Рождение Солнышка
Шрифт:
Мара захотела опробовать мою придумку.
"Не побоишься?"
"Я?" - растерялась богиня ночи и зимы.
"Давно ты занимала чьё-то тело? Давно развлекалась?"
"Не положено мне. Ответственность, дочка..."
"А чего ж зимы нет?"
"Сил нет совсем".
"А сейчас? Ведь и намело, и вьюги создаём..."
"Это всё ты... Откуда только силы берёшь..."
"Я не против каждое лето с тобой делиться..."
"Ты очень добра, Машенька".
С горки я прокатилась, и не один раз. Визгу было! Страшно, но весело! Маре тоже понравилось. И она гнала
Ещё и в другие играх играли. Пока не притомились.
– Так, народ, давайте греться и трапезничать, - молвила одна из преподавательниц. К слову, она тоже пару раз прокатилась с горки на ватрушке. Но учащиеся катались в основном на ледянках разных размеров и свойств. Всё же наше училище транспортом занимается, вот и придумывают наши строители-изобретатели на первых курсах ледянки, на вторых - сани, ну и так далее.
Жаль, что я на строительное направление не пошла, но там заочного отделения не было, увы. А уйти из дома и жить чисто на учебное пособие я не рискнула. Ведь тогда у меня дома точно не останется. Нерешительная я.
Мара молчала и не давала о себе знать. По-моему ей жарко в помещении находиться, но не возразила.
"Мне выйти на улицу?"
"Не стоит. Ты мокрая, вещи просушить надо, а тебе поесть горячего не помешает".
"А ты как же?"
"Да я-то что?"
"Свет, тепло... Тебе должно быть больно..."
"Заботливая ты моя, если б я холодами только повелевала, то жила б на севере. Вот на рассвете отступлю, а пока... Наслаждайся жизнью, да и я вместе с тобой".
Ну, раз так, так и будем ловить момент, пока мачеха далеко... Раздевшись и разместив мокрую одежду у печного короба, я села за длинный стол, накрытый белой длинной скатертью. Таких столов было несколько, разместили их в большом зале на первом ярусе. Для каждого курса - свой. А готовили всё мы - первокурсники. Надеюсь, всем понравится наша стряпня.
Ребята вкусили кутю, помянули Предков, лишь потом начали шутить, рассказывать байки из своей жизни, смеяться да понемногу вкушать приготовленные яства. Преподавательницы затянули песню про зиму. До рассвета это праздник Мары-Марены.
Да так затянули, ещё и под гусли, что мороз по коже.
А потом сидеть молодёжи наскучило.
– Айда в снежки играть!
– Ну, вы и играйте, - надули губки девицы.
– А мы - хороводы водить.
Сказано - сделано. Ребята вести свою войну отправились, а мы настроились песней на нужный лад и образовали круг. А я особенно остро ощущала, как сила кружит по хороводу. Ходила с закрытыми глазами, отдавшись всеобщему движению. Хороводы поначалу кружились, а потом стали пульсировать. Я открыла глаза.
Занимался рассвет. Схватки в последние минуты Марены и раждение младенца-солнышка Коляды. Эти схватки я ощущала, как свои. Только больно не было.
"Мара, ты уходишь уже?"
"Тьма отступает с рассветом".
Я погрустнела.
"Я не ухожу, просто сын затмевает своим светом. Тьма растворяется, но никуда не девается".
"Правда?"
"Да, милая. До весны я в своём праве. А ты мне дала силы
"Благодарю," - поблагодарила богиню.
Я была в середине коловода*. Кружилась, чувствуя, как внутри зарождается жизнь. Огонь разрастался, креп, а потом я взлетела. А подо мной разгорался костёр - крес. Сила нашего светила.
С первыми лучами солнышка Мара покинула моё тело, оставив в душе пустоту и упадок сил. Я глядела стеклянными глазами на рождение Коляды и ничего не видела.
На плечи лёг пуховый платок.
– На, пей!
– услышала знакомый голос.
Мне Яр протягивал дымящийся напиток. Отказываться не стала, сглотнула, чувствуя, как с горячей пахнущей разнотравьем кисло-сладкой жидкостью в меня вливаются силы. Узвар - напиток, символизирующий жизнь, завариваемый на рождение чада.
И с ним возрождалось тепло в душе.
– Благодарю, Яр!
– Всего лишь долги отдаю...
– безразлично протянул он.
Захотелось его треснуть, вот от души...
Я взглянула через плечо, отмечая, что волосы собрал в косу.
– И что же ты натворил, что косу пришлось расплести?
– Невесту бросил.
– О, и куда ж ты её бросил? В огонь?
– пошутила я.
Он хмыкнул.
– А ты забавная.
– Ну а если серьёзно?
– Предки нашли невесту. Да меня забыть спросили.
– Как непочтительно!..
– Мачеха да отчим...
– пояснил он.
О! Как я его понимаю!
– И что ж, уже наказание отбыл?
– мне стало интересно. Ещё не встречала на своём веку тех, кто в мирской жизни исправлял наворочённых дел. Те, кто натворили серьёзных дел, уходили в монастырь, отсекая себе косу - принимая постриг, там отбывали наказание. А те, кто совершил такое да не раскаялся в содеянном, казнились - им прилюдно отрубали голову (косу).
– Ага...
– А от кого ж бежал?
– От отчима.
– Чего ж так?
– Избить хотел.
Значит, старших всё же уважает, и руку на них не поднимает.
– Из-за того, что бросил невесту?
– Да нет, невесту я год назад уж бросил. Как раз лето закончилось, как отрабатываю вину.
– А здесь какими судьбами?
– Учусь.
– На кого?
– На строителя мостов, туннелей.
– О!..
– грустно вздохнула.
– А ты?
– На водителя трамвая, - и я смущённо опустила глаза, покраснев. Почему-то признаться казалось стыдно. Водителем считался человек без образования. Дурень, не способный окончить высшее училище. А зарабатывать на жизнь надо, вот и шли в водители.
– А зачем тебе образование?
– Ну как же, - растерялась я.
– На жизнь зарабатывать...
– А муж на что?
– Какой муж?
– не поняла я.
– Ну, это обязанность мужа содержать семью.
– Ещё найти мужа надо, - и я погрустнела. Это полбеды. Вторая может быть в виде мачехи. Либо откажется благословлять, либо благословит, да не того... И что делать тогда? Жить с нелюбимым дурнем-водилой, едва сводить концы с концами? Или самой содержать семью?
– Чего, Марочка, опечалилась?