Рождение
Шрифт:
— Большой портал?
— Индивидуальный. Класса Герма. Вероятно, седьмой или девятый. Слишком долго сведения доводили. Когда мы прибыли — час прошел с момента открытия. Многое развеялось.
— Бездельники, — констатировал Аратос, явно имея в виду не своих подчиненных.
— Как обычно, — согласился с ним старший группы, пожав плечами.
— А это что за дрянь? — поинтересовался начальник, указав на здоровенное пятно на песке, уже немало поврежденное ветром. — Очень похоже на последствие применения расщепления. Гостя тут ждали?
— Никак
— Ну-ка, удиви меня.
— Вот это, — произнес старший, ткнув в пятно, — остатки Харлама.
— Того самого? — аж присвистнув, переспросил начальник.
— Именно. Мастер ускользания в этот раз не сумел уйти.
— Это точно?
— Я сделал все замеры, — произнес один из сотрудников. — Сомнений нет — это Харлам.
— Может, имитация?
— Слишком много материала. На фрагменте еще можно имитировать ауру, но на таком объеме малого материала — сомнительно. Это чрезвычайно сложно.
— Почему не имитировать ауру на целом… хм… куске материала, а потом его расщепить? Вон, — указал начальник на следы в песке. — Кто-то ведь туда ушел.
— Это тот, кто прыгнул следом за Харламом в индивидуальный портал. Что нашего неуловимого и убило.
— Серьезно?
— Никаких сомнений. Тип портала вполне надежно определялся, и он являлся вариацией индивидуальных. Вопросы были только в специфических особенностях, но к сути дела они не относятся. Неизвестный знатно наследил. Разного рода органические отходы. Они позволяют совершенно точно сказать: это не Харлам, и это не имитация.
— Предположить.
— Харлам был альтом. Тот, кто его убил, вероятно, человек.
— Вероятно?
— До тех пор, пока его не возьмут, этого точно не сказать. По меркам нашего мира он крупноват. Как бы не измененный.
— Слушайте, если кто-то уровня Харлама действительно погиб таким образом, то должен был произойти очень сильный выброс. Существо же расщепляет на всех уровнях, включая душу. А я что-то не вижу последствий. Никаких свежих разрушений, да и место инцидента не фонит.
— Состояние остатков материи говорит о критически сильном истощении Харлама. Такое бывает либо после очень тяжелого боя, либо после возрождения в мирах Мори.
— Даже если он был пустой, то расщепление души дает приличный выброс, а фон тут вполне обычный для этих мест.
— И гость оказался в самом центре этого облака. Если предположить, что он был восприимчив…
— То у нас образовался дикий маг, — скривился магистр Аратос. — Который отправился в руины Зара.
— Начало процесса трансформации косвенно подтверждают его следы. Они неуверенные и несколько путанные. Весьма вероятно, что у него началась первичная лихорадка.
— Итак, что у нас получается? Знаменитый Харлам безвозвратно погиб, а по Зара бродит неопознанный дикий маг?
— Скорее всего, не бродит, а погиб. Времени прошло уже достаточно.
Магистр Аратос на секунду задумался.
Этот мир держался на магии…
Несколько тысяч лет назад произошел
Подвижки плит планетарной коры привели к тому, что остался лишь один небольшой материк, окруженный сплошным океаном — таким, без островов и больших глубин. Но и материк тот, куда как раз пришелся удар небесного тела, оказался не самым приятным местом. Видимо, из-за влияния того метеорита он в считаные годы превратился в одну сплошную пустыню.
Вместе с тем появилась магия и одаренные, то есть маги…
В первые века их было много. А потом внезапно выяснилось, что по наследству дар передается, только если оба родителя его имеют. Да вот беда: низкая фертильность и проблемы совместимости, вызванные даром, наложились на проблемы близкородственных связей и прочее, прочее, прочее. Из-за чего уже через пятьсот лет после катаклизма одаренных стало остро не хватать. Отчаянно.
Они ведь гибли.
Технически они были бессмертные, но войны, убийства, интриги, чудовища, аномалии и многое другое делали свое дело. Все это буквально выкашивало их, пока не удалось мало-мало установить хоть какие-то правила игры. Только было уже поздно: магов осталось слишком мало.
А на них все держалось.
Они были и власть, и жизнь для этой цивилизации.
В обычных семьях изредка тоже рождались одаренные. Где-то один на два-три миллиона. Но, учитывая страшную депопуляцию, этого тоненького ручейка едва хватало «для поддержания штанов» — обновления крови в старых кланах.
Самые светлые умы пытались найти способ трансформации всего населения в магов. Но без толку. Чтобы запустить процесс мутации в мага, требовалось поместить подопытного в зону с высокой концентрацией магической энергии. Однородной. Правильной стихии.
Если нет восприимчивости, то и эффекта не будет. Вообще. Что разом отсекало большую часть населения. У остальных же начиналась трансформация. Но вот беда: девяносто пять из ста ее не переживали из-за того, что определить подходящую стихию заранее оказалось невозможно. Да и остальные в основном получались «хворыми на голову» из-за всякого рода побочных отклонений. Этих, выживших, как раз дикими магами и называли…
— Одной души недостаточно для концентрации, подходящей для начала трансформации, — медленно произнес Аратос, выходя из задумчивости.
— Даже с остаточным фоном, после гибели Харлама, — добавил старший. — Но, судя по всему, первичная лихорадка у него началась.
— Это все не имеет никакого смысла, — отмахнулся эксперт. — Даже если каким-то чудом этот процесс оказался запущен, то он уже умер там, — махнул он рукой в сторону руин. — И не представляет для нас никакого интереса.