Розовый Дождь
Шрифт:
– Ну вот и все в сборе, хвала Создателю!
– радостно воскликнул Роланд, на весь Зал.
– Впрочем, не все, конечно, но это все-таки лучше чем ничего - а то уж до смерти меня напугало это сонное царство!
– а потом повернулся к Зверятам - ну, ни трубы, ни флейты у нас нет...
– Почему же, Хозяин, а-ав!
– гавкнул Щенок, который вместе с Котенком сидели у ног Премудростей, на возвышении.
– А флейту волшебную ты что, забыл? Подарок Лесной Владычицы Коры?
– и Щенок торжественно выудил из плюшевого кармашка на пузике простенькую деревянную вещицу - восемь трубочек разного размера, скрепленных вместе.
Роланд удивленно и радостно взглянул на неё и не знал - сердиться ему на Щенка за то, что только сейчас о ней рассказал - или расцеловать
– Ну и почему же ты, плюшевая твоя голова, молчала, что у тебя флейта-то волшебная в карманце, мр-мяу!
– мяукнул Котенок, и, сердито сверкнув зелеными огоньками в глазах, легонько дал подзатыльника Щенку.
– Вот и доверяй тебе волшебные вещи! Ты, небось, и волшебную палочку - голова твоя садовая!
– в костер на растопку кинешь!
– А-ав!
– виновато тявкнул Щенок и завилял тоненьким коричневым хвостиком.
– Да я и сам забыл про неё... А чем она тут может нам помочь?
– Мр-мяу! Ещё и спрашивает!
– зашипел Котенок.
– Флейта, которая распугала магических животных, которая перепугала призраков Пустыни, которая... Да что с тобой, балбесом, разговаривать, а ну давай её сюда!
– Котенок выхватил своими пушистыми лапками деревянную вещицу.
– Ну что, Хозяин, сыграем, в этом сонном царстве, а?
– и весело подмигнул Роланду своим хитрющим кошачьим глазом.
– Сыграем! Труби подъем, как войне!
– подхватил радостно Роланд и заливисто засмеялся...
А Котенок, не долго думая, поднес флейту к губам и... что есть силы подул в неё... Конечно, из обычной флейты раздался бы при такой игре отвратительный визгливый звук, но эта флейта была не обычной, а волшебной, а потому даже при неумелой игре она могла издавать прекрасные звуки...
Вот и сейчас, стоило только Котенку изо всех сил подуть в неё, как, совершенно неожиданно, из флейты полился необыкновенно чистый и звонкий звук - такой, что и передать на словах невозможно... Звук напоминал нечто среднее между пением утренней птицы и звоном шумного водопада - звонкий, сочный, кристально чистый, радостный... От этого звука хотелось проснуться, откинуть в сторону теплое одеяло и выбежать на рассвете на лужайку и, радостно рассмеявшись, искупаться в утренней росе! От этого звука хотелось плясать и смеяться, наслаждаться жизнью и дарить счастье другим! От него хотелось петь и рассказывать веселые истории!
Мелодия лилась и лилась, как пение соловья, не прекращаясь. Перед взором Роланда, да и, наверное, не только перед его взором, пронеслась картина яркого, прохладного и бодрящего утра в лесном домишке, который освещает ещё нежаркое красноватое предрассветное солнце, а жаворонки и синички уже запели свои песни рассвету. А в это время окошко домика раскрывается и из него буквально выпархивает Маленькая Фея - тоненькая, золотистая, воздушная, с парой прозрачных крылышек - и тут же, в воздухе, на изумрудной лужайке, покрытой серебряной росой, начинает весело танцевать, заливаясь мелодичным радостным смехом...
Казалось, само видение, пробежавшее перед глазами Роланда, ожило. Он готов был поклясться, что не просто слышит её пение, но даже ощущает бодрящий прохладный утренний ветерок, опьяняющий запах свежей травы и росы...
...Роланд открыл глаза и увидел, что кое-что из этого видения действительно стало явью, ибо все две сотни фей, до этого бывшие в полусонном, как пчелы при первых заморозках, состоянии облокотившиеся на свои места на трибунах вдруг встрепенулись, проснулись и... звонко и радостно засмеялись - ну точь-в-точь как та Маленькая Фея, а кое-кто уже взлетел на своих крылышках в воздух и закружился в такт мелодии, исполняя танец Маленькой Феи. Но что ещё удивительнее - так это то, что сами Премудрости ожили и, взявшись за руки, также взлетели и закружились в радостном хороводе. И даже мрачная доселе пепельноволосая фея, хоть и не пустилась в пляс, но захлопала радостно в ладоши и
Но когда всеобщее веселье достигло своего пика, флейта - уже давно выскользнувшая из лапок Котенка и сама танцевавшая по воздуху - вдруг прекратила играть и послушно опустилась в протянутые лапки своего постоянного хранителя - Щенка, к его несказанной радости...
Феи перестали танцевать в воздухе и смеяться, но радость у них никуда не пропала. Их щечки порозовели, глазки блестели лукавым огоньком, волосы развевались золотистым шелком...
Молчание прервала Стелла...
– Да уж, помню-помню эту вещицу...
– закивала она своей золотокудрой головкой.
– Танец Маленькой Феи...
– задумчиво произнесла она, взяв у Щенка деревянную флейту и ласково поглаживая своими длинными тонкими пальчиками янтарно-желтое дерево...
– Эта флейта древнее, чем этот самый Чертог - приятно увидеть вещицу из такого невыносимо далекого детства... Её смастерил для меня Азаил, когда я ещё была совсем маленькой... Маленькой Феей... Флейта играла тогда мой любимый танец - глаза Стеллы наполнились слезами...
– Он так и назывался, "танец Маленькой Феи"... Я ужас, помню, как не любила вставать по утрам, а Азаил настаивал, чтобы я вставала на Рассвете... Вот он и придумал тогда эту флейту, чтобы пробуждать меня... Ну а потом - после некоторой паузы, радостно вздохнув, сказала Стелла - флейта пошла по рукам - сначала моим дочерям, потом дочерям их дочерей, дочерям дочерей дочерей... Пока не попала к моей пра-пра-правнучке, Коре... Тогда у неё были ещё дивные платино-серебристые волосы, цвета лунного луча, и звали её просто Лючиэнь - "светлячок"... И она танцевала под эту флейту на берегу Хрустального Озера... "Танец Маленькой Феи"...
– флейта едва не упала на пол, если бы её не подхватил заботливый Щенок из расслабленных рук Стеллы, вновь погрузившейся в грезы о былом.
– ...Ну что ж - наконец, оторвавшись от своих радостных дум, чуть ли не пропела звонким голоском Стелла, окидывая своим взглядом всех присутствующих, в свою очередь внимательно смотрящих на неё.
– Раз уж мы все тут собрались, тогда начнем Совет. Прошу, Ваше Величество сюда - Вы нас собрали - Вам и карты в руки!
– все три Премудрости вспорхнули с возвышения, взяли Роланда под руки и посадили на центральное кресло, а сами сели в первый ряд трибун, на свободные места.
Сказать, что Роланд смутился - значит, ничего не сказать - он покраснел как мак и не мог вымолвить ни слова, а потом, немного поерзав на непривычном месте, со смущением встал, торопливо откашлялся в кулак и... произнес:
– О, прекрасные поднебесные госпожи, возлюбленные верные дочери Создателя, феи! Не по праву стою я, человек, здесь, на этом священном месте перед вами. Не король я здесь - ибо Верхняя Целестия не подвластна земным королям!
– а гость, допущенный по неизъяснимой милости Создателя, в этот Чертог. Но не только гость, но и посланник! Да, я - посланник!
– и Роланд вдруг как-то подобрался, приосанился, точь-в-точь как важный посол перед двором государя, поднял с достоинством голову и правую руку, обратив её в сторону Премудростей.
– Да, я - посланник - я, Роланд 40000-й, король Авалонский! Когда-то давным-давно, мой прямой предок, которого мы называем "Роландом Древним", хотя по праву бы ему носить титул "Великий", заключил великой важности договор об Опеке с вами, расой поднебесных владычиц, попросив вас о помощи в лихую годину бедствий. И вы откликнулись тогда на его зов, и спасли людей от зла и страданий! И этот договор - насколько мне известно - ещё в силе и будет действовать ещё шесть с лишним человеческих лет. И вот теперь, я, прямой потомок Роланда Древнего, стою здесь, в колыбели расы Поднебесных, в Зале Собраний Розового Чертога, перед лицами, подписавшими этот договор, чтобы вновь, как и в несчетные века назад, попросить вас исполнить этот договор - и помочь человеческой расе - "любимейшему творению Создателя", как гласит Писание - в лихую годину - спасти её от нашествия орд Безликого из Темного-Темного Леса!..