Рождение Юпитера
Шрифт:
– Он уклоняется от участия в Партии, – принялся загибать толстые пальцы Инспектор, – во всеуслышание заявляет о бессмысленности ритуальной войны. Подумать только, Алексис! Мы ведем эту войну на протяжении тысячелетий, льем кровь, гибнем… и ради чего? Ради того, чтобы новое поколение благородных обладало Золотой Удачей, ведь ее нам так не хватало! И вдруг отыскивается юнец, который, не краснея, заявляет, что вокруг него одни пустоголовы, и только он – умный. И ради немеркнущего света Солнца, не унижай нас попытками оправдаться! – посоветовал он молодому благородному.
–
– Хамит… – вздохнул Огр Мейда. – Слизистое выделение…
Старый воин постучал металлическим пальцем по полу.
– Уклонение от Партии – серьезный проступок, молодой человек! – прогудел он строго. – Каждый мужчина обязан хотя бы раз побывать в ритуальном бою. Война закаляет, поверь мне. Прайды подчиняются закаленным мужам, прошедшим через «битые поля». Тебе нужно воочию увидеть, где проходит граница между жизнью и смертью. И не стоит забывать о Золотой Удаче, благородный!
Шелли виновато улыбнулся и развел руками. Всем стало ясно, что у него – особый взгляд на традиции Сопряжения.
– И в самом деле – авантюрист! – вынес вердикт Алексис Козо. Он поставил кубок на ковер и взмахнул рукой. – Ко мне, брат по оружию!
В апартаменты вошел десантник. К груди боец прижимал два цилиндрических контейнера с ребристыми боками. На вид контейнеры были нетяжелыми. Десантник взгромоздил ношу на столик возле шлема старого Козо и отсалютовал кадуцеем.
– Известно ли тебе, что это? – спросил Козо у Шелли после того, как отпустил своего человека.
Шелли покачал головой.
– Похоже на пищевые термосы. В таких подают горячий суп рабам на рудных разработках.
– Это – груз, который пытались доставить плутониане на Седну, – пояснил Козо. – Предположительно, для дальнейшей его транспортировки на ковчеге благородного Брута. К какой звезде, кстати, должен был отправиться ковчег?
– К Ахернару, – охотно ответил Брут. – Согласно данным внесистемных астролабораторий, на первой планете…
«Догадываюсь, сведениями каких астролабораторий ты располагаешь, – подумалось Шелли. – Наверняка Ай-Оу вдохновил тебя. Чудак Ай-Оу».
– Это не суть важно! – прервал Брута Козо. – Огр, покажи, будь любезен, что именно благородный иерарх Бейтмани намеревался отправить к этому Ахернару.
Огр Мейда хмыкнул и провел широкой ладонью над обоими «термосами». Шелли, предчувствуя недоброе, стал смотреть, как в воздухе созревают и наполняются информацией два голографических шара.
Брут поджал губы и откинулся на спинку кресла. Босая нога в новенькой сандалии принялась нервно покачиваться.
«Осторожно! Ценный груз», – прочитал Шелли текст внутри шара: «Мозг мужской. Биологический возраст – 16,4. Масса – 1300. Объем памяти – 24,5 терро. Активность синапсов – 2,38. Проводимость нервных путей – 341. Инсталляции: общеобразовательный базис, технология плазменной сварки металлов и сплавов плавлением. Внимание! Избегать физических повреждений и воздействия жесткого излучения».
Шелли бросил быстрый взгляд на Брута, затем вернулся к голограммам. Внутри второго шара оказался текст схожего содержания.
«Осторожно! Ценный груз. Мозг женский. Биологический возраст – 32,1. Масса – 1280. Объем памяти – 22,2 терро. Активность синапсов – 2,4. Проводимость нервных путей – 349. Инсталляции: общеобразовательный базис, специальный: физика – пространственная оптика, дополнительный: подвижные игры с мячом. Внимание! Избегать…»
– Я не совсем понимаю… – Шелли, сам того не желая, захлопал глазами. Огр Мейда глубокомысленно усмехнулся. Он раскраснелся. Было видно, что Инспектору в голову ударило славное вино Бейтмани. Алексис Козо сохранял спокойствие. Брут же старательно отводил глаза.
– Благородный! – обратился к хозяину верфи Алексис Козо. – Попрошу объясниться с другом!
Брут вздохнул, поставил фужер на подлокотник.
– Если вы желаете… – Он прочистил горло, поерзал. Затем начал с видом обреченного на непонимание гения: – Благородные! Наверняка каждый из вас слышал о кораблях-ковчегах. Их строим мы, строят еще Фагау на Эриэле и Лирои на Дионе. Но, благородные! Кто ответит, сколько человек способен вместить ковчег, учитывая, что расстояние до цели измеряется световыми годами, а время полета – тысячелетиями? Сколько: сто человек? пятьдесят? десять?
Шелли пожал плечами. Это движение повторили Огр Мейда и Алексис Козо.
– Какая инфраструктура необходима? – продолжал Брут. – Не знаете, верно? Возможно ли сотворить самодостаточную биосферу в одном большом корабле, когда даже купола и Пирамиды на планетоидах Сопряжения время от времени испытывают нехватку тех или иных ресурсов? Сегодня Оберону грозит голод, а на Энцеладе не восстанавливается атмосфера…
– Но позволь! – возмутился Огр Мейда. – На Обероне нет голода! Нам было бы об этом известно!
– Мы и по сей день сталкиваемся с непредвиденным! – возразил Брут. – Сегодня на Обероне нет голода, ты прав, Мейда, но тысячу сто лет назад уранианские луны едва не обезлюдели из-за забастовки гравитационщиков на Транзитном кольце… Помните? Надеюсь, никто не станет спорить с тем, что главное условие существования нашей цивилизации, основа Сопряжения – это взаимопомощь прайдов, верно?
– Верно, – обронил Алексис Козо. – Хоть ты и не бывал в Партии, но говоришь дело.
Огр Мейда фыркнул и занялся подтягиванием чулок.
– И вот там, – Брут ткнул пальцем в потолок, – абсолютная изоляция. Абсолютная, благородные! Именно поэтому молчат посланные к звездам ковчеги. Они мертвы, благородные. На данный момент, – Брут хлопнул ладонью по подлокотнику, едва не сбросив при этом фужер, – задача доставить к другим звездам живых людей невыполнима.
– И ты решил загрузить ковчег свежеморожеными мозгами! – Мейда присвистнул. – Более чудовищного преступления Сопряжение не знало! Душегуб! Прайды придут в ужас! – заорал он.