Рождение
Шрифт:
Вошли в ворота.
И мужчину накрыло странное ощущение — в голове то и дело всплывали фрагментарные аналогии с разными фильмами. Казалось, что кто-то надергал кусочков из разных сериалов и собрал их воедино. От «Звездных войн» до какой-нибудь дешевых «колхозных» проектов в духе «Зена — королева воинов». Дикая синкретичная мозаика. Она проявлялась буквально во всем — от архитектуры до обитателей.
Здесь смешался апокрифический брутализм отдельных мечтателей из 1920-х с весьма изящными и странными элементами совершенно средневековой архитектуры, а местами
Население было под стать архитектуре.
Его основу, на первый взгляд, составляли краснокожие гуманоиды. Вроде людей, но покрепче. Он на их фоне выглядел вполне средних размеров. Причем хватало и откровенных здоровяков, но тут, как предполагал Илья, без магии не обошлось.
Впрочем, где-то треть обитателей города были другими.
Буквально — всяко-разно.
И четырехрукие существа навроде гуманоидов, и одноглазые. А вон какой-то здоровяк пошел, имевший четыре ноги и возвышающийся над ними, как тумба, корпус.
Или… лошадь.
Точнее, что-то отдаленно ее напоминающее.
На вид — тонны полторы или даже две плотно сбитого тела, покрытого чешуей. Мощные ноги ее заканчивались раздвоенными копытами. Крупная голова на массивной шее дополнялась довольно короткой мордой с мощными, острыми зубами. Ну и хвост, словно у какой-то ящерицы, только с колючками и гребнями.
Вряд ли это существо имело хотя бы отдаленное отношение к млекопитающим. Но Илье, как и в ситуации с «собаками», было намного проще ассоциировать это создание с лошадью в силу некоторой схожести силуэта.
Жизнь тут била ключом, напоминая базар в разгар ярмарки. Гвалт, шум, суета, толкотня. Разве что перед ними расступались, пропуская.
Крутя по сторонам головой, Илья приметил и женщин местных из числа краснокожих. Поначалу-то глаза волей-неволей выхватывали всякую дичь многоногую. А потом, как все это слегка примелькалось, сосредоточились на особях женского пола. Каковых тут бродило немало.
На вид — разные.
Хотя имелись и общие черты. По человеческим меркам в массе несколько высоковаты и с излишне спортивной фигурой. При этом от них отчетливо пахло сексом и проблемами, а в глазах ясно читался выбор вперемешку с каким-то безумным огоньком. Отчего Илье становилось не по себе, поскольку он прекрасно понимал, что если задержится тут дольше нужного, то ему придется иметь дело с ЭТИМИ женщинами. Вряд ли такие устоят от любопытства.
А ему оно надо?
Он предполагал, что такое ему даже бесплатно без надобности. Но обстоятельства явно намекали: быть беде, отчего он резко помрачнел.
В верхнем городе немного отпустило. Здесь не было такой давящей обстановки, да и населения так много не наблюдалось. Однако его чуйка рекомендовала не обольщаться и запирать дверь покрепче…
Илья поначалу думал, что сначала его с его мертвяками разместят где-то в городе. В обычном месте. Доложатся владыке. Потом помучают ожиданием — дескать, тот крайне занят и не может принять. Ну и только когда он основательно замучается, приведут пред ясны очи местного правителя.
Но нет.
Вообще.
Здоровяк провел его, как ледокол, через нижний город. Вошел в верхний. И направился ко дворцу, до которого без всяких проволочек они и дошли. Сразу же за воротами свернув куда-то в боковое помещение. Но и тут не было никаких гостевых покоев. Скорее — ритуальный зал. Такой квадрат в полсотни шагов стороной и высоченными потолками. И это — только периметр, обнесенный колоннадой. За ней еще пространство. А перед ней — батарея из горящих больших масляных ламп. Илья даже невольно выгнул бровь от удивления, вспомнив такие же там, в тоннелях под старым дворцом Зара.
Но главное — на полу был какой-то странный узор.
После той печати Арды, в которую Илья чуть не вляпался, тут он замер и уставился очень нехорошо на эти линии. Слишком уж аналогии у него дурные появились в голове.
Здоровяк пророкотал что-то.
— Он говорит, что негоже представать перед владыкой с переводчиком. Эта печать тебе позволит обрести знание языка.
— Это точно?
— Я не знаю, но лжи я не чувствую.
— И что нужно сделать?
— Он говорит, что раздеться догола, сняв также всякие амулеты, и войти в центр печати. Если останется хоть что-то — может случиться искажение с непредсказуемыми последствиями.
— А эти зрители зачем? — спросил Илья, кивая на весьма многочисленных наблюдателей за колоннами, включая особей женского пола.
Призрак спрашивать не стал.
А мужчина настаивать. И так ведь понятно: любопытствующие. Когда еще увидишь выходца из другого мира голышом?
Такая себе история, конечно. Но почему, собственно, нет? Чего ему стесняться? К тому же ситуация, в которую он вляпался, выглядела до крайности дурно. Формально он был гостем, но это — формально. Фактически же, по сути, Илья находился под таким мягким арестом с имитацией дружелюбности.
Мог он начать выступать? Мог. А толку?
Лоб в лоб с местными ему, очевидно, сходиться не имело смысла. Точнее, выглядело откровенно самоубийственно. Удрать? А куда и как? Порталы-то он сам открывать не умеет. Есть лазейка аномалий, но до них еще нужно добраться. И что-то ему подсказывало, что это окажется ОЧЕНЬ непросто.
Так что он вздохнул. Пожал плечами. И с непробиваемо наглым лицом начал раздеваться.
Снял доспехи.
Потом обувь и одежду.
Ну и кольца с амулетами, каковых в покоях Ану собрал массу и был ими увешан, как новогодняя елка.
— Ауры тоже надо снять, — произнес призрак после какого-то рокота громилы.
Илья кивнул.
Отключил «Дух Ар» и «Дыхание Иора», и… чуть не задохнулся. В легкие ворвался горячий и сухой воздух духовки. Словно он находился в хорошей такой финской сауне, «разогнанной» до высоких температур.
Сразу же выступил пот.
Обильно.
Картинка перед глазами тоже поменялась. Синева, характерная для «Духа Ар», ушла, и все вокруг раскрасилось в более красные оттенки. Черные камни стали не такими уж и черными. Да и цвет кожи местных жителей немного поменялся, хоть и не сильно.