всё ещё был сыном Славного города… Надолго ли? Он тряхнул головой, прогоняя непрошенные мысли. Сильные руки легли на рукоять. Сильные, дрожащие руки. Он потянул меч. Тот не желал вылезать из камня. Он потянул сильнее. Ещё сильнее!!! Вены на его шее вздулись, но меч не поддавался. Он собрал все силы в кулак и…, вырвал таки его из камня…
Он рухнул тяжело дыша. Силы его оставили. Он грустно смотрел на голубоватое лезвие. Он чувствовал, что это всё. Он даже встать не сможет. Из глаз брызнули слёзы. Какой он Предводитель? Слабый, беспомощный – такой он теперь…
Впервые за много дней, его разум просветлел. Теперь он всё видел таким, каким оно и было в действительности. Он и правда, вёл себя не достойно. Он всё потерял. Он потерял уважение воинов… Нет, так нельзя! Всё хватит!!! Он перестанет так безобразно пить. С первым же Предводителем, идущим в дальний поход, он покинет город. Он не может более вести воинов: кто пойдёт за трясущимся с похмелья Предводителем? За то он может пойти просто воином. Он вновь завоюет уважение к себе, своим мечом! Не впервой. И вновь поведёт воинов в бой, за…
Хорошая мечта, хорошая. Он понимал: это конец. Слишком поздно. Он уже не сможет. Не сможет. Он пытался вспомнить битву, жаркий бой, где в сраженье кровью добывается слава. Где воины бьются с воинами. А перед глазами…, кувшин вина. Можно и эля…
Всё. Нет его больше как воина. Просто нет.
Он знал, как поступить, он знал, что делать. Да, он больше не может не пить. Он
Он знал, что делать. Он знал, как спасти свою честь, своё имя воина…
Пока ещё он мог соображать, воин поднялся вновь. Откуда-то вернулись силы. Тело повиновалось почти нормально. Он расшатал два камня мостовой. С силой нажав на гарду меча он закрепил его промеж камней. Вот так. Острием к небу. Он пошевелил лезвие. Сойдёт.
Последний раз он посмотрел на такие знакомые улочки. Последний раз он улыбнулся небу. И теперь он смотрел лишь на своего единственного, отныне, и самого старого друга: свой меч. Он прожил хорошую жизнь. В ней много всего было. Много битв, много вина и женщин. У него два сына в Малом городе. Когда-нибудь они вырастут воинами. И Ронар расскажет им о том, каким был Великий воин Предводитель средь сынов Славного города. Как он жил, как бился. И его сыновья будут вспоминать сильного бесстрашного воителя, а не трясущегося с похмелья урода. Они будут славить его имя. И у его костра, у его погребального костра, будут стоять воины. Много воинов. Они будут славить его имя, поминать его победы, рассказывать истории о нём, как о Великом воине. Да. Так будет. Он улыбнулся, легко спокойно – решение принято. Надо сейчас. Пора уходить. Пока он ещё воин, пока не спился окончательно, не превратился в шелудивого пса. Пока не умер от вина, где-то в подворотни. Ведь тогда, тогда его костёр сложат рабы. Они его подожгут. Они будут смотреть, как горит его тело. Ни один воин не подойдет к этому костру и на полёт стрелы. Так опозоривших себя, хоронили в Славном городе… Такой позор не выдержать и после смерти…
Сейчас!
– Прости Ронар. Я ухожу. Пока могу. Прощай Славный город Тар…
Прошептав последние свои слова, он упал вперёд. Он упал с улыбкой. Его лицо не дрогнуло, когда острый меч пронзил грудь. Он, не раз, спасавший его жизнь, теперь забрал её, эту жизнь…
Могучий воин лежал на камнях с мечом в груди. На его лице навсегда застыла полупрезрительная улыбка. Да. Ведь он до последней минуты оставался истинным сыном Славного города: он с презрением встретил смерть. Ту, что не раз пыталась забрать его жизнь. Он не боялся смерти, он боялся жизни, недостойной воина.
Так пал могучий Предводитель Алун! Так пал он, сохранив лицо и честь воина. И у его погребального костра, было много Великих воинов, прославлявших имя его, и победы им одержанные. И Ронар, могучий Ронар, был у того костра, в смерти простив, смертью лишь смываемые оскорбления. Великий Алун навсегда другом остался ему и Сыном городу Славному!!!
21 июня 2007 г.
(Грощев Н. Г.)