Рожденная чародейкой
Шрифт:
Он велел остановиться, и его воины быстро натянули луки. Радж Ахтен приказал:
— Нападаем сразу и пленных не берем.
Он еще раньше снял доспехи, по которым его легко можно было опознать. Теперь же накинул еще и покрывало поверх шлема, совсем закрыв лицо.
— Бопанастрат, — сказал он, — веди нас.
Ибо опасался, что ах'келлахцы, увидев его во главе атакующих, попросту убегут.
Радж Ахтен знал, что Укваз и его воины были вчера избраны Габорном. Насколько благоразумно с его стороны вступать в бой с Избранными? Нескольких он сумел уже убить — дорогой ценой. И никто из них не мог сравниться с Уквазом Фахаракином. У этого
Его солдаты принялись безжалостно подгонять верблюдов, раздирая им бока в кровь.
Верблюды с фырканьем понеслись вперед, мерно стуча по земле копытами. В каменистой, поросшей кустами местности от них было мало толку, и двигались они чересчур неуклюже. Но здесь они мчались не хуже лошадей, доказывая, что обладают истинной, своеобразной грацией.
Радж Ахтен перемахнул через гребень холма на скорости около восьмидесяти миль в час. И увидел оазис и дюжину ах'келлахцев, занятых приготовлением еды на костре, в котором жгли вместо дров высушенный верблюжий помет. Верблюды их паслись, рассеявшись по всей долине.
Здесь не было ни скал, ни деревьев, ни одного места, где можно было бы укрыться.
Ах'келлахцы при виде конных вскочили на ноги, с любопытством уставились на них. Но, заметив натянутые луки, мгновенно поняли, что их ждет. Один кинулся было за своим верблюдом, спутники его закричали, предупреждая, что уже поздно.
Воины выхватили кто саблю, кто боевой молот. Двое поспешно натянули луки.
Солдаты Радж Ахтена тем временем окружали их, на скаку осыпая стрелами.
Ах'келлахцы попали в западню. И укрыться им было негде. Пять человек погибли сразу, остались лежать на месте, истыканные стрелами. Шестой выстрелил в глаз верблюду одного из солдат Радж Ахтена, и Неодолимый, упав, переломал себе кости. Еще четверо ах'келлахцев бросились вперед и принялись рубить саблями и топорами шеи беззащитных верблюдов.
Пять верблюдов пали, залитые кровью. Радж Ахтен выхватил свой боевой молот, спрыгнул наземь и сразил первого попавшегося врага. Другой забежал ему за спину, и Радж Ахтен, описав молотом круг, ударил его по ребрам так, что разорвал ему легкие.
С забрызганным кровью лицом он бросился искать Укваза. Мимо головы его просвистели две стрелы, поразив еще двоих воинов.
Ах'келлахцы не падали ниц и не просили пощады, как поступили бы жители старого Индопала. Не в их обычаях было просить пощады и даровать ее тоже было не в их обычаях.
Радж Ахтен мельком увидел суровые глаза старого кайфа, который успел крикнуть только:
— Радж Ах…
Молот Радж Ахтена заставил его умолкнуть.
И тут на него бросились все ах'келлахцы. Это явно были не простые солдаты. На мгновение ему почудилось, что их ведет сам Габорн, и у него замерло сердце.
Но с Радж Ахтеном шутки были плохи. Даже проклятие Биннесмана ничего не могло сделать с великим множеством его даров.
Одного нападавшего он ударил в грудь стальной оковкой своего сапога и пробил ему сердце. Поднырнул под меч, ударил другого в лицо обухом молота. Онемевшей левой рукой метнул кинжал в горло третьему, затем подпрыгнул и ударил четвертого обеими ногами с такой силой, что у того отлетела голова.
Это было легко. Его даже не успел никто задеть. Не то что во вчерашней схватке, когда Габорн натравил на него своих Избранных.
Все было кончено. Радж Ахтен, тяжело дыша, стоял над трупами ах'келлахцев. В воздухе клубилась пыль. Над долиной висел запах крови. Кругом ревели раненые верблюды.
Из его воинов погибло трое. Еще один был тяжело ранен — вдавлено лицо и сломана правая рука.
Радж Ахтен, не обращая ни на что внимания, подошел к костру, на котором в почерневшей от копоти кастрюле пекся хлеб. Сверху он уже обжарился и вкусно пах фисташками и тмином.
Он отщипнул небольшой кусочек, задумчиво прожевал. Уловил краем глаза движение на склоне холма. С утесов и камней уже начали подползать огненные ящерицы. Учуяли запах крови. Нынче вечером они славно попируют.
Укваза здесь нет и быть не могло, понял Радж Ахтен. Тот никогда не ошибался. И никогда не остановился бы в этом оазисе, где негде укрыться. Радж Ахтен должен был понять это сразу.
Его мучала мысль, что Укваз разгуливает на свободе. Значит, он поехал или дальше на север, в Дейазз, или, что более вероятно, на запад — в Дармад, Джиз или Кухран… подходящие места, чтобы затеять смуту.
В те края Радж Ахтен отправил в погоню восемь человек. Он опасался теперь, что этого будет недостаточно.
ГЛАВА 28
ПОЖИНАНИЕ ЗНАНИЙ
Органы чувств опустошителя, его щупальца, располагаются вокруг затылка и под нижней челюстью. Самое малое количество, какое наблюдали у носителей клинков, это восемнадцать щупалец, самое большое — тридцать шесть. Число их всегда бывает кратным трем.
Мастер очага Магнус учил, что чем опустошитель старше, тем больше щупалец он имеет. Но подтверждения этому я не нахожу. Сравнивая количество щупалец с размерами тела опустошителя и его возрастом (каковой определяется по степени истертости зубов), я прихожу к выводу, что взаимосвязи между их числом и возрастом не существует.
Количество щупалец ничего не говорит также и о высоте ранга, как предположил однажды мастер Магнус. У могущественных колдуний щупалец бывает меньше, чем у простых носителей клинков.
В конечном итоге подсчитывание щупалец и попытки прийти, исходя из их числа, к каким-то заключениям являются бессмысленными. Все равно что пытаться определить, крестьянин данный человек или рыбак, сосчитав число волосков у него в носу.
Габорн отвернулся от убегавших чудовищ. Они уже не нападут. Благодаря оставшимся у него Силам Земли в этом он, во всяком случае, был уверен.
Бояться нечего.
Считать свои потери ему тоже было ни к чему. Он пережил смерть каждого: двадцати четырех человек. Пали двадцать четыре человека, и всякий раз он чувствовал себя так, словно отрывалась какая-то часть его самого.
Он пытался их предупредить, окликнуть во время боя. Этим он хотел послужить Земле и надеялся, что Земля вернет ему силу.
Но не дотянулся до них. Чувствовал опасность, выкрикивал про себя предупреждения, но это было все равно что окликать глухих.
Иом и Миррима задержались, остались с Хосвеллом. Габорн же спешил начать поиски среди павших опустошителей Пролагателя Путей. Хроно его поехал с ним.
Рядом вдруг заревел великан Фрот. Габорн посмотрел на него. Тот показал на бегущих опустошителей, снова заревел. В реве его слышался вопрос. Он хотел знать, почему Габорн отпускает врагов.
— Это была великая победа, — сказал Хроно. — Так о ней и напишут.