Рубин царя змей
Шрифт:
Но все это продавалось постепенно. Невозможно было обобрать весь огород и распихать клиентам товар тогда, когда он им совершенно не нужен.
А потому девушка торопилась найти ягоды или травы, которые были относительно редки.
Вот только ничего не выходило.
В какой-то момент Иллиане пришло в голову снова отправиться в сторону заветного отверстия в стене Верхнего города. Сейчас эта затея казалась еще более глупой, чем вчера. Нарваться на нового мирая совершенно не хотелось. Вряд ли ей снова повезет и следующий великий змей отпустит ее живой.
Вздрогнув от этой перспективы, Иллиана со вздохом отогнала из памяти поляну цветущего шафрана. В конце концов, прошло уже более пятнадцати лет с тех пор, как она видела те цветы. За минувшие годы лесное озеро успело поменять границы, расшириться. От растений давно уже ничего не осталось. А даже если бы озера там не было, это вряд ли что-то изменило бы. Шафран растет на одном месте не более шести лет, а дальше цикл его жизни заканчивается. Шанс собрать на заветной поляне драгоценные тычинки все равно слишком мал.
Поэтому к концу дня девушка вернулась домой измотанная, уставшая и невеселая. Волосы все перепутались, платье запылилось, покрылось лесной паутиной и репьем. Иллиана даже сперва мстительно решила не мыться, не менять одежду и встретить Хетриана прямо в таком виде. Но проходить ещё несколько часов с пауками и иголками за шиворотом было слишком большой платой за недоумение на лице ростовщика. Поэтому она все же приняла ванну и переоделась. Маму решила не расстраивать, сказав, что все в порядке и проблему удалось решить.
— К тебе Фендор заходил, — бросила та, скрываясь в своей комнате. Вечером у женщины часто ныли суставы и она предпочитала проводить время у камина за чтением. — Просил передать, что соскучился.
Иллиана передернула плечами, вспоминая друга, который частенько захаживал к ней в лавку поделиться свежими сплетнями и просто поболтать. Сейчас девушке определено было не до него. Если завтра она ещё останется живой и здоровой владелицей лавки специй, вот тогда, может быть, пригласит его в гости.
Раньше Фендор ей даже немного нравился. Но почему-то после встречи с мираем думать о рыжеволосом парне вовсе не хотелось.
Чем ближе был заветный час, тем сильнее переживала Иллиана. Представляла, как у стены ее уже ждёт наг. Практически видела, как вспыхивают и темнеют от ярости его красивые золотые глаза.
От этой мысли сперва бросало в жар, затем — в холод.
Однако примерно за час до заката в дверь лавки неожиданно постучали. Девушка взглянула на старые механические часы, висевшие на стене, и нахмурилась. Для визита ростовщика было еще довольно рано.
Она неторопливо подошла к двери и повернула ручку.
В груди бешено стучало сердце, ладони стали влажными.
Предчувствие не обмануло Иллиану. На пороге стоял вовсе не Хетриан Панс.
Рослый мужчина в дорогой одежде вежливо поклонился девушке, прикоснувшись кончиками пальцев к груди, и неторопливо вошел в лавку. На госте был довольно яркий кафтан из плотной желтой ткани, расшитой черными завитушками, черные бриджи и сапоги из тонких ремешков. На голове у него оказалась надета маленькая лимонного цвета шапочка, которую он тут же снял.
Иллиана обратила внимание, что длинные серо-русые волосы незнакомца были заколоты недешевой золоченой заколкой. Это в очередной раз натолкнуло девушку на единственное разумное объяснение странному виду этого мужчины: он принадлежал Верхнему городу.
В виски ударила кровь. В ушах застучало.
Это не могло быть просто совпадением! За все свои двадцать лет в их квартал ни разу не забредал никто, кто принадлежал бы миру мираев. Да, в Верхнем городе жили люди, но их было ничтожно мало. А еще Иллиана до сих пор не была уверена в том, что перед ней человек. Ведь без своих хвостов наги ничем не отличаются от людей!
Сглотнув ком в горле, девушка улыбнулась и проговорила:
— Доброго вечера, муссер. Желаете чего-нибудь?
Мужчина окинул лавку странным пристальным взглядом, по очереди останавливаясь на сухих травах, вениками висевших под потолком, на склянках с уже готовыми перетертыми приправами и на еще свежих, недавно собранных ингредиентах, лежащих на специальной витрине в крупных мисках.
— Да, возможно, — ответил он медленно и посмотрел в глаза девушке. Его узкие ноздри еле уловимо дернулись. — Вы — Иллиана Тангрэ.
Девушка так и не поняла, вопрос это был или утверждение, таким странным тоном он это сказал. Но на всякий случай кивнула, нервно перебирая пальцами манжет собственного платья. А затем, заметив, что мнет ткань, убрала руки за спину, вытянувшись по струнке.
— Что ж, — протянул мужчина. — Мне нужно у вас купить что-то…
Снова сказал так, словно сам не знает, чего хочет.
Окинул ленивым взглядом стены, так ни на чем и не остановившись.
— Вы ищете что-то конкретное? — уточнила Иллиана, шагнув вперед. Все же специи были ее коньком, и она всегда готова была помочь покупателю найти то, что он ищет.
Мужчина снова бросил на нее неопределенный взгляд, и на этот раз Иллиана заметила, что у него были необычные серые глаза. С таким насыщенным серебристым отливом, что напоминали жидкое олово.
— Ну… а что у вас есть? — спросил он и явно приготовился слушать.
Девушка приподняла бровь, но не стала выказывать удивления. Мало ли какого клиента к ней занесло? У богатых свои причуды. Вдруг этот мужчина все же не имеет никакого отношения к ее вчерашней встрече с мираем?
— О! В лавке специй Тангрэ есть все или почти все, — улыбнулась она, произнося фразу, которую произносила уже тысячу раз. — От самых простых до более редких и даже уникальных. Из недорогих: укроп, петрушка, лавр, кинза, чеснок, лук, тимьян, эстрагон. Подороже: все виды перца, сладкий зелёный, мирийский огненный, земляной черный и прочие. Есть приправы высокого класса и сборы для разных блюд. Розмарин, фенхель, мелисса, мята. Есть корни тысячелистника, пастернака, мандрагоры…