Розовый Дождь
Шрифт:
– Простите, прекрасная госпожа, - смущенно проговорил Роланд.
– Я, кажется, раздавил ваш городок... Поверьте, я не хотел... Мне очень жаль...
– и покраснел.
Фея даже не посмотрела в его сторону, но из-за завесы из прядей волос раздался тихий, едва слышимый шепот.
– Сядь со мной, Роланд - и голос этот показался Роланду смутно знакомым...
Он послушно сел, механически послушно - за годы супружества с Прекрасной Феей он привык уже к тому, что любое слово феи для него - это закон...
А ещё одним законом, как можно догадаться, было то, что негоже
Не то, чтобы эти две нормы были какими-то приказами, навязанными Роланду женой, нет... Просто за долгие годы супружества эти нормы проникали в повседневное поведение Роланда постепенно, исподволь, совершенно неосознанно, закрепляясь в строгую привычку, такую же, как, например, ежедневная чистка зубов, умывание рук перед едой или "спасибо" и "здравствуйте", которые мы даже не помним порой, когда нам в первый, а то и во второй и третий раз просили сделать это наши родители...
А потому Роланд тихо сидел рядом с феей, с закрытым прядями лицом, а та, в свою очередь, не торопилась ничего говорить и также тихо сидела рядом с ним - создавалось впечатление, что она, как и розовые крокодилы и когда-то летающие осьминоги, была в полусонном состоянии...
Вдруг Роланду стало так жалко, так жалко все, что он видел вокруг - и пересохшее Розовое Озеро, и опавшие Цветы Забвение, и крокодильчиков, и осьминожек, и разрушенный песочный городок, и эту таинственную печальную фею, что он не выдержал - и... зарыдал... Громко, по-детски, размазывая по лицу слезы и слюни, трясясь всем своим телом...
И тогда на его плечо мягко опустилась чья-то мягкая и нежная рука...
– Кому из нас больше пристало плакать - тебе или мне, Роланд?
– раздался мягкий шепот, как шебуршание осенних листьев от легкого порыва ветра.
От удивления Роланд перестал плакать и посмотрел на фею. А потом, внутренне дрожа от поразившей его мысли, он протянул руку и отвел в сторону одну прядь длинных волос, мешавших увидеть лицо и вскрикнул...
– Добро пожаловать на Остров Фей, Твое Величество - тихо прошептала фея и грустно улыбнулась.
– Прости, что прием не соответствует твоему высокому сану...
– и в голосе послышалась легкая ирония...
Но Роланд не услышал этой иронии, он был просто поражен тем, что он увидел! Белое как полотно лицо с бледными, чуть синеватыми губами, как у утопленника, впавшие щеки, резко обнажившие скулы, некрасиво обозначившиеся морщинки у переносицы и уголков губ, но самое главное... мертвые стекляшки голубых глаз, как у детской куклы, а не живого существа, невидящие стекляшки глаз...
– Кто ты?!
– вскрикнул от ужаса Роланд и отпрянул в сторону.
– Впрочем, не говори! Не хочу знать, не хочу, не хочу!
– истерически закричал он.
– Скажи только, что здесь происходит? Что случилось с Островом Фей и как я тут вообще оказался? Может, все это всего лишь кошмарный сон...
– в голосе Роланда прозвучала робкая нотка надежды...
– Удивительная ирония судьбы...
– отстраненно прозвучал шепот феи, которая медленно зачерпнула в свои ручки
– Круг замкнулся... Он тоже споткнулся о мой замок из песка и разрушил его - и с этого началась моя подлинная жизнь, а теперь ты - полная его противоположность, его антипод - делаешь то же самое, знаменуя её конец...
– Конец? Конец чего?!
– вскричал Роланд, но вместо ответа бледная фея тихо поднесла свой тонкий пальчик к губам, а потом она раскрыла объятия и Роланд, сам не зная почему, вдруг оказался в них и крепко-крепко обнял фею.
...- Ну, вот и чудно, ну вот и чудно...
– прошептала она.
– Успокоился, да?
– наконец, сказала она, отрывая Роланда от своей груди.
– Бедный мой человечек! Ты даже не подозреваешь, как мне сейчас больно... за тебя, за всех вас, бедных маленьких человечков, таких беззащитных, таких слабых, таких... таких...
– в стеклянных глазах печальной феи затеплились искорки жизни, а её руки скрестились на груди так, как будто у феи на руках маленький младенчик, которого она силится прижать к груди, укрыв от всех треволнений окружающей жизни и, возможно, опасностей её... И тут Роланд услышал, как из бледно-синеватых губ феи раздалось тихое пение... Прислушавшись, он слышал какие-то неразборчивые слова, но эти слова складывались в рифмы... "Ба! Да это ж колыбельная! Обыкновенная детская колыбельная!" - догадался Роланд, разобрав с трудом рифму "спи - усни"...
– "Не безумна ли она?" - тут же подумал он.
Сердце Роланда защемило от жалости к ней. Он слегка обнял фею и привлек к себе и прошептал на ушко "Все будет хорошо! Все будет хорошо!" и погладил её по спутанным золотистым волосам.
– Нет, Роланд!
– вдруг совершенно неожиданно раздался осмысленный голос феи.
– Хорошо уже не будет, пока вы не найдете себе новую Премудрость! Премудрость, которая сможет спасти висящий над пропастью, мир от почти неизбежной погибели...
Роланд подскочил как ужаленный и вытаращил глаза на сидящую фею.
– Ты... ты... вы... вы...
– указывая дрожащим пальцем правой руки на неё только и смог проговорить он.
– Приятно познакомиться, Роланд... Мое имя Стелла... Боюсь, оно мало что тебе скажет, но это лучше, чем ничего... И я не безумна... Просто мой разум периодически погружается в грезы, в сумерки, он как бы засыпает... Тьма растет, поглощает Целестию и это сказывается на мне, на всех нас, феях... Мы слишком связаны с Целестией, если угодно, мы её мозг и нервы, такими нас сотворил Создатель, а потому болезнь Целестии - это наша болезнь, моя... болезнь...
– Значит, Безликий - это не мой кошмар...
– прошептал Роланд.
– Значит, он реален?!.. Ой, да что же это я, да что же это... Да как же...
– он подскочил к Стелле и, схватив её за плечи, быстро затряс их и закричал:
– Но ведь Он же сказал, что придет за мной! А Она сказала, что они скоро будут везде! И кто же нас защитит от этого? Кто? Где же феи? Где Триединая Премудрость? Кто?!
Стелла внимательно посмотрела в глаза Роланду.
– Она перед тобой, Роланд... Точнее, её одна треть... Я - Вторая из Трех...