Рождественские стихи русских поэтов
Шрифт:
Александр Солодовников (1893–1974)
В яслях лежит Ребенок.
Матери нежен лик.
Слышат волы спросонок
Слабенький детский крик.
Придет Он не в блеске грома,
Не в славе побед земных,
Он трости не переломит
И голосом будет тих.
Не царей назовет друзьями,
Не князей призовет в совет —
С галилейскими рыбаками
Образует Новый Завет.
Никого не отдаст на муки,
В узилища не запрет,
Но Сам, распростерши руки,
В смертельной муке умрет.
И могучим победным звоном
Легионов не дрогнет строй.
К мироносицам, тихим женам,
Победитель придет зарей.
Со властию непостижимой
Протянет руку, один,
И рухнет гордыня Рима,
Растает мудрость Афин.
В яслях лежит Ребенок.
Матери кроток лик.
Слышат волы спросонок
Слабенький детский крик…
Сочельник
Встал я, бездомный бродяга,
Под тротуарный фонарь
Слушать любимую сагу —
Песенку снега, как встарь.
Тихая музыка снега,
Тайное пение звезд…
Пью тебя, грустная нега,
Сердцем, поднятым на крест.
В искрах серебряных ельник,
Комната в блеске свечей,
О, как сияет сочельник
В горестном ряде ночей!
Легкая детская пляска,
Дедушка – добрый шутник!
О, если б страшная маска
С жизни упала на миг!
Если бы жизнь улыбнулась,
Как над подарками мать!
Если б глухой переулок
Радостью мог засиять!
Если б в открытые двери,
В музыке, в блеске, в огне,
Все дорогие потери
Нынче вернулись ко мне!
Встал я, бездомный бродяга
Под тротуарный фонарь,
Слушать любимую сагу —
Песенку снега, как встарь!
31 декабря 1934
Алексей Толстой (1817–1875)
Мадонна Рафаэля
Склоняся к юному Христу,
Его Мария осенила,
Любовь небесная затмила
Ее земную красоту.
А он, в прозрении глубоком,
Уже вступая с миром в бой,
Глядит вперед – и ясным оком
Голгофу видит пред собой.
1858
Алексей Ушаков (1864–1943)
Вифлеемские пастыри
Звездами блещут небеса,
Луна плывет меж облаками,
И как алмазный дождь роса
Легла над сонными полями.
Холмов песчаные вершины
Во мгле белеются ночной;
Клубясь, плывет на дне долины
Туман сребристою волной,
И над долиной Вифлеем
Спит тихим сном и глух и нем.
Кругом покрыты скаты гор
Его тенистыми садами;
За ними стелется ковер
Лугов с пугливыми стадами.
Все тихо… Чуден вид природы!
Легко вдыхает воздух грудь;
Светил полночных хороводы
Свершают стройно вечный путь,
И пастухи в тиши ночной
Ведут беседу меж собой…
Вдруг слышат: из-за облаков
Несутся звуки песнопенья,
То Богу Вышнему хваленье
Поет незримый сонм духов.
Звучат в той песни вдохновенной
Слова, неведомые им:
«Господь дарует мир вселенной
Благоволением своим;
Ему и слава, и хвала!»
И вот развеялася мгла:
Небесным светом озаренный
Крылатый вождь святых духов
Перед толпою изумленной
Стал вифлеемских пастухов.
«Не бойтесь, – кротко он вещал, —
Настало время жизни новой;
Греха расторгнутся оковы, —
Уж час спасения настал:
Спаситель мира днесь рожден,
Лежит в вертепе в яслях Он».
Исчезло райское виденье,
Как мимолетный чудный сон, —
Лишь оглашает небосклон
С высот небесных песнопенье.
И вновь настала тишина…
И пастухи порой ночною
(Им гор не страшна крутизна)
Спешат знакомою тропою
К пещерам, где приют дневной
Стада находят в летний зной.
Пришли… Вертеп могилой темной
Всегда казался издали. —
Теперь из двери его скромной
Лучи таинственно текли.
Незримый светоч его своды
Лучом чудесным освещал,
И Царь Небес и всей природы
В убогих яслях там лежал.
Но где под кровлею земной
Дышал бы райский мир такой!
На лик Божественно-прекрасный
Младенца Бога в пеленах
Смотрела Мать с улыбкой ясной,
Как солнце в радостных лучах.
И непонятное волненье
Объяло пастырей сердца:
И страх, и радость, умиленье,
И мир, и счастье без конца…
Они, склонившись до земли,
Христу дань сердца принесли
И снова прежнею тропою,
Спеша к стадам своим, идут
И о виденьи меж собою
Беседу тихую ведут…
А ночь торжественно блистала
И в даль небесную звала,
Где нет страдания и зла;
И так светло и мирно стало
В их торжествующих сердцах,
Как в этих чудных небесах.
1895
Александр Федоров (1868–1949)
Ночь в сочельник
Ночь близка, и робко звезды
Зажигают небеса,
И под снегом, притаившись,
Дремлют темные леса.
Не встречает ночь, как прежде, —
Сумрак ласковой весны,
Шорох трав и блеск зарницы,
Лепет листьев и волны.
Все молчит в пустыне снежной,
Ночь блестящая мертва, —
И плывет в мерцанье ночи —
Светлый праздник Рождества…
И как будто издалека,
В этот радостный канун
Слышны песни сил небесных,
Точно звуки райских струн.
И сулят святые звуки
Мир озлобленным сердцам
И земли благословенье;
И святыню – небесам!..
Афанасий Фет (1820–1892)
Ночь тиха. По тверди зыбкой
Звезды южные дрожат.
Очи Матери с улыбкой
В ясли тихие глядят.
Ни ушей, ни взоров лишних, —
Вот пропели петухи —
И за ангелами в вышних
Славят Бога пастухи.
Ясли тихо светят взору,
Озарен Марии лик.
Звездный хор к иному хору
Слухом трепетным приник, —
И над Ним горит высоко
Та звезда далеких стран:
С ней несут цари Востока
Злато, смирну и ливан.
1842
Звезда сияла на востоке,
И из степных далеких стран
Седые понесли пророки
В дань злато, смирну и ливан.
Изумлены ее красою,
Волхвы маститые пошли
За путеводною звездою
И пали до лица земли.
И предо мной, в степи безвестной,
Взошла звезда Твоих щедрот:
Она свой луч в красе небесной
На поздний вечер мой прольет.
Но у меня для приношенья
Ни злата, ни ливана нет, —
Лишь с фимиамом песнопенья
Падет к стопам Твоим поэт.
1887
Явление Ангела пастырям
Встаньте и пойдите
В город Вифлеем;
Души усладите
И скажите всем:
«Спас пришел к народу,
Спас явился в мир!
Слава в вышних Богу,
И на земли мир!
Там, где отдыхает
Бессловесна тварь,
В яслях почивает
Всего мира Царь!»
К Сикстинской Мадонне
Вот Сын Ее, – Он, тайна Иеговы,
Лелеем Девы чистыми руками.
У ног Ее – земля под облаками,
На воздухе – нетленные покровы.
И, преклонясь, с Варварою готовы
Молиться Ей мы на коленях сами,
Или, как Сикст, блаженными очами
Встречать Того, Кто рабства сверг оковы.
Как ангелов, младенцев окрыленных,
Узришь и нас, о, Дева, не смущенных:
Здесь угасает пред Тобой тревога.
Такой Тебе, Рафаэль, вестник Бога,
Тебе и нам явил Твой сон чудесный
Царицу жен – Царицею Небесной!
1864
Константин Фофанов (1862–1911)
Еще те звезды не погасли,
Еще заря сияет та,
Что озарила миру ясли
Новорожденного Христа
Тогда, ведомые звездою,
Чуждаясь ропота молвы,
Благоговейною толпою
К Христу стекалися волхвы
Пришли с далекого Востока,
Неся дары с восторгом грез,
И был от Иродова ока
Спасен властительный Христос
Прошли века… И Он распятый,
Но все по-прежнему живой
Идет, как истины глашатай,
По нашей пажити мирской;
Идет, по-прежнему обильный
Святыней, правдой и добром,
И не поборет Ирод сильный
Его предательским мечом…
Гимн Богу
Тебе, подымавшему бездны,
Бессмертную славу поет
И солнце, и звездное небо,
И все, что под небом живет.
Тебе, созидавшему в мраке
Предвечные солнца лучи,
И мирная ветка оливы,
И мстительной правды мечи.
Тебе, ниспровергшему в пропасть
Надменного демона тьмы,
Высокие мысли и думы,
И полные правды псалмы.
Тебе, ниспославшему Слово
В наш мир для прозренья слепцов,
Огни, ароматы курильниц,
Моленья во веки веков.
Не Ты ль назначаешь дорогу,
Не Ты ли горишь маяком?
Мой дух не Твое ль дуновенье,
И все мы не в духе ль Твоем?
И Ты, совершающий тайны
В сияющем мире Своем,
Ты слышишь, Ты видишь, Ты любишь,
И жизнь Твоя в сердце моем!