Рожденный летать ползать не сможет
Шрифт:
– Дан! Это вульгарно!
– Ты меня убила. Не знал, что писать вульгарно. Думал - естественно. Хорошо спрошу по-другому. Ника, не желаешь попудрить носик? Не хотелось бы отвлекаться от шоу на туалет.
– Я не знаю куда идти.
– Глупышка. Кто ж тебя одну отпустит. Пошли провожу. Если надо и поддержу, и подотру, и...
– Дан, ты кажется пьян. Тебе больше пить не надо.
– А я и не собирался. Теперь ты будешь пить коктейль, а я сок.
– Мне нельзя, я маленькая. Вернее не совершеннолетняя. Дан,
– Остановились у двери туалета.
– Я тоже писать хочу.
– Иди в другой туалет.
– Сказала, то же. Я не могу с тебя глаз спустить. Вдруг тебя кто выкрадет?
– Не говори ерунды. Кому я тут нужна?
– О поверь мне, нужна и многим. Не упрямься заходи. Там два помещения. В первом где умывальник, мы друг друга и подождем. Смелей. Учись мне доверять. Не чужие ведь. Все равно тебя одну не оставлю.
Делать нечего, подчинилась. Старалась потише журчать. Когда Дан скрылся за дверью, мыла руки стараясь не прислушиваться. Потом он помыл руки и они пошли к своему столику. Их уже ждали напитки. Богдан взял ее сок, подвинул к ней коктейль.
– Не будь занудой, Ника. Попробуй. От одного коктейля с тобой ничего не случится. И кстати я не пьян. Было от чего пьянеть. Просто подурачился. Ты не Орленок, ты Воробей всклокоченный.
– Добавил улыбаясь.
Он не был похож на пьяного. Может Ника взаправду зануда? Не хотелось Нике выглядеть занудой. Она пригубила коктейль и поморщилась.
– Фу, горькая гадость.
– Возьми орешек раск x, ,уси и снова попробуй.
С орешком вкус не улучшился. Но она не стала говорить этого.
Началось шоу и Ника перестала замечать что пьет и сколько.
Девушки обнажились в танце. Ничего вульгарного не было. Пластика тела очаровывала. Одна девушка сменялась другой. Некоторые заканчивали выступление у столиков посетителей, снимая с себя последний лоскуток. И вдруг вышел молодой накаченный парень в строгом костюме и шляпе. Ника боялась пошевелиться, когда на нем остались только брюки и шляпа.
– Дан, он же не будет полностью обнажаться?
– Прошептала она.
Богдан наблюдал за Никой. Не заметно для нее сделал знак и стрептизер спустился со сцены и пританцовывая направился к их столику.
– Дан, скажи ему, пусть не подходит.
– Не глупи. Не могу же я запретить человеку работать. Его задача завести публику.
Стрептизер тем временем уже подошел к ним и одним мановением руки сдернул с себя брюки. Только Богдан услышал потонувший в общем крике зала всхлип Ники. На танцоре остались только стринги и шляпа. Богдан снова сделал знак рукой. Стрептизер развернулся и стал трясти ягодицами.
Ника перестала дышать и зажмурилась.
После следующего знака стрептизер вернулся на сцену и там снял стринги. Правда прикрылся шляпой. Концовки Ника не видела. Она сидела пунцовая уткнувшись лицом в ладони.
Когда на сцену вышел другой парень
– Дан, пожалуйста отвези меня домой.
– Конечно, малышка. Сейчас расплатимся и поедем.
Богдан отдал банковскую карточку официантке и пока она не принесла ее обратно Нике пришлось просмотреть еще один номер. И хвала всем богам, другой стрептизер пошел к другому столику. От туда раздавались крики и смех, улюлюканье.
Ника не смотрела в ту сторону. Пила неизвестно какой по счету коктейль. Только когда надо было встать, она поняла, ноги ее не держат.
Богдан вел ее держа за талию крепко прижимая к себе. А выйдя на улицу взял на руки. Посадив девушку в машину он легонько поцеловал ее в губы. Ника даже не заметила этого, она спала.
*****
Пробуждение у Ники было не самое приятное в жизни. Но и не катастрофическое. Голова хоть и гудела, но не настолько, чтоб хотелось умереть. Как любят описывать похмелье в романах. Хотя она признавала, причина слабого похмелья крылась в количестве и качестве выпитого.
Во рту была сухость. И еще Ника ощущала неприятное жжение сосков. Было похоже, как будто натерла их грубой тканью.
Девушка села на постели. Интересно, кто ее вчера переодел на ночь? Она даже не помнит как доехала домой. Вроде пила всего какой-то коктейль. Не водка ведь. А отключилась. Кстати, а что на нее одели?
Ника подошла к зеркалу. Расставила руки в стороны. Покрутилась. В таких сорочках спали дореволюционные барышни. Длинная, широкая сорочка с воротником стоечкой и с пуговками по груди. Широкие рукава на манжетах. Хлопковые узкие кружавчики по краю манжета и воротника. Смотрится прикольно и телу приятно. В такой сорочке любая девченка себя принцессой почувствует.
Она провела рукой вдоль тела и замерла, осознавая, что трусиков на ней нет. Кто же ее раздевал? Вспыхнувшее было беспокойство, так и не успевшее перерасти в подозрение, сменилось пониманием. В доме полно горничных, да и мама рядом. Правда Ника ее уже два дня не видела. Плохая она дочь. На свадьбу не пришла и даже не поздравила.
Пора становиться взрослой. Придуманные обиды засунуть в задницу. Принимать от жизни все, что она Нике предоставляет и радоваться. А еще радовать других. Тем более, что другие хотят для нее самого лучшего.
Приняв решение, девушка порылась в чемодане в поисках купальника и фривольного сарафанчика. Вот опять же, за три дня пребывания на вилле у моря, она так и не разобрала чемодан. От помощи горничной отказалась, а у самой руки не дошли.
По пути к ванной Ника заметила на тумбочке два высоких стакана. В одном был сок, по цвету похож на апельсиновый. В другом вода, а рядом на листике вырванного из блокнота лежала таблетка. Девушка подошла и прочла.
"Будет болеть голова, выпей таблетку.