Рубикон
Шрифт:
Но противоречит ли высокий уровень государственного развития народа его способности сопротивляться в экстремальной ситуации? Является ли инфантилизация неизбежным побочным эффектом сильной государственности? Нет, не является. И сильное государство может вполне успешно населяться людьми, сильными в любой ситуации. Тому уйма примеров. И если бы Красная Империя была правильно откалибрована, ничего подобного бы не произошло. Была ли у неё такая возможность? Да, была. Но, увы. Структура Красной Империи, построившей советского человека, была хороша и эффективна во многих аспектах. Но только не в этом. Для такого она была просто не приспособлена. Такую возможность её создатели не предполагали. И это была ещё одна их страшная, стратегическая ошибка. Во многом стоившая жизни ей самой. В чём состояла суть этой ошибки? С учётом обстоятельств эта суть вдвойне печальна. Ведь что хотели построить
Однако существует ещё один источник, из которого могут черпать силы даже деэтнизированные и инфантильные люди. При его наличии советский человек мог продержаться хоть как-то. Но как раз с ним всё было совсем плохо.
Наверное, самый банальный вопрос из всех, которые я слышал, это: «В чём смысл жизни?». Однако это редкий случай, когда банальность и актуальность никак не связаны друг с другом. И вопрос это был, есть и будет животрепещущим всегда.
Был он таковым и в Красной Империи. Вот только она его не признавала. Вернее, не признавала полностью. Каковы были главные идеологические догматы ленинского коммунизма в духовной сфере? Правильно: атеизм и материализм. Причём, и то, и другое в совершенно радикальных, крайних версиях. Советская идеология утверждала, что цель жизни советского человека в великих свершениях во имя построения коммунизма. Ради чего? Ради некоего общечеловеческого глобального счастья. Достаточно абстрактного счастья, надо сказать. В конкретном описании этого счастья ленинские идеологи очень долго терялись. Потом, правда, теряться перестали. Хотя, уж лучше бы не переставали, но об этом поговорим чуть ниже. Есть ли что-то плохое или отрицательное в таких установках. Нет. Идея светлая, в общем-то. Но в той версии, что подавалась идеологами Красной Империи, идея эта была глубоко логически ущербной. Потому, что у неё не существовало логического же завершения и обоснования. Именно по причине её полной атеистичности и материалистичности.
Советскому человеку семьдесят лет упорно внушалось, что после жизни ничего нет, только мрак и небытие. Что сам он — лишь загадочное недоразумение природы, на миг выхваченное из этого самого небытия, непонятно зачем наделённое сознанием и обречённое в это небытие рухнуть. Угаснуть, как искра на ветру. Безвозвратно. Бессмысленно. И выхода нет, сплошная обречённость. А мотивировалось всё просто: раз наукой это не доказано — значит этого нет.
Всё, что выходило за рамки этой концепции, любые попытки духовных исканий, любые поползновения хоть как-то снять с советского подсознания этот чудовищный моральный груз — всё это объявлялось «поповщиной», безжалостно клеймилось и изгонялось. Я сейчас отнюдь не агитирую за Православие, которое исповедую, равно, как и не агитирую за любую другую религию или филосовско-мистическую систему. Я говорю В ПРИНЦИПЕ. Всё, что не могло быть пощупано руками или изучено научным аппаратом, объявлялось несуществующим. В результате глубоко в душе советского человека (существование которой так же яростно отрицалось), в его сердцевине, в самых потаённых закоулках его разума сформировался сложный комплекс безысходности, название которому я подбирал очень долго, так как слова, описывающего это явление наиболее полным образом в нашем языке просто не существует. Как вряд ли существует оно и в других языках мира. Просто потому, что такого раньше не было. Ближе всего по смыслу здесь могло бы быть слово «бездуховность», но даже оно, всё же, и близко не соответствует всей полноте категории.
Однако мне всё же удалось его отыскать. Причём, в современной «креативной» масскультуре, ноги которой растут как раз из тех времён. Это слово:
духless
Оно взято мною из плохой книги Сергея Минаева, единственная художественная ценность которой состоит как раз в изобретении этого слова. Потому, что именно оно наиболее полно описывает всю многогранность и глубину явления. Это и бездуховность, и безысходность, и отсутствие смысла, и внутренняя моральная растерянность, и логический тупик жизни (Франкл называл это "экзистенциальным вакуумом"). Именно этой болезнью и поражён герой книги. Она разъедает его изнутри. ИМЕННО она. А коли так, то и использовать данное слово, как название категории в целом, вполне уместно. Новое время — новые слова.
В результате советский человек потерял даже не цель, а смысл к этой цели двигаться. Ленинский коммунизм не смог ответить ему на главный вопрос: «ЗАЧЕМ?». И у советского человека медленно, но неотвратимо, начали размываться все жизненные константы, включая элементарную нравственность. Хочу, чтобы меня правильно поняли: я не утверждаю, что советский человек был безнравственным. О, нет! Он был очень нравственным. Даже очень-очень. Многие жители штатов «библейского пояса» Америки уступают ему в этом на несколько корпусов.
Причём, бессмысленна в прямом смысле слова. Бессмысленна — значит не имеет смысла. Он просто отсутствует, вот и всё. А чтобы вы видели разницу между двумя этими понятиями, я кратко поясню их смысл.
Нравственность — это следование человеком определённому набору правил, описывающему то, что общество считает нормами допустимого поведения в рамках данной культуры.
Духовность — это внутренняя осмысленная потребность человека следовать этим правилам.
То есть иными словами можно быть нравственным и насильно, при этом являясь очень плохим человеком. Такой персонаж может быть вполне «порядочным», но в душе у него будет процветать ТАКОЕ, что испугаются даже черти в Преисподней. Вся его «порядочность» и «нравственность» продиктована лишь тем, что «так надо» и «так принято». Сдерживают его лишь угрозы уголовного наказания или общественного осуждения. Но если вдруг перестанут наказывать и осуждать… Такая нравственность — это отнюдь не «разум сердца». Это тяжкий груз. Который при первой же возможности отлетает, как ржавая заклёпка. Осыпается, как шелуха. Бушующий сейчас вокруг нас нравственный Ад имеет свои корни именно там. Его причина — духless.
Конечно, скажите вы, уж лучше так, чем никак. Но я отвечу: а сколько так может продолжаться? Если человек духовный считает, что вести себя нравственно необходимо потому, что есть какая-то надмировая сила, что со смертью жизнь не заканчивается, что мир сложнее, чем кажется, и поэтому он работает над собой и становится лучше, то человека бездуховного ничто из этого не сдерживает. Тёмная сторона есть в любом человеке. Советский человек не является исключением ни в одну, ни в другую сторону. Но чему, скажите на милость, было сдерживать тёмную сторону советского человека, кроме уголовного кодекса и партсобрания? Живём же один раз! После смерти же ничего нет! Так зачем тогда тяжко вкалывать, чего-то там строить, совершать какие-то там великие свершения или просто вести себя, как человек, а не как свинья? Какой смысл?
Всё это, к тому же, ещё происходило рука об руку с деэтнизацией (то есть демонтажём национального стереотипа поведения и, главное, традиционного набора ценностей, совершенно неизбежным при таком процессе).
И как только это стало можно, советский человек ударился во все тяжкие. А если кому-то из моих читателей левых взглядов данный диагноз будет неприятен, то я отвечу им ровно теми же словами, какие до этого сказал правым соратникам: инопланетян в России нет! И то, что сейчас в ней происходит, творят отнюдь не пришельцы из космоса. Это всё вытворяет советский человек, слетевший с катушек. А вы думали, кто? Диверсанты? Мутанты? Дети пробирки? Нет уж, дорогие мои, посмотрите правде глаза. Других людей у нас нет. Потому, что для их появления нужно новое строительство нового человека. Ну, или «естественная» эволюция (она же деградация) длинной в пару столетий. А как иначе? А иначе никак.