Рождественская быль

Делакорт Шонна

Чэнса возбуждал вкус ее губ, он наслаждался игрой с ее языком, а ее запах доводил его до исступления. Теперь он знал, что, даже если проживет сто лет, никогда не насытится ее вкусом, ее близостью, и хотел все больше и больше…

Внезапно он оборвал поцелуй и захватил в рот соски ее грудей. Пламя его желания охватило Марси, она чувствовала его острое возбуждение, жесткое прикосновение к бедрам.

Марси стонала от наслаждения, их акт любви превосходил все, что она знала до Чэнса Фоулера…

Чэнс позволял ей направлять ритм и контролировать их слияние,

то послушно следуя за ее медленными, томными движениями, то вдруг набирая бешеный темп, мгновенно доводящий их до экстаза. Марси возбуждала его даже на расстоянии: стоило ему посмотреть, как она подходит к окну или нагибается, как он был уже готов снова продолжать их захватывающую игру.

Они чуть успокоились и лежали в объятиях друг друга. Чэнс попытался убедить себя, что устал, что они превзошли самих себя, но… тут же повернул ее на спину и навис над ней… Потом уткнул лицо ей в шею.

– Ты совершенно не даешь мне перевести дух. – И закрыл ей рот страстным поцелуем. Их бедра начали гармоничное движение, и Чэнс почувствовал, как тело Марси сотрясли конвульсии. Она обвила ногами его бедра, усиливая спазмы, и так до тех пор, пока они не достигли пика, потеряв чувство времени и реальности…

Мир отодвинулся, существовали только блаженство и спокойствие, идущие от женщины, которая лежала у Чэнса в объятиях.

Страсть постепенно проходила, уступая место сладкой истоме. Они предавались нежным успокаивающим ласкам и легким поцелуям, и каждый боялся испортить неосторожным словом дивные минуты. Наконец разговор окончательно оборвался, и Марси уснула.

Чэнс лежал рядом и думал об их будущем.

Он не сомневался, что отец непременно воспользуется случаем и влезет в его личную жизнь, а это до добра не доведет – результат не заставит себя ждать.

Марси во сне шевельнулась и придвинулась ближе. Чэнс обнял ее – надо попытаться заснуть, слишком велико было нервное и физическое напряжение.

Сон овладел им раньше, чем он перестал думать.

Они спали, тесно прижавшись друг к другу, пережив за сутки падения и взлеты – от страха и почти унижения до неземного блаженства.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На следующее утро Чэнс проснулся рано и сразу встал. Через некоторое время он разбудил Марси, нежно потрепав ее за плечо.

Она потянулась, открыла глаза и посмотрела на него. Нежная улыбка играла у нее на губах, теплое чувство любви и благодарности сквозило во взгляде.

– Извини, что разбудил тебя так рано, но у меня будет очень напряженный день, хочется сделать все пораньше. Самое главное, надо, встретиться с моим биржевым маклером, затем завтрак с адвокатом и еще пара встреч. – Он нежно поцеловал ее в макушку.

Марси приподнялась, откинула волосы с лица и шаловливо улыбнулась.

– Давай, давай, беги, я не хочу отвечать за твои опоздания.

Чэнс приподнял ей голову за подбородок, посмотрел в глаза и очень серьезно сказал:

– Мне кажется, я окончательно теряю силу воли, когда дело касается тебя. Не знаю, хорошо это или плохо… – И прежде чем

она ответила, он наклонился и коснулся ее губ. – Я позвоню позже.

Чэнс вышел на улицу, сел в машину и включил зажигание. Он не хотел говорить этих слов, они вырвались сами собой, и он испугался. Все должно идти как идет, иначе ему придется либо принимать на себя определенные обязательства, либо выходить из игры. Ни того ни другого он сделать был не в состоянии.

Дуглас Фоулер нажал на кнопку селекторной связи.

– Зайдите ко мне!

Спустя мгновение в его кабинете появилась Энн Меткалф с блокнотом и ручкой, готовая записывать указания шефа.

– Да, мистер Фоулер, слушаю вас!

– Когда вы разговаривали с моим сыном, не упоминал ли он о молодой женщине, которую привел ко мне на Рождество?

– Нет, сэр, он не сказал ничего, кроме того, что дата уже записана в его календаре. Что-нибудь случилось?

Дуглас нахмурил брови.

– Не понимаю. Чэнс привел даму в мой дом. Я могу это объяснить только тем, что у него серьезные намерения в отношении ее. Ее зовут Марси Роупер, живет на Крествью-Бэй, разумеется из простой семьи. Садовый дизайнер или что-то в этом роде. Цветочница! Ха! Авантюристка, разумеется! – Дуглас откинулся в кресле и раскурил сигару. – Свяжитесь с Маккадданом, передайте ему, что я хотел бы видеть самые компрометирующие сведения об этой женщине не позднее утра четверга на моем столе.

– Хорошо, мистер Фоулер, вы правильно решили. – Энн одобрительно усмехнулась, вернулась в приемную и немедленно заказала разговор с Роем Маккадданом, главой отдела безопасности империи Фоулера.

День у Марси выдался относительно спокойным. Она занималась текущими делами, просматривала специальные каталоги для питомников, после полудня решила пойти купить кое-какие сувениры для своих служащих – незатейливые рождественские безделушки. Дорогих она принципиально не покупала, так как знала, что ей захотят отплатить тем же, а именно этого Марси и не желала.

Домой она вернулась довольно поздно. Хотелось немедленно броситься в постель и заснуть.

Весь день она занималась организацией предстоящей вечеринки – Рождество должно пройти душевно и весело, особенно для Чэнса. Вряд ли он встречал этот праздник так, как полагается его встречать.

Ей хотелось, чтобы он забыл про тяжелый, неуютный семейный рождественский обед.

Марси начала разбирать покупки, чтобы понять, куда и как все разложить и повесить, и в это время раздался телефонный звонок.

– Слушаю.

– Привет! Наконец-то дома! – В голосе Чэнса слышались легкая насмешка и обида. – Я звонил тебе, но никто не отвечал.

– Да я заезжала кое-куда за покупками. Уже поздно, я как-то заработалась, да и сейчас…

– Пожалуй, для свидания поздновато.

– А ты где? – Марси поколебалась. Если он звонит из своего дома, можно пригласить его к себе.

– Я как раз возвращаюсь домой и сейчас недалеко от тебя, на углу в конце твоего квартала.

Через десять минут Марси увидела близкий свет фар, а еще через минуту открыла дверь.