Розовая весна
Шрифт:
Вскоре вернулся Олег с врачом. Начались суета и толкотня. Кое-как меня переложили на диван, назвав жирным. На себя посмотрите, уроды. Нарколог начал меня щупать. Он только одно мое место не потрогал. Ну, давай, и там потискай меня вместо Леры. Извращуга проклятый. Под мои нечленораздельные бормотания врач поставил мне капельницу. Надеюсь, я после этого не проснусь. Эдакий смертельный укольчик. Может быть, Лера приедет со мной проститься. Как моей жене, все достанется ей. Потянуло в сон, но я слышал разговор с врачом:
— И сколько он пил по времени? — спросил гиппократ
— Две недели, не просыхая. — ответил Олег весьма недовольно.
— И часто он так? — сухо уточнила морда в белом халате.
— Это первый раз. Слетел с катушек после того, как от него жена ушла. — шумно вздохнула Катя.
— Оговорка. Он сам её выгнал, а теперь вернуть не может. Вот теперь бесится. — зачем-то поправил Катю Олег с явным намеком на упрек.
— Ясно. Я бы порекомендовал ему обратиться к психологу. Он сейчас на грани алкоголизма. — сурово отозвался о моем нынешнем состоянии врач.
— Мы и сами понимаем. Во всем виновата депрессия. — наконец заговорила мама.
— Вот её он и запивает. — заключил Олег. — Не представляю, что бы я делал, если бы от меня ушла Милена и забрала с собой Шурика.
— Уж точно не это. — мама в голосе весьма категорично, тыкнув на мою тушку.
— Ну, он сам до этого довел. Если бы Кирилл поговорил с Лерой тогда, сегодняшнего инцидента можно было избежать. — Олег звучал без всякой обиды на меня из-за того случая, скорее ему было жать меня.
— Мы все прекрасно знаем, что Кирилл от природы слишком гордый и Лера чересчур правильная и честная. — встряла Катя весьма мрачно. — Им поможет только время.
— Главное, чтобы Кирилл до этого момента не спился. — мама была весьма обеспокоена сегодняшним открытием моего запойного состояния и наконец обратилась к коновалу в белом халате. — Что скажите, доктор?
— У него сейчас кровь загажена убойной дозой алкоголя. Потребуется далеко не одна капельница, чтобы все это вывести и облегчить работу его печени. — тяжело вздохнул гиппократ. — Я бы порекомендовал начать курс психотерапии. Если не поможет, то кодировать, пока не стало слишком поздно.
Очевидно, что слова врача не понравились ни маме, ни Кате, ни Олегу. Они отреагировали на все это томным вздохом.
— Мы поняли, спасибо. — сникла мама.
— Пожалуйста, сохраните все в тайне. — тихо проговорила Катя, и в её руках зашуршали банкноты.
— Разумеется. — гиппократ прозвучал весьма учтиво, ведь его меркантильный интерес удовлетворен.
Что было дальше я, увы, не в состоянии вспомнить. Уснул, простите, но по ощущениям кости мне мыли долго. Тело ломило. Голова не работала. Не могу сказать, что вечером того же дня отличался особой рассудительностью, зато всяко был трезвее. Капельницу убрали. Мне подложили под голову подушку и любезно прикрыли пледом. Я приподнялся на локтях, пытаясь сконцентрироваться на происходящем.
— Проспался? Или похмелиться дать? — мамин голос звучал устрашающе.
Мама и Катя сидели за столом на кухне и пили чай, наблюдая за мной за распахнутые настежь двери. Как раз открывался хороший
— Оправдания? — предоставила мне слово Катя.
В ответ тишина.
— Правильно, дорогой мной, не поможет. — мама одарила меня своим фирменным испепеляющим взглядом, под которым прогибался даже мой отец, что уж говорить обо мне. — Лерушка правильно сделала, что ушла. Ты ведешь себя по меньшей мере несерьезно.
— Ты позоришь всю нашу семью, Кирилл. Посмотри нас себя? До чего тебя довела гордыня. — голос Катерины был ледяным, словно айсберг.
— Такими темпами Лерушка посмотрит на тебя и решит развестись. Я бы тоже не стерпела, если бы мой муж спился. — мамино лицо не выражало никаких эмоций.
В ответ на обвинения в моей собственной слабости я молча встал и включил видео выступления Леры. Мама как-то подозрительно отвернулась от экрана. Катя отвела глаза, чтобы не встречаться с моими. Что-то с видео? Или у меня глюки? Я что-то не то включил? Нет, Лера снова вещала с трибуны, и только сейчас мой взгляд натыкается на мамину фамильную драгоценность — брошку. У Леры на лацкане брошка, которая передается от матери к дочери в маминой семье. Я посмотрел на маму со словами:
— А теперь вопросы задавать буду я.
— Лера в Англии. Да, у нее моя брошка. Да, я передала её через Андрея. Адрес сказать? — мама сдалась и созналась. — Только она тебя на порог не пустит в таком виде.
— Вместо того, чтобы бороться за свою счастье, ты просто сдался и взял в руки бутылку. Ты такой Лере нужен? Слабый. Жалкий. Ты — нытик, Кирилл. — Катя раскатала меня катком из железных аргументов. — В отличие от тебя Лера не стала сидеть на месте. Она пошла дальше, начала новую жизнь.
— Катюшка умные вещи говорит. Лерушка не зацикливается на вашем совместном прошлом. Она живет настоящим и думает о своем будущем. Ты же просто подстроился под ситуацию, в которую ты себя и загнал. — мама развила мысль Кати. — Хочешь спиться? Пей. Ты сам не замечаешь, как морально разлагаешь.
— Продолжая заниматься самобичеванием, ты не вернешь Леру домой. Ты просто угробишь свою жизнь и сведешь себя в могилу. — Катя подвела под нашим разговором черту.
— Как только ты докажешь мне, что готов, я поговорю с Андреем. Уверена, он скажет адрес. — заключила мама. — Но для начала изменись.
— А я тебе в этом помогу. Если ты не против, конечно. — поставила точку Катя и замолчала.
Они правы. Я все это время ныл и жалел себя. Бедный я. Выгнал Леру и плачусь теперь с бухлом в руках. Что-то пора меня. Пора вернуть мою Зайку назад. Соображал я, собственно, не особо быстро. Не знаю, сколько я думал над тремя простыми выводами, но по выражению мамы до меня дошло, что очень долго.