Рожденные ползать
Шрифт:
Слова звучали то громче, то тише, будто ветер менял направление и препятствовал слышимости, или у поющего незамысловатую песенку практически не оставалось сил, и он с трудом выводил фразы, со скрежетом и хрипом.
На темной стороне… нельзя остановиться…Там мрак… съедает душу… на обед.Мрак был готов сожрать и Мишину душу, его клыки, сотканные из тумана, подбирались все ближе и ближе к голове парня. Мгновение, и над головой разверзлась огромная пасть с горящими во тьме огоньками
И подводя итог, маняще прозвучали финальные слова:
Зачем ты здесь? И так жизнь коротка…Не лучше ль мрака – дуло у виска?И тут в голове немного прояснилось, и Миша понял, что это он выкрикивает песню из далекого детства, словно заученную мантру. И голос, хриплый, измученный – его собственный, но искаженный маской противогаза. А колокол, бьющий набатом, – это сердце, норовящее выскочить из груди на волю.
«Сам себя накрутил», – с облегчением подумал Миша, постепенно приходя в себя. Не было над ним никакой пасти с клыками, вокруг – самый обычный туман. «Всего лишь нервы пошаливают». Сердце все еще гулко билось, страх еще не разомкнул до конца свои объятия, но шагалось уже немного легче. Миша обратил внимание, что пелена вовсе не такая густая, как казалось, когда они только спустились с холма.
В свете вновь выглянувшей из-за облаков луны можно даже немного осмотреться. Вон, впереди в трех шагах идет Иван Данилов, левее угадывается силуэт Бориса Михайловича, справа от Миши – Сергей, ну а где-то перед ним – Олег Немов, его широченная спина временами показывалась в тумане, чтобы тут же нырнуть в него снова. У Миши даже немного поднялось настроение, как-нибудь позже он даже посмеется над своими кошмарами, когда отряд окажется в более безопасном месте, в укрытии. Во всяком случае, их можно списать на страх перед открытой местностью. Тот самый, который зовется мудреным словом – агорафобия. Вконец осмелев, Миша готов был уже насвистывать незатейливый мотив какой-нибудь песенки (упаси боже, только не той самой!), если бы не затрудняло это действие резиновое изделие номер один на лице. Луна окончательно вышла из-за облаков, стало еще немного светлее.
И тут взгляд Миши упал на землю, и волосы на затылке зашевелились от ужаса, а ноги неожиданно стали ватными, и тело пробрала жуткая дрожь. Крик рванулся из груди. Даже приглушенный противогазом, он был настолько громким, что все разом обернулись на него, вскинув оружие и врубая фонарики.
Олег Немов увидел Мишу, трясущейся рукой показывавшего под ноги, его взгляд скользнул ниже, следуя указке парня, и сталкер остолбенел. Из земли торчала землистого цвета рука со скрюченными пальцами, тянущаяся вверх и судорожно дергающаяся в свете фонаря. «Как в дешевых старых фильмах о зомби», – отрешенно мелькнула мысль.
Туман стремительно рассеивался, и взорам членов отряда открывалась страшная картина: повсюду из земли вылезали отвратительные, с неестественно длинными пальцами конечности с облезлой кожей. Одна из них схватила Бориса Михайловича за щиколотку и резко дернула, Едва удержав равновесие, начальник полиции станции Домодедовская не стушевался – короткая автоматная очередь перебила сухожилия на схватившей его руке, дулом автомата он сбил конечность со своей ноги. Рука с коричневыми длинными расслоенными ногтями плюхнулась на землю, извиваясь в лунном свете. Звук автоматной очереди быстро привел всех в чувство. Ступор длился недолго, пришла пора действовать. А именно – уносить ноги.
– Рассредоточиться, близко не подходим друг к другу, держимся в двух шагах, следим по сторонам. За мной! – рявкнул Немов.
И отряд двинулся дальше. До опушки леса оставалось метров двести. Двести метров по полю с изощренными препятствиями.
На бегу Миша думал, что будет, когда обладатели этих жутких конечностей решат, наконец, вылезти из земли полностью. Воображение рисовало страшных чудовищ. И когда, отстреливаясь, отряд преодолел первую сотню метров и парень начал верить в спасение, худшие опасения Миши начали сбываться.
Создание, которое выросло на пути бегущих к спасительному (видимо, подсознание решило, что переплетенные корни деревьев являются защитой от подземных уродов) лесу, лишь отдаленно напоминало человека. По уродливому синюшному телу скатывались комья влажной земли. Ноги были наполовину согнуты и напоминали скорее ноги кузнечика или медведки. Тем не менее, на стопах были вполне человеческие пальцы, только неестественно длинные, с загнутыми, обломанными толстыми ногтями. Существо было полностью безволосым, лысая голова с дряблой морщинистой кожей на черепе скалилась беззубо, глаз Миша не заметил совсем. Зато чрезмерно длинные руки почти в рост твари оставляли беглецам совсем мало пространства для маневров.
Кажущаяся неуклюжесть мутанта была обманчивой. Он вдруг резко выбросил руку вперед, и лишь случайная кочка, вовремя оказавшаяся на пути, спасла Данилова от неминуемой гибели. Упав в грязь с разбега, Иван проехался на пузе еще пару метров, в то время как над ним, рассекая воздух, пронеслась жилистая пульсирующая рука создания, схватив пустоту. Мутант издал нечто похожее на разочарованный вздох и попытался сделать еще одну попытку. Тут же раздалась автоматная очередь. Немов, Борис Михайлович, Вильдер и компания щедро поливали свинцом разбушевавшуюся тварь.
«Что же я застыл как вкопанный», – мелькнуло в голове у Миши. Вынырнув из-за спин товарищей, он на ходу сдернул автомат с плеча, отмечая одну странность. Вильдер стоял буквально в пяти метрах от твари, прямо по ее курсу, расстреливая ее в упор. А та даже не стремилась хоть как-то помешать ему, протягивая свои загребущие руки к другим членам группы, которые находились в менее «выгодном» для нее положении. «Будто плащ-невидимку надел», – шальная мысль быстро растворилась в водовороте событий. Было не до размышлений.
Пули вязли в теле мутанта, кое-где появились сочащиеся раны, слизь из которых совсем не напоминала кровь, скорее гной. Но тварь, казалось, не замечала пуль, даже тех, которые попадали ей в голову, и уже сделала первый шаг к стрелявшим. Миша бросил взгляд через плечо и похолодел от ужаса. Еще две твари выбирались позади них из земли на поверхность, оставляя после себя небольшие развороченные ямы, будто воронки от разорвавшихся снарядов.
– По ногам лупите! – перекрывая гром очередей, раздался голос Немова. – Ходилки пообломаем!