Рожденный дважды
Шрифт:
Все, кроме мистера Вейера.
– Она дома, – сообщила Грейс, – в особняке. Нам пора действовать. Святой Дух коснулся нас ради сегодняшней нашей миссии. Именно эта цель объединила нас. Святой Дух сегодня с нами. Он сделал нас орудием Божьим. Пошли.
Они все как один поднялись и направились к двери. И только мистер Вейер не двинулся с места. При виде его, сидевшего неподвижно, в то время как все остальные преисполнились решимости действовать, Грейс разразилась потоком слов, смысла которых не понимала. Она опять заговорила на языке, названном им древним.
– Не в этот раз, – ответил
– Что я сказала? – спросила Грейс, вдруг утратив уверенность в себе в первый раз после вчерашнего чуда.
– Это не имеет значения, – ответил мистер Вейер.
– Вы не едете с нами?
– Нет.
– Вы считаете, что мы не правы?
– Что я считаю, не важно. Делайте то, что вам предназначено. Я вас понимаю. Я был свидетелем того, что произошло. К тому же стигматы, появившиеся у всех вас, сыграли свою роль. Последние сомнения отброшены. Священная цель воодушевляет вас на деяние.
– Вы хотите сказать, что мы поступаем неправильно?
– Ни в коем случае. Просто вы должны поехать без меня.
– Что будет, если я не поеду? Если я не стану ничего делать? Что, если я не послушаюсь гласа Божьего и допущу, чтобы ребенок Кэрол родился? Что сделает этот ребенок нам, всему миру, когда появится на свет?
– Вопрос не в том, что он сделает миру, а в том, что мир сам сделает с собой. Поначалу его появление на свет мало на чем скажется, хотя само присутствие этого ребенка ввергнет в пропасть насилия и зла тех, кто живет на краю ее. Однако по мере взросления он будет неуклонно вбирать в себя зло и пороки окружающей его жизни. И наступит день – а он наступит неизбежно, – когда ребенок поймет, что его сила не встречает сопротивления. Поняв это, он погрузит то, что мы называем цивилизацией, в непроглядную тьму.
– Если вы говорите, что мир сам сделает это с собой, выходит, он всех нас превратит во вместилище пороков и зла.
Мистер Вейер покачал головой.
– Нет, игра играется по-другому.
– Игра?
Грейс охватил гнев. Муж Кэрол мертв, и она собирается сделать своей племяннице аборт, а он так хладнокровно говорит...
– Как вы можете называть это игрой!
– Я не смотрю на это как на игру, но у меня есть ощущение, что ониименно так все это воспринимают.
– Они?
– Силы, которые играют нами. Я думаю... Возможно, я не прав, но спустя столько лет я пришел к заключению, что мы представляем собой что-то вроде приза в борьбе между двумя огромными, не доступными пониманию силами. Не главный приз. Быть может, второстепенный. Не представляющий особой ценности, нужный одной стороне лишь потому, что другая сторона проявляет к нему интерес и может когда-нибудь им воспользоваться.
Грейс было невыносимо слышать эту ересь.
– Но Бог, Сатана...
– Называйте их как хотите. Стороне, которую мы можем именовать Богом, по существу, нет до нас никакого дела. Она всего лишь соперничает с другой стороной. Но та действительно вредоносна. Она питается страхом, ненавистью и насилием. Но не она порождает их, потому что, вынуждая вас совершать зло, она ничего от этого не выигрывает. Зло должно произрастать изнутри.
– Потому что мы порочны из-за первородного греха?
– Я никогда не понимал веры людей в первородный грех. Это только уловка, с помощью которой вам навязывают чувство вины с первого же дня вашего существования. Выходит, что родиться – уже грех, а это явно смешно. Нет, сами по себе мы не порочны. Но в нас заложена огромная способностьтворить зло.
Грейс не хотела этого слышать, но не могла не слушать. И постепенно все яснее ощущала чистосердечность его слов.
– И вот посланец противной стороны – Враг, о котором я упоминал раньше, – жаждет, чтобы вы осквернили себя и других. Он расчищает путь для всего, что есть низкого в вас, дает ему выйти на поверхность, помогает разрушить узы любви и доверия, подорвать семейные отношения, уничтожить обычную порядочность – словом, все, что обогащает вашу жизнь и питает ваши чувства друг к другу. И когда все вы и каждый из вас окажетесь оторванными от других, когда любой человек станет островом отчаяния, опустившись умственно, физически и эмоционально до уровня зверя, и низвергнется в свой собственный ад, он соединит вас всех вместе в одном общем аду на Земле.
– Но насколько плохо?..
– Поверхностное знакомство с историей человечества, даже с ее приглаженным изложением в широко распространенных текстах, может дать вам некоторое представление о способности человека к тому, что называется «антигуманизмом». Но это лишь слабые намеки на то, что произойдет. В сравнении с ужасами грядущей жизни человека фашистские лагеря смерти покажутся курортом.
Грейс закрыла глаза в попытке представить себе будущее, нарисованное им, но ей не хватало воображения. И внезапно она увидела это будущее. В ее уме возникло апокалиптическое видение – она ощутила его, коснулась его, познала вкус страданий и духовного падения, ждавших людей впереди. Она вскрикнула и открыла глаза.
Мистер Вейер внимательно смотрел на нее, мрачно покачивая головой.
– И вы не поможете нам остановить его? – воскликнула Грейс.
– Нет. Я стар. С меня хватит борьбы. Мне осталось жить всего несколько лет. И я хочу прожить их в мире. Я не пособник вашим усилиям. Только вы в состоянии сделать то, что необходимо. Но я желаю вам сегодня удачи. И смотрите, чтобы ничто не отпугнуло вас.
– Отпугнуло?..
– Да. У вас могут быть видения. Вы можете оказаться во власти самых ужасных страхов, чувства вины, глубоко скрытого в вас. Не поддавайтесь им. Просто делайте то, к чему призваны.
Он спустился вместе с ней вниз, на улицу, где Избранные ждали в своих машинах. Он пожал ей руку, затем повернулся и направился к центру города.
Садясь в машину Мартина, чтобы ехать в Монро – с запланированной остановкой у скобяного магазина по пути, – Грейс посмотрела на удаляющуюся фигуру этого пожилого человека и не могла избавиться от чувства, что никогда больше его не увидит.
4
Кэрол надеялась скрыть от Билла то, что произошло, но ей это не удалось. Он расстилал на газоне одеяло, когда она подошла, и, подняв на нее глаза, резко выпрямился.