Рождественский сюрприз. Сборник
Шрифт:
Брошенная Нэнси фраза, что я лишена авантюрной жилки, возмутила меня до глубины души (в основном из-за правоты подруги), и путь назад был отрезан. С возрастом подначки подрастеряли свое очарование, однако, если Нэнси решит доказать свою правоту, ее танком не остановишь (отчасти поэтому она хороший адвокат). Отчего-то – может, оттого, что Рекс уже в который раз испортил мне день и настроение, – я твердо решила не отдавать Нэнси эту партию.
Желая побыстрее с этим покончить, я спросила:
– Ну, какой садизм ты для меня приготовила?
Нэнси
– Я еще думаю. Нужно что-нибудь оригинальное, на что у тебя не хватит пороху.
Нэнси нарочно играла у меня на нервах. Что бы она ни выдумала, из принципа сделаю (а пусть нос не задирает!).
Через минуту невыносимо фальшивой медитации Нэнси наконец произнесла:
– О’кей, я решила, что это будет. Но тебе повезло, потому что в определенном смысле выбор за тобой.
– Объясни.
– Я хочу, чтобы ты поцеловала незнакомца. Здесь, в кафе.
Чего?!
– Ты прикалываешься, что ли?
– И не мечтай. Но кого целовать, выбирай сама. Я не изверг, чтобы принуждать тебя чмокать абы кого, – указав подбородком, она понизила голос: – Вон его, например.
У сидевшего рядом с нами старика яичный желток тек по подбородку.
Зная, что Нэнси не отвяжется, я со вздохом сдалась:
– Прекрасно.
– Что? Не слышу!
Я скрипнула зубами.
– Прекрасно!
– Вот и чудненько. Так, кому же это сейчас повезет-то… – Взгляд Нэнси блуждал по залу, пока не сфокусировался на противоположном углу. – Да! – она просияла. – О да-а-а, да, да! Сегодня твой счастливый день. Как это я его раньше не заметила? – Подруга прищурилась, всматриваясь. – Поздравляю, обручального кольца, кажется, нет.
Собравшись с духом, я обернулась посмотреть, чем там любуется подруга.
Первой мыслью было, что Нэнси меня все-таки разыгрывает.
Сидевший в углу красавец брюнет в костюме-тройке от дорогого портного действительно выделялся из толпы. Он сидел, уткнувшись носом в «Нью-Йорк таймс» (нос у него тоже был замечательный, гармонировавший с волевым подбородком). При виде этого живого совершенства я внутренне обмерла.
Да он просто рассмеется мне в лицо!
Не стану я делать из себя посмешище! Выберем-ка золотую середину, того, перед кем я не выставлю себя дурой… Правда, всякое квазимодо я тоже целовать не готова…
– Ну, к кому целоваться пойдешь? – поторопила Нэнси, взглянув на время на своем мобильном. – Раз Рекс не явился, пройдусь хоть по магазинам, так что приступай, не задерживай.
Я пристально оглядывала зал.
Молодая мамаша с младенцем? Нет уж.
Юный бариста? Гм… нет, меня точно арестуют.
Господи, в кафе буквально не из кого было выбрать, кроме старого деда и мистера Совершенство!
Здравый смысл поспешно отступил в сторону, пропуская суровую реальность.
Старик с перепачканным подбородком? Ни за что. Я просто не смогу, даже из лучших побуждений.
По
– Ты права, это наиболее приемлемый вариант. – Я раздраженно поправила свои немытые светлые пряди. – Блин, человек примет меня за сумасшедшую!
– Ну, это смотря как ты преподнесешь. Придумай что-нибудь.
– Слушай, ну реабилитирую я свою спонтанность. Тебе-то что за выгода?
– Выгода? Сплошная. Либо я окажусь права, либо поржу как следует. И потом, мне кажется, тебе будет полезно. Когда твоих губ в последний раз касался настоящий мужчина?
Как ни грустно, этого я даже не могла вспомнить. Я ни с кем не целовалась после моего неверного экса-Рекса (в том, что Рекс рифмуется с «экс», мне теперь виделся прозрачный намек судьбы. Поспешила я со своим «Да»).
Глубоко вздохнув, я встала.
– Ладно, чего тянуть…
Я шла ужасно медленно, то и дело оглядываясь на Нэнси, ястребом следившую за мной. Сердце у меня забилось чаще. Бедный брюнет даже не подозревал, что на него надвигалось. Когда я оказалась почти у цели, зазвучал «Милый Санта» в исполнении Мадонны.
Ноги буквально перестали мне повиноваться вблизи такого красавца. Остановившись перед ним, я застыла.
Брюнет отвлекся от своего чтения, взглянул на меня и спросил:
– Вы что-то хотели?
Сексуальный баритон как нельзя лучше соответствовал его внешности.
Волнение окончательно пересилило, и я, заикаясь, ответила:
– Здрасьте… Я Марго?
Это прозвучало с вопросительной интонацией, будто я сомневалась в собственном имени.
Незнакомец закрыл газету.
– Здравствуйте.
Я продолжала стоять столбом и ничего не говорить.
– Гм… у вас все в порядке? – спросил он.
Чувствуя, что вот-вот обмочу штаны, я проговорила:
– Обычно я так не поступаю, но…
Брюнет прищурился, видимо, заподозрив, что у меня не все дома (и кто его обвинит?).
– Вам нехорошо? – поинтересовался он.
Неискренне засмеявшись, я ответила:
– Да нет же, господи, все прекрасно!
И обернулась взглянуть на подругу. Нэнси восторженно показывала мне оба больших пальца, подзуживая продолжать.
– Ничего, если я присяду? – спросила я и села, не дожидаясь разрешения. Стул чуть не выехал из-под меня на скользком полу.
– Хм, да, не стесняйтесь.
Стиснув переплетенные пальцы, я улыбнулась незнакомцу.
Он наконец вопросительно приподнял бровь. Я приняла это за намек не тянуть дольше.
Выкладывай.
– Простите, я веду себя странно. Вы, наверное, сочтете это безумием… – Я ткнула пальцем себе за спину. – У меня там подруга, мы дружим с детства и всю жизнь заключаем дурацкие пари. Она только что обвинила меня в отсутствии спонтанности. Мне это не понравилось, я даже разозлилась… – Я облизнула губы. – Вы кажетесь успешным человеком. Уверена, вам знакомо понятие «дух соревнования»…