Рубеж империи: Варвары. Римский орел

Мазин Александр Владимирович

– Это – объяснение самого агента?

– Насколько мне известно – да.

Геннадий, выросший в мире, где перевербовка шпиона с целью «слива» дезинформации – обычное дело, не стал бы безоглядно доверять даже самым лучшим агентам. И он как раз собирался об этом сказать, когда вмешался Децим Флор.

– Принцепс! Стратегия – не твое дело. Твое дело – твои легионеры.

– Пусть говорит! – вступился за друга Плавт. – Я знаю Черепа: он просто так болтать не станет.

– Я согласен с Гонорием, – тут же поддержал Деменций Зима. – К чему ты клонишь, кентурион?

– Мне кажется, – Черепанов говорил медленно, тщательно выговаривая слова, хотя его латынь за полгода значительно улучшилась. –

Мне кажется, основываясь исключительно на информации агента, уже однажды оказавшейся ошибочной, мы серьезно рискуем. Насколько я понимаю, на основании этой информации мы практически полностью оголяем западное побережье. Ушедший флот не будет прикрывать его с моря, так что останутся только гарнизоны в городах. Возможно, крупные города они и сумеют защитить, но не прилегающие к ним земли. Если сколько-нибудь значительное войско варваров, пусть не десять тысяч, а впятеро, вдесятеро меньше, высадится в Мезии, – нам понадобится довольно много времени, чтобы перебросить войска. Даже если под рукой будут корабли Данубийской флотилии. И в аналогичной ситуации окажется Седьмой легион, дислоцирующийся почти в центре провинции.

– Разумное суждение, – одобрительно кивнул Зима. – Но ты ошибаешься. Информация агента косвенно подтверждается донесениями наших купцов. Это раз. Кроме того, надо учитывать психологию варваров. Они – как волки. Приходят туда, где уже взяли хорошую добычу, и избегают мест, где им подпалили хвосты. В прошлый раз, когда они вторглись в Мезию, их стерли в труху. Они ведь и в прошлом году, насколько нам известно, вынашивали планы нападения именно с этой стороны. Но – не посмели. А на северном побережье, в Питиунте, им здорово повезло. Поверь, Череп, мы неплохо знаем варваров. Они пойдут на восток.

– А если мы все-таки ошибаемся? Я бы предложил оставить вот здесь, – Черепанов показал на карте, – мобильную группу тысячи в полторы.

– И что это изменит? Если случится чудо, и десять тысяч варваров ворвутся в Мезию, пара когорт все равно не сможет их остановить!

– Но связать – сможет! – возразил Геннадий. – Кроме того, насколько мне известно, варвары обычно лишь в начале вторжений действуют совместно, а после первых побед склонны разделяться на меньшие отряды.

– И кто же поделился с тобой этими ценными сведениями, принцепс? – скептически осведомился префект Децим Флор.

– Архивы, – ответил Черепанов. – Я просмотрел копии докладов и донесений за последние десять лет.

При упоминании архивов легат Цейоний зевнул.

– Принцепс, мы тебя выслушали, – сказал он. – Благодарю.

– Можно мне сказать, превосходный Цейоний? – произнес Плавт.

– Говори.

– Я полагаю, к словам принцепса Черепа стоит прислушаться! Хочу напомнить: еще недавно принцепс был риксом варваров (Черепанов мысленно поморщился – опять «варвар»), и кому, как не ему, знать ход мысли варваров. Я ничуть не сомневаюсь в правильности предложенного латиклавием Зимой. И не сомневаюсь в выводах, которые им сделаны. Но обращаю внимание на тот факт, что наличие усиленной когорты в указанной области действительно обезопасит побережье. И, с другой стороны, отсутствие одной когорты не ослабит нашего легиона. Так что у меня есть предложение: поручить Геннадию Павлу свободное патрулирование западного побережья в пределах провинции Мезия. Предоставить в его распоряжение, кроме его собственной двойной кентурии, смешанную [206] когорту, набранную из состава легиона. Думаю, этого будет достаточно, чтобы пресечь возможные мелкие набеги варваров. Лично мне будет спокойнее, если я буду знать, что на случай неожиданностей у нас окажется здесь подразделение Геннадия Павла. Принцепс уже доказал, что умеет появляться в нужное время в нужных местах. Думаю, удача ему и впредь не изменит.

206

Смешанным называлось подразделение, в которое входили одновременно пехота и конница. Иногда в подобном подразделении пехоту, для ускорения передвижения, тоже сажали на коней.

Легат наморщил лоб. Он был в затруднении. Он всегда оказывался в затруднении, когда требовалось пошевелить мозгами. Правда, время от времени он вспоминал, что он командует легионом. И должен отдавать приказы. И тогда – горе его легионерам.

Сейчас, впрочем, Цейоний Метелл решений принимать не стал, а с надеждой поглядел на трибуна-латиклавия.

– А что, – изрек Деменций Зима. – Мысль неплохая. Только я думаю, что сотни катафрактариев будет маловато. Предлагаю усилить смешанную когорту двумя-тремя алами легкой конницы. Армянской или нумидийской. Как считаешь, Флор?

Префект лагеря Децим Флор пожал широкими плечами:

– На твое усмотрение. Если ты согласен с Аптусом, не стану с вами спорить.

Он придерживался принципа: поддержи своих – и они поддержат тебя. Черепанов не был для него своим, зато Аптус и Зима – были.

– У кого еще есть предложения? Возражения? – осведомился Дидий Цейоний Метелл.

Предложений не было. Коли трое старших (после легата) офицеров высказались «за», то какие могут быть возражения?

Остальные присутствующие сочли за лучшее промолчать. В римской армии было не принято оспаривать решения старших. Если это не касалось денег. И если в списке предков не было пары-тройки консулов.

– Предлагаю тебе, принцепс, использовать личный состав второй когорты. Все равно ее следует доукомплектовать, – сказал Деменций Зима. – Там после прошлогодней баталии только два кентуриона осталось.

Цейоний Метелл глянул на своего латиклавия с неодобрением. Максимин уже объявил во всеуслышание, что считает легата Одиннадцатого главным виновником прошлогодних потерь. Раз командующий так считает, значит, так оно и есть. Но зачем Деменций лишний раз напоминает об этом. Нетактично.

– Значит, решено, – быстро сказал легат. – Принцепс Геннадий, ты понял, что от тебя требуется?

– Так точно!

– Писарь, составь приказ и дай мне на подпись. Что у нас дальше, Деменций?

– Телеги, превосходный. Для летней кампании нам требуется еще сто восемьдесят повозок. А канцелярия наместника…

Черепанов не слушал. Это был не его вопрос. Зато он уже знал, с чего начнет доукомплектование второй когорты. С перевода своей старой кентурии из Первого Фракийского сюда, в Одиннадцатый. Ему нужны надежные, проверенные парни на «сержантских» должностях. Те, на кого он может положиться. Тем более, что он однажды обещал Гаю Ингенсу, что сделает его кентурионом, а обещания надо держать.

Глава восьмая

Гонец

Они высадились в разгар праздника Флоралий [207] . Когда жители большинства римских провинций, прекратив работу, радовали себя и богиню плясками, подарками и карнавальными шествиями. Когда железная хватка римской дисциплины ослабела, и десятки тысяч легионеров по всей бескрайней империи на несколько дней перестали быть армией, а превратились в обычных мужчин, свободных, радующихся жизни, разомлевших и безмятежных. Когда… Они высадились, когда их не ждали. Там, где их не ждали…

207

Флоралий – праздник-карнавал в честь богини Флоры (28 апреля – 3 мая).