Рожденные воевать
Шрифт:
– Блаженная, ты мне сделала еще хуже.
Иляна улыбнулась: она правильно поступила. Убийца – другой человек. И его скоро привлекут к суду.
Председатель суда рвал и метал:
– Девчонка, самодурка, что ты творишь?
Иляна хладнокровно ответила:
– Я оправдала невиновного человека. А ваши подковерные игры мне не интересны.
Виктор Викторович ошарашенно рявкнул:
– Ты меня, коммуниста, в чем-то подозреваешь?
– У меня такая работа – всех подозревать.
Судья
– Иди, девочка, я на тебя не в обиде.
Иляна тихо закрыла за собой дверь и прислонилась к стене: внутри нее маленький человечек стучал ножками.
Девушка от счастья запела. Секретарь суда удивленно посмотрела на нее и покрутила пальцем у виска.
Иляна заметила это, приобняла секретаря:
– Я не сошла с ума. Я скоро стану мамой.
Глава третья
И снова очередное слушание дела. Фигурант – матерый преступник: за ним числятся три отсидки в зоне, два убийства. На этот раз он задушил любовницу. Гориллу – такая кличка была у подсудимого – боялись в городе все уголовные авторитеты.
Иляна вышла на улицу. Она торопилась взять из садика сынишку. Она назвала его в честь погибшего отца Василием.
Девушка уже работала в областном суде. Она знала, какой вынесет приговор.
У поворота дорогу ей преградил молодой мужчина:
– Простите, я вас ждал.
– Слушаю.
Мужчина медленно заговорил:
– Завтра вы будете судить Гориллу.
– Я животных не сужу.
– Не поясничайте. Братва сбросилась и на менее суровый приговор приготовила вам премию.
Иляна икнула, еле сдержалась:
– И какова премия?
– Вам хватит бабла купить машину.
– А если…
– Начнешь дергаться, помни – у тебя есть сын.
– Вон отсюда!
Бандит взял Иляну за ворот:
– С нами надо дружить, сучка.
Ловким ударом она повалила ходатая в лужу, в ярости схватила за голову и окунула в жижу.
– Сырбу, Иляна, что случилось?
Возле лужи остановился ее коллега, судья Игнатьев.
– Напал на меня, взятку предлагал.
Игнатьев вытащил из лужи бандита. У того изо рта полилась грязь.
– Убить меня хотела, – просипел он.
Вскоре подъехала милицейская машина. Иляна сдала бандита и направилась в детский сад.
Вечером она позвонила Вере:
– Надо встретиться, прямо сейчас.
– Беру такси и лечу.
Иляна разлила по кружкам чай и коротко рассказала о ситуации.
– Что ты предлагаешь?
– Когда у тебя отпуск?
– С завтрашнего дня. Отпускные получила. Не знаю, как их потратить.
– Я тебе помогу. Утром отвезу вас с сыном в аэропорт. Билеты купим без проблем. Доставишь в Кишинев к бабушке Дорине, там и отдохнешь.
– Где?
– В прекрасном
…Маленький Василек обнял старушку:
– Бабуля, ты мне дашь винограду?
– Конечно, внучок. Будешь есть от пуза.
– Это как?
– Сколько захочешь. Погостишь пару дней, отвезу тебя к другой бабушке. Там даже дедушка есть.
– Вот здорово!
В санатории Вере понравилось; чистый воздух, качественное питание, мягкая вода в Днестре хорошо отразились на здоровье девушки.
Прилетев домой, она сразу помчалась к Иляне. Та сварила пельмени, вскипятила чайник:
– Рассказывай, не томи.
– Сначала прочитай письма от матери и… от отца Василия, то есть дедушки Василя.
Читая весточку от тестя, Иляна заплакала:
– Он попросил прощения и признал меня своей дочкой.
Вытерла слезы, радостно воскликнула:
– Будем гулять до посинения.
И достала бутылку вина.
– У тебя процесс закончился?
– По Горилле?
– Да! Я вынесла расстрельный приговор.
– Не боишься?
– Сейчас нет. Начальник милиции повел меня в логово бандитов. Там жестко предупредил, мол, если кто тронет меня, несдобровать всему бандитскому сообществу.
– И?
– Пара воров в законе дали слово, что меня не тронет никто.
– Слава богу! Уже поздно, я пойду домой.
Иляна проводила подругу до остановки, вернулась домой и села писать письмо отцу погибшего Василия.
Она рассказала о жизни маленького Василька, пообещала в отпуск приехать и еще раз попросила за все, что произошло, прощения.
На душе стало легко, она даже тихо запела молдавскую песню и, не докончив ее, уснула.
Молдавия уже была суверенным государством. Но сообщение между странами оставалось прежним. Никаких ограничений и иных препятствий не существовало.
После обеда у председателя суда прошло совещание.
Виктор Викторович представил новичка:
– К нам перевели из района нового сотрудника. Зовут его Алексей Петрович, прошу любить и жаловать.
Иляна до этого равнодушно рассматривала свой новый маникюр. После слов Виктора Викторовича взглянула на новичка. Перед ней сидела копия ее любимого Василия. Голубые глаза, нос горбинкой, оттопыренные уши до глубины души взволновали девушку.
Она с нетерпением дождалась окончания мероприятия, робко взяла за рукав Алексея:
– Можно с вами поговорить?
– Конечно!
– Вы родом случайно не из Молдавии?
– Я коренной волжанин. Мои корни в Самаре. Там могила моих предков, кстати, прадед был бурлаком. Родители живут и здравствуют поныне.