Рожденная убивать
Шрифт:
В мамином голосе послышались завистливые нотки.
– Мама, перестань, я еще не согласилась, и не знаю, соглашусь ли вообще.
– Таня, как ты можешь, мне кажется, что он тебя любит, вон посмотри, какой подарок сделал.
– Мама, я не просила эту машину. Подарил и молодец, а обязанной я себя абсолютно не чувствую.
– Ой, ну, ладно, ладно, не хочешь, так не хочешь, - сказала мама и, надувшись, ушла в комнату.
Я оделась и вышла во двор. Мой сиреневый Мерседес выделялся среди стоявших машин, как яркий павлин среди куриц. Вокруг него с
Увидев меня, он завопил:
– Танька, привет! Не знаешь, чья это машина?
– Знаю,- гордо ответила я,- моя.
И с гордым видом нажала на кнопку сигнализации, автомобиль пликнул, я открыла дверь и уселась. Почти по наитию я правильно нашла следующую кнопку, и машина тихо взрыкнув завелась. Я помахала, стоявшему с открытым ртом Димону, и нажала на газ.
Машина неслышно выехала со двора. В голове у меня крутилась одна мысль:
– Ну, вот попаду в аварию, и все, а я ведь не просила Олега покупать мне эту штуку, вот пусть и сам переживает за нее.
Я, конечно, понимала, что для капитала Олега этот Мерседес, ничего не значил, но ему наверно будет неприятно, если я раздолбаю его подарок в первый же день.
Но к моему удивлению, у меня пока все получалось и я медленно, но верно подъехала к своей работе. Сегодня у дверей корреспондентов не было, только несколько женщин-покупательниц уже прогуливались около бутика, ожидая открытия.
Они с любопытством уставились на меня, но ничего не говорили, и я быстренько прошмыгнула мимо них. Когда я зашла на меня смотрели удивленные глаза моих коллег.
Первым от шока очнулся Женька:
– Танька, это не сон? Я не ошибаюсь? Ты приехала на Мерседесе!
Ты знаешь, сколько такой стоит?
Я, безразлично, крутя на пальце ключи от машины, сказала:
– А я понятия не имею, сколько он стоит - это подарок.
– Понятно,- сказал Женька и покачал головой,- а как же твоя неземная любовь?
У девушек, стоявших рядом глаза заблестели от любопытства.
– Женя, а что моя любовь ни ответа не привета. Что мне его до старости ждать?
И вообще, хватит болтать, надо браться за работу, время - деньги.
Я уселась за свой стол и начала творить, стараясь забыть о вчерашних событиях и своем " уродстве". И мне это удалось. Через полчаса, я уже даже напевала, под музыку, несущуюся из магнитофона. В соседнем зале стрекотали швейные машинки, а за окном пошел снег. Стало немного темно. Когда ко мне зашел Женька, то он с удивлением сказал:
– Калинина, как ты может работать в такой темноте? Я ничего не вижу! Хоть бы свет включила. Или уже экономить начала?
Я подняла голову, из окна струился ровный солнечный свет, и мне было все ясно видно.
– Женя, да мне и так нормально. Если надо, то включу. Пока говорила, рассматривала своего друга, стоявшего в дверном проеме, неожиданно мне показалось, что я вижу какое -то свечение вокруг него. Я попыталась присмотреться и как будто что-то переключилось, мне стало хорошо видно его тело. Одежда проглядывала только, как прозрачная пленка,
Женька засмущался и стал оглядывать себя.
– Да успокойся,- сказала я,- у тебя все в порядке,- и вновь засмеялась.
– Ну, ладно, сказал Ильин,- нравится в темноте сидеть, сиди ради бога,- и ушел.
Но мне уже не сиделось, и я отправилась на исследования. В скором времени проверила всех своих сотрудников. У большинства из них свечение было таким ровным и зеленым, как у Ильина. Вот только у бухгалтера, ровное зеленое сияние прерывалось в правом боку небольшим темным пятном. Когда я на него смотрела, то не могла избавиться от ощущения, какой - то неправильности, и чувства, что я могу ее исправить. Мысленно, прикрыв глаза, я попыталась затянуть зеленое свечение на эту темноту, потихоньку миллиметр за миллиметром пятно стало уменьшаться. Мое сосредоточение прервал легкий вскрик. Я открыла глаза и увидела, что Семен Соломонович лежит на полу, держась за живот.
Когда встревоженный Ильин подскочил к нему с вопросами, он растерянно сказал:
– Ты знаешь, Женя, меня камень в почке последний месяц беспокоил, и сегодня поясница болела, а сейчас, что-то кольнуло и боли прошли . Все, я побежал в туалет.
Когда он вышел оттуда, то улыбался до ушей. Не стесняясь меня, он начал говорить, обращаясь к Ильину :
– Женя, представляешь, у меня сейчас куча песка с мочой вышла, и даже крови не было, как обычно. Поясница, так вообще, как будто и не болела.
Я на долю секунды сосредоточилась, ровное зеленое сияние окутывало все тело бухгалтера, никакого следа черного пятна не наблюдалось.
Это событие меня почти доконало. Я кое-как вернулась к себе в кабинет и уселась , за стол, обхватив руками свою бедную голову. Что я? Кто я? Чудовище с ножами в руках, или лекарь, кто?
На этот раз спокойствие так быстро не пришло. На мой невысказанный вопрос в голове прошелестело:
– пора обходиться без успокаивающих, ты уже вполне можешь спокойно перенести такие переживания.
– Кто ты? Кто со мной говорит? Ответь!- мысленно приказывала я, но, увы, ответа не было.
В обеденный перерыв я пошла в пиццерию. Еще вчера я бы сидела и с удовольствием ела бы вкуснейшую пиццу, но сегодня с болезненным любопытством, исподтишка, разглядывала посетителей, сидевших за соседними столами. Ничего особенного в них, собственно говоря, не было, все такое же ровное зеленоватое свечение и немного розоватое над головой. Небольшие вариации розового цвета все-таки были, кроме того, у пожилых людей эта аура была явно меньше выражена. А более всего она была заметна у людей среднего возраста. Темных пятен хватало почти у всех, это меня заинтересовало, потому, что в нашей дружной компании, кроме Семена, таких не оказалось.