Рожденные в завоеваниях
Шрифт:
Я снова просмотрела список. Я сделала ошибку, интерпретируя информацию? Нет, азеанцы не вступают в связи с представителями других рас, поэтому никого из них нельзя отнести к категории «без четкой расовой принадлежности». Это оставляло только особые случаи.
Я выключила пульт.
Долго сидела неподвижно, пытаясь ни о чем не думать. Возможно, если бы мое последнее лечение было успешным, я бы просто отмахнулась от проблемы, которая меня не касается, и вернулась к работе, но дела обстояли так, что амнезия, уже ослабленная полувоспоминаниями о Затаре и желании, на которое он вдохновлял
Меня мучили эти вопросы, пока я не заснула. Во сне покой бежал меня — потому что мне снились сны.
… слезы, заливающие лицо, и воспоминание о красивом мужчине с золотисто-солнечной кожей и густыми белыми волосами, и цели, общей для нас и забравшей его у меня в одну ужасную, кровавую ночную смену.
Я хочу умереть! Я хочу быть с ним!
Затар держит меня, довольная улыбка озаряет его лицо, и совершенные, идеальные черные глаза ловят мой взгляд и приказывают мне подчиниться.
— Эксперимент, — шепчет он, и хотя его дыхание согревает меня, я также испытываю отвращение. — Взять женщину, в крови которой течет умеренность, и посмотреть, не может ли только одно окружение заставить ее присоединиться к живущим настоящей жизнью. Посмотреть, не может ли половой инстинкт пробудиться там, где ученые разработали его отсутствие. И мучить ее самым жестоким образом — разбудить этот голод, вызывая его через отчаяние — особый вид мук, ее запрограммировали не поддаваться этому. Сечавех против лучшей азеанской науки. Смотри!
Он приказывает и я поворачиваюсь. Держа меня за плечи, он заставляет меня идти вперед.
— Зекрало! — приказывает он и оно возникает передо мной. Я держу руки около лица…
… золотистые руки на пульте управления…
и Затар приказывает зеркалу отразить мой образ.
Я, я… азеанка.
Лиел!
…И я просыпаюсь, тело покрывается холодным потом. Мое сознание внезапно освободилось от навязанных наркотиками пут, моя память борется, пытаясь пробудиться после долгого сна. Теперь все воспоминания вернулись ко мне — о, как это больно! Лиел умирает и мне нет смысла жить дальше. Я отдам свою жизнь за Азею, я умру во славе среди звезд и заберу с собой само средоточие браксанских знаний и коммуникаций и навсегда присоединюсь к своему любимому.
И Затар… да, я знала его! Я сидела напротив за столом переговоров, когда он сражался в словесной дуэли на этом своем сложном языке, и полдюжины переводчиков, я была среди них, наблюдали за каждым его шагом, анализировали мельчайшие модуляции голоса, надеясь добавить хоть что-то к тому, что заметила командир звездного флота лиу Митете. Я сидела рядом, наблюдая за лордом — плененая взглядом темных глаз, в них горела такая сила, они обещали такое насилие, что требовалось бороться с собой, чтобы не сжаться перед ними в комок. Я ненавидела его и восхищалась им, пытаясь превозмочь кайм’эру.
Теперь воспоминания возвращаются, все легче и легче — и на мое сознание нахлынула жуткая их какофония. Лиел, мой драгоценный Лиел, он улетел вместе с истребителями и погиб во
Я снова и снова изучала ту мизерную информацию, что знала о бисалоанской станции, выискивала слабости. И я их нашла. Если приблизиться на такой-то скорости, под таким-то углом, при таких вот условиях… видите? Произойдет перегрузка силового поля, оно ослабнет вот в этой части как раз на необходимый промежуток времени, а специальный корабль сможет пробраться сквозь него… Вот оно, есть! Я доказала лиу Митете все это с цифрами в руках и она согласилась попробовать.
И так я разработала свой корабль — корабль-самоубийцу, предназначенный сделать это и умереть. Даже если я захочу вернуться, это будет невозможно. Изменения, внесенные в дизайн обычного корабля, требовались, чтобы прорваться сквозь силовое поле Бракси и Цитадели (моей главной цели), и не оставляли шансов на самосохранение.
Цитадель. Дом кайм’эрата, золотой спутник, на котором находится не только Зал кайм’эра, но также и основные базы данных и операционный центр Браксинской Центральной Компьютерной Системы (той огромной сети механического полуинтеллекта, который собирает всю информацию и регулирует всю торговлю внутри границ Холдинга). Она оказалась настолько эффективной, что некоторые цивилизации добровольно приняли на себя ярмо браксаны, чтобы иметь доступ к Системе.
Если Цитадель будет разрушена — или даже повреждена — то это станет катастрофой для Холдинга.
Я намеревалась ее разрушить.
Мне нужно было сделать еще одну вещь перед тем, как улететь, и лиу Митете пригласила зонда. Не хотела бы я, чтоб повторился тот кошмар, который я пережила, пока анализировалась ткань моей памяти, пока ее разбирали и реформировали. В результате все военные секреты, которые я знала, как офицер «Завоевателя», были похоронены в глубине моего сознания так, что их было невозможно восстановить, а мнемонические ассоциации навсегда отрезаны и никакое волевое усилие, ни самый жестокий допрос, ни медикаментозное воздействие не заставят меня предать свой народ.
Наконец я была готова и стартовала.
Крохотный корабль, специально спроектированный таким, может проскользнуть между браксинскими звездными дорогами и остаться незамеченным. И таким образом я прошла сквозь вражеские владения, медленно набирая скорость. Никто не мог меня заметить, когда я неслась к цели, мне никто не помешал. Я добралась до Бисалоанской системы, отрегулировала свой курс и, наконец, ударила. Чистая сила моего вторжения должна создать перегрузку в статическом защитном поле системы. Я в этом не сомневалась.