Розвинд. Тьма

Greenhill Sunny

Он задумался и склонил голову. Спустя некоторое время он поднял глаза и спросил:

– Что такое Ад? Это место не похоже на то, которое описывают земные религии.

– Этот вопрос – одновременно и простой, и сложный, – Демогоргон величественно откинулся на спинку трона и, прикрыв глаза, задумался.

2.2. Секреты обходятся дорого

Сэм Рэдборн мерил шагами свой огромный шикарный кабинет и нервно потирал руки. Остановившись у инкрустированного слоновой костью и янтарём кофейного столика из палисандра, взял с него хрустальный графин и налил минеральной воды в стакан из муранского стекла. Отпив пару глотков, он немного успокоился и сел на кожаный диван под гобеленом с изображением ночного Парижа.

Удобно расположившись на диване, Сэм погрузился было в глубокие раздумья, но надолго его не хватило. Он снова вскочил и подошёл к широкому рабочему столу из красного дерева. Упав в объёмистое кожаное кресло, достал из нижнего ящика стола припрятанный там футляр с гаванскими сигарами и, откусив золотой гильотиной кончик одной из них, прикурил от лежащих там же кедровых спичек; с наслаждением вдохнув ароматный дым, откинулся на спинку кресла и надолго задумался. От сигары осталась половина, когда он бросил её в пепельницу и, облокотившись на обитую кожей антилопы столешницу, нажал кнопку селектора.

– Элис, я должен отъехать, перенеси все дела на завтра и принеси чашку кофе.

– Хорошо, мистер Рэдборн. Желаете конкретную марку?

– Свари, пожалуй, того колумбийского, подарок от Хэмптона Миллза, и покрепче.

– Сейчас приготовлю. У вас сегодня назначена встреча с представителем «Билдинг Динамикс». Её отменить тоже?

– Всех на завтра, сегодня у меня много дел.

– Будет сделано.

Селектор отключился, и через несколько минут в кабинет вошла стройная блондинка в синем батистовом платье с золотым шитьём на лацканах, которая несла перед собой поднос с чашкой из полупрозрачного фарфора и блюдцем с маленькими крекерами. Поставив его на стол так, что вырез декольте оказался как раз перед глазами сидящего в кресле босса, она повернулась на каблуках и удалилась, жеманно покачивая бёдрами. Сэм проводил её взглядом и не спеша выпил обжигающе горячий напиток с лёгким привкусом красного вина, закусывая подсоленными крекерами и получая от этого несравненное удовольствие.

От кофе Сэм одновременно взбодрился и успокоился – его личная странность: чем он становился энергичнее, тем спокойнее воспринимал окружающее. Повышенный тонус давал ему уверенность, что он может справиться с чем угодно, а сейчас как раз было с чем справляться. Взяв трубку радиотелефона, он набрал отлично известный ему номер и нетерпеливо барабанил пальцами по ручке кресла, пока на том конце не раздался жизнерадостный голос сенатора Джеффри Лайонфилда.

– Сэм! Какими судьбами?!

– Здравствуй, Джеффри. У нас появилась серьёзная проблема, и я не могу обсуждать её по телефону. Я уже заказал столик в «Голден Лэнс» на шесть.

– А это не может подождать? Сегодня вечером я собирался с женой в театр, на новую постановку Гарри Бруно «Васильковые грёзы».

– Думаешь, я говорю, что проблема серьёзная, просто чтобы найти повод для совместного времяпровождения?!

– Ладно-ладно, не кипятись. Надо будет попросить у тебя отсыпать того колумбийского кофейку, пригодится на собрании конгресса. До встречи в шесть.

В трубке послышались короткие гудки. Сэм нажал кнопку завершения звонка и посмотрел на серебряные часы в форме амура, стреляющего в обнажённую парочку по другую сторону от циферблата, на которых стрелка только что передвинулась на без пятнадцати четыре. Более чем достаточно времени, чтобы перед ужином с сенатором заехать к Филу Имерсону и поинтересоваться, как продвигается его расследование.

Фил ответил уже после второго гудка. Пропустив обмен стандартными приветствиями, Сэм перешёл непосредственно к сути:

– Это мистер Рэдборн. Я собираюсь заехать к вам где-то через полчаса, чтобы узнать новости о моём небольшом затруднении.

– Добрый день. Очень кстати. Я тут кое-что разузнал, и, думаю, вас это заинтересует. Буду ждать вас через полчаса в моём офисе. До встречи.

– До встречи.

Фил Имерсон не любил молоть воду в ступе, всегда говорил коротко и по делу, ну и профессионал он действительно отличный, в чём Сэм уже неоднократно убеждался.

Встав из-за стола, он подошёл к бронзовой трёхногой вешалке и, сняв с неё оливкового цвета лёгкое пальто из бостона, перекинул его через руку и направился к выходу.

Махнув на прощание рукой секретарше, разговаривающей с кем-то по телефону, он вышел в заполненный спешащими людьми коридор и свернул направо, в сторону широкой лестницы, двумя полукругами сбегающей в холл, к фонтану из белоснежного мрамора. Приветливо здороваясь с теми, кого знал он, и теми, кто знал его, Сэм спустился вниз. Ответив кивком на вежливое «до завтра, сэр» охранника, толкнул створку деревянной, благородно потемневшей двери, чьи стальные ручки блестели от многолетней полировки руками, и оказался на улице.

В любое время суток жизнь на Пайн-стрит бьёт ключом – тут располагаются многие государственные учреждения, такие как мэрия и окружной суд, так что днём из-за нескончаемого потока служащих и посетителей она напоминает пчелиный улей; вечером её заполняют отдыхающие, которые съезжаются в большой кинотеатр «Мэджик Лайт» и находящийся на другой стороне улицы театр неформального искусства «Рэйвен Физэ», ночью же на вахту заступают посетители элитного клуба «Олд Дьюк» и круглосуточного бара «Джонсонз».

Четыре часа дня не стали исключением, и, чтобы добраться до машины, Сэму пришлось лавировать в бурной пешеходной реке, как плывущему на нерест лососю. Наконец он выскочил из людского потока на служебную парковку, на которой сверкал начищенным серебром его новенький «порше-911». Усевшись на мягкое кожаное сиденье, он пристегнул ремень, нажав на газ, прислушался к рёву шестицилиндрового мотора, затем вырулил на дорогу и покатил на Руби-лэйн, где находился офис Фила. Сэм любил красивые дорогие вещи, особенно машины, поэтому неблизкая поездка, даже в такой непрезентабельный район, доставляла ему почти сексуальное наслаждение.

До места он добрался ровно за полчаса и, свернув с Пэлм-роад на Руби-лэйн, остановился у пятиэтажного обшарпанного здания, где снимали офисы многочисленные торговые агенты, неудавшиеся антрепренёры 30 , безуспешно пытающиеся стать первооткрывателями какой-нибудь начинающей звезды, и просто разнообразные мошенники, выискивающие, где бы урвать свой кусок.

* * *

На втором этаже сего рассадника снимал офис частный детектив Фил Имерсон, в основном промышлявший утрясанием семейных дрязг и слежкой за нечестными сотрудниками различных фирм, но обслуживавший и некоторых влиятельных клиентов, для которых добывал труднодоступную, а то и попросту незаконную информацию. Более двадцати лет проработав в полиции он знал многих весьма полезных людей по обе стороны закона, что и позволяло ему успешно выполнять подобного рода задания. К тому же, в неменьшей степени, чем сама информация, его вип-клиентов интересовала конфиденциальность, а поскольку Фил не только быстро выполнял даже весьма заковыристые поручения, но и напрочь забывал имена своих благодетелей, если ими кто-то интересовался, те из больших шишек, кто пользовался его услугами, щедро их оплачивали и рекомендовали своим друзьям. Так что неказистый офис в дешёвом районе являлся, скорее, прикрытием – Фил вполне мог себе позволить и шикарные хоромы на Рэдрок-стрит, но тогда начал бы привлекать слишком много ненужного внимания, и лучшие его клиенты тут же бы испарились.

30

Антрепренёр – менеджер или предприниматель в некоторых видах искусства, содержатель либо арендатор частного зрелищного предприятия (театра, цирка и др.) – антрепризы.