Рожденный летать ползать не сможет
Шрифт:
Не просто спорить с высотой,
Еще труднее быть непримиримым...
Но жизнь не зря зовут борьбой
И рано нам трубить отбой, бой, бой,
Орлята учатся летать.
Замолчала, задумалась о причине гнетущего настроения. Вроде ничего страшного не происходит. Мама полюбила красивого, богатого мужчину. Тот ей ответил взаимностью. Предложил узаконить отношение. Дело житейское.
Тогда почему ощущение безнадежности сдавливает грудь? Неужели так проявляется ревность? Ведь не думала же она, что ее молодая мама должна остаток жизни провести в одиночестве?
Честно
Да, точно, все дело в нем. Будь на его месте скажем мамин коллега дядя Семен, который вот уже два года обхаживает ее, Ника порадовалась бы за родительницу. А вот присутствие Игоря Олеговича неосознанно вызывало неприятные чувства. Вернее то, как под его влиянием изменилась мама и как быстро меняется их жизнь. Да и пойманный взгляд не прибавлял оптимизма.
Разобравшись в причине подавленного настроения, Ника мысленно дала обещание отцу быть здравомыслящей и присмотреть за мамой.
Лежа в постеле девушка, как всегда, когда ей приходилось преодолевать трудности, вспомнила разговор с отцом состоявшийся в день, когда она пошла в первый класс.
– Орленок, прежде чем ты оперишся и сможешь самостоятельно вылететь из родительского гнезда, тебе предстоит много работать. Десять лет учебы в школе, лет пять в ВУЗе помогут подготовить платформу к взлету. Запомни, в пустую голову всегда можно вместить чужие мысли и волю. Таких людей я называю приземленными. Им не дано не то, что летать, но даже не суждено когда либо оторваться от земли. Мы с мамой сможем обеспечить тебя пищей, одеждой и домашним уютом, а загрузить мозг знаниями, способными поднять тебя на невидимые высоты, сможешь только ты сама. Когда тебе будет трудно, помни, я верю в тебя. Придет время и мой орленок расправит крылья и взлетит выше орла и орлицы.
Ника была больше папиной дочкой, они понимали друг друга с полу слова и наставления отца семилетняя девочка приняла близко к сердцу. Поэтому она старалась быть во всем первой, лучшей. И сейчас вспомнив наставление отца, пообещала ему справиться с нынешней ситуацией.
Пока Ника страдала в одиночестве и давала покойному отцу обещание, которое будет трудно выполнить. Человек заботившийся о своих низменных желаниях уже забросил и затянул на ее шейке лосо. Та которую орленок звал орлицей и могла еще спасти от горькой участи их обоих, дергалась на мятых простынях в исступлении экстаза. В ее помутневшем сознании не было места орленку.
*****
Утро наступило внезапно. Ника с удовольствием поспала бы еще. Только у кого-то без стыда и совести были другие намерения.
Стук в дверь повторился в третий раз. По-видимому притвориться, что дома никого нет, не выйдет.
– Да, заходите.
– Нехотя крикнула девушка.
В комнату вошла, толкая перед собой тележку, горничная. Обалдеть, самая настоящая горничная.
– Леди, ваш завтрак. Хозяин велел передать, у вас полчаса времени. Когда вы позавтракаете я с радостью помогу вам одеться и причесаться.
– Нет. Не надо. Я сама справлюсь. Спасибо. Простите, а что будет через полчаса?
– Начнут прибывать гости.
– Какие гости? Зачем прибывать?
– Не могу знать, леди. Хозяин передо мной не отчитывается. Я могу идти?
– Да, пожалуйста... Спасибо.
– Уже закрывающейся двери сказала Ника.
Ничего себе. Кем Игорь Олегович себя мнит? И какая из Ники леди? Смех да и только.
Служанка выйдя от девушки пошла по коридору к дальней комнате. Постучалась, дождалась разрешение войти, вошла. В комнате развалившись в кресле сидел обнаженный Богдан. Похотливо осмотрел служанку.
– Ты мне сладенькое принесла?
– Отставляя чашку с недопитым кофе низким голосом проговорил он.
– Подойди и покажи, чем ты меня порадуешь?
Служанка безропотно и без смущения подошла, развернулась спиной, нагнулась, задирая платья. Трусиков на ней не было. Зато поблескивал в анусе камень. Богдан взял салфетку, ухватился за камень и потащил на себя анальную пробку. Когда проход был освобожден он встал подошел к столу, налил полный фужер красного вина.
– Обопрись о кресло.
– Приказал и когда служанка стала к нему в удобном ракурсе, выплеснул вино на ее зад.
Девушка непроизвольно ойкнула. Богдан подошел ближе и вонзил в ее анус налившийся и отвердевший жезл. Он вколачивался в нее раз, за разом пока не освободился от семени.
– Можешь убирать, я сыт.
– Сказал и скрылся в ванной?
Служанка опустила платье скрывая красные потеки на ляжках. Взялась за тележку и покатила ее из комнаты. Без посторонних глаз она не стала скрывать гримасу боли и отвращения. "Урод".
Ника наелась от пуза. Все было очень вкусным и она решила сделать праздник желудку. Снова постучались в дверь.
– Входите.
Вошла та же горничная.
– Леди, вы поели? Можно убирать?
– Простите, девушка. Вы можете не называть меня "леди"?
– Горничная с удивлением воззрилась на девочку.
– Я не имею чести так именоваться. Думаю, в нашей стране нет барышни имеющей право называться "леди". Еще в гражданскую войну те леди какие не эмигрировали, были расстреляны или сгнили в лагерях ублажая конвоиров.
– Я буду называть вас, как прикажет хозяин.
– Громко сказала горничная. Тут же тише добавила.
– Поговорите с хозяином. Тележку можно убирать?
– Можно. Спасибо большое. Передайте тому, кто готовил, было все очень вкусно. Я даже переела.
– Хорошо, передам, леди.
Что здесь твориться? Что за рабовладельческий строй? Откуда в нашей стране взялись хозяева? В детском саду сидели на общих горшках, в школе делили казенные парты. И вот, один хозяин, другой слуга. И ведь не обязательно прислужник хуже учился в школе. Может даже лучше.