Ртуть
Шрифт:
– Нет. Я не сумел пробудить любовь в Адели: просто не знал, как это делается. Я многому научился на своих ошибках: Хэзел любит меня.
– Какое нелепое самомнение. Вы думаете, юная, нежная девушка способна влюбиться в похотливого старикашку?
Капитан улыбнулся:
– Занятно, не правда, ли? Я и сам удивился. Может статься, нежные юные девушки питают тайную склонность к омерзительным старикашкам?
– А мотет статься, у данной конкретной девушки просто не было выбора. Или, может статься, этот старикашка заблуждается, думая, что она его любит.
– Теперь у вас будет достаточно времени, чтобы строить
– А потом вы меня убьете?
– Не думаю. Мне бы этого не хотелось, потому что вы мне нравитесь. Да и Хэзел ожила с тех пор, как вы за ней улаживаете. Она – хрупкое создание, хоть и не так тяжело больна, как вы утверждали. Если бы вы вдруг исчезли, ее бы это глубоко опечалило. Вы будете продолжать посещать ее, как ни в чем не бывало. Вашей жизни пока ничто не угрожает, но не забывайте, что все разговоры прослушиваются: одно двусмысленное слово – и я посылаю своих людей.
– Прекрасно. В таком случае я немедленно поднимусь к Хэзел: она давно уже меня заждалась.
– Не смею вас задерживать, – насмешливо произнес Лонкур.
На Хэзел просто лица не было.
– Я знаю, я сильно опоздала, – сказала медсестра.
– Франсуаза, это ужасно: у меня нормальная температура.
– Капитан только что мне об этом сообщил, что ж, прекрасная новость.
– Я не хочу выздоравливать!
– До выздоровления вам далеко. Температура была лишь одним из симптомов вашей болезни, которую еще лечить и лечить.
– Это правда?
– Да, это правда. Так что не смотрите на меня такими несчастными глазами.
– Но ведь… когда-нибудь я все равно поправлюсь. Наша разлука всего лишь откладывается.
– Клянусь вам, что нет. Я уверена, что ваш недуг хронический.
– Почему же тогда я чувствую себя гораздо лучше?
– Потому что я лечу вас. И никогда не перестану лечить. Иначе ваши недомогания возобновятся.
– Какое счастье!
Никогда не видела, чтобы так радовались нездоровью.
– Это подарок небес. Какой парадокс: я никогда не была так полна жизни и сия, как сейчас, когда заболела.
– Это потому, что вы и раньше уже были нездоровы, но не знали об этом. А теперь мое лечение и массажи вас взбодрили.
Хэзел рассмеялась:
– Это не массажи, Франсуаза, хоть я и не сомневаюсь в их пользе. Это вы. Ваше присутствие. Мне вспомнилась одна индийская сказка, которую я читала, когда была маленькой. У могущественного раджи была единственная дочь, которую он обожал. Увы, девочку одолел загадочный недуг: она чахла день ото дня, и никто не мог понять отчего. Созвали врачей со всей страны и объявили им: «Если вы сумеете вылечить принцессу, вас осыплют золотом. Если же не сумеете, вам отрубят голову за обманутую надежду раджи». Лучшие лекари царства один за другим приходили к больной девочке, но ничем не смогли ей помочь и были обезглавлены. Вскоре во всей Индии не осталось ни одного живого врача. И тогда появился какой-то бедный юноша и сказал, что может вылечить принцессу. Придворные рассмеялись ему в лицо: «У тебя в котомке даже медицинских инструментов нет! Ты идешь на верную гибель!» Юношу ввели в роскошные покои принцессы. Он сел у ее изголовья и начал рассказывать ей сказки, легенды, всякие истории. Рассказывал он замечательно, и
– Это очень мило, но у нас другой случай: это вы рассказываете мне интересные истории.
– Разницы нет: как я вам уже говорила, к разговору побуждает собеседник.
– То есть вам скучно, и я вас развлекаю.
– Пожалуй, нет. Я не могу сказать, что мне скучно. В моем распоряжении огромная библиотека Капитана, а я, к счастью, обожаю читать. Страдала я до вашего появления от одиночества.
– А что вы читаете?
– Все. Романы, стихи, пьесы, сказки. И не по одному разу: есть книги, которые нравятся больше, когда их перечитываешь. «Пармскую обитель» я прочла шестьдесят четыре раза, и в каждый следующий раз читать было интереснее, чем в предыдущий.
– Как можно шестьдесят четыре раза читать один и тот же роман?
– Если бы вы были влюблены, разве вам хотелось бы привести только одну ночь с предметом вашей страсти?
– Это нельзя сравнивать.
– Можно. Одно и то же желание, как и один и тот же текст могут иметь множество вариаций. Было бы жаль ограничиться только одной из них, тем более если шестьдесят четвертая – лучшая.
Слушая ее, медсестра подумала, что Лонкур, пожалуй, говорил правду, когда заявлял, что он доставляет девушке удовольствие.
– Я не так начитана, как вы, – проронила Франсуаза многозначительно.
Два часа спустя старик приказал ей следовать за ним.
– Само собой, моя питомица ничего не должна знать о вашем присутствии здесь. Вы будете заперты в другом крыле дома.
– А чем я буду заниматься целыми днями, помимо двух часов у постели Хэзел?
– Не моя забота. Об этом надо было подумать прежде, чем осваивать ремесло зеркальщика.
– У вас, кажется, большая библиотека?
– Что вам угодно почитать?
– «Пармскую обитель».
– А вы знаете, что Стендаль сказал: «Роман – это зеркало, которое носят по дороге»? [3]
– Единственное зеркало, в которое имеет право смотреться ваша питомица.
– И лучшее из всех существующих.
Они вошли в комнату, где все стены, кресла, кровать были обиты темно-красным бархатом.
– Это так называемая пурпурная комната. Сам цвет я не очень люблю, но мне нравится его название – в жизни нам нечасто приходится его употреблять. А так у меня появляется случай время от времени его произносить. Благодаря вам я, очевидно, буду чаще иметь это удовольствие.
3
Несколько искаженная цитата из романа «Красное и черное»
– В моей комнате в Нё есть свет. Там настоящее окно с видом на море, а не слуховое окошко под потолком.
– Если вам нужно освещение, зажгите лампы.
– Мне нужен солнечный свет. Никакое освещение его не заменит.
– В этом доме предпочитают тень. Я оставлю вас, устраивайтесь.
– Устраиваться? У меня нет с собой никаких вещей, месье.
– Я приготовил для вас кое-какую одежду на смену.
– Я тоже смогу попользоваться приданым Адели?