Рубин для мастодонта
Шрифт:
– Ну да, тоже крупная саблезубая кошка, только клыки покороче, лапы потолще да пятна на шкуре поярче. Я его повешу здесь, в столовой – прикрою вон того гобеленового дяденьку в простыне. Получится Геракл в шкуре Немейского льва. Смит, ты отнес мисс Хикс?
– Она обратно припёрлась, – недовольно пробурчал Смит, снова берясь за топор.
– Мне уже лучше, – пролепетала гувернантка. – Я должна исполнять свои обязанности. Какой ужасный зверь! Мисс Алиса, не смотрите на него, у вас будет припадок.
– У меня никогда не бывает припадков, – робко возразила
– У каждой приличной мисс должен начаться припадок при виде такого чудовища. Мистер Стенхоуп, как вы можете показывать юным леди такие кошмарные вещи? Это неприлично.
– Смит, я, кажется, ясно приказал: возьми её и отнеси в прихожую! – рявкнул Джек.
– Да, сэр, – Смит положил топор, сгрёб гувернантку в охапку и вынес из столовой.
– Это шкура брамантерия* – так, ничего особенного, – бормотал Джек, разбирая содержимое первого ящика. – Здесь отдельно упакован череп какого-то местного мастодонта. Надо же, бивни позолочены. Немножко дурной вкус, но нарядно. Повешу в столовой взамен вон того облезлого животного неизвестной национальности в левом углу. Это еще какие-то мелкие шкуры. Надо отдать миссис Миллсом, чтобы она пересыпала лавандой от моли. Это что? Маленькое седло, отделанное жемчугом. На верблюда не налезет. Неужели мой высокий и отнюдь не худенький брат увлекался ездой на синогиппусах*?
– Это кто – синогиппус? – спросила Алиса, трогая пальчиком жемчужины.
– Это вроде нашего гиппариона, только мельче. Они в Индии и в Китае бегают. На синогиппусе разве что ваш Бобби может покататься. Непонятное седло. Но жемчуга на нем – на пять ожерелий хватит. Какой-нибудь принц-раджонок баловался, ездил на синогиппусе.
– Ваше приказание выполнил, – отрапортовал Смит. – Отнёс в прихожую, сунул за стойку для зонтов, загородил сундуком. Сундук кованый, она не отодвинет.
– Молодец, – похвалил Джек. – Разбивай следующий ящик.
Дальше разговоры пошли отрывистые и невнятные:
– Это что? Дрова? Зачем посылать дрова из Индии в Англию?
– Нет, это бивни мастодонтов, порубленные, как полешки, для удобства транспортировки. Можно заказать резчику что-нибудь сделать. Полный ящик бивней!
– У нас Симонс хороший резчик, он так папиного платибеладона разукрасил!
– А в этом ящике тряпочки какие-то.
– О-о-о! Какие шали! Какие красивые!
– Слишком яркие.
– Это модно. София такую хотела, но они очень дорогие. Джек, подари эту шаль Софии, и она сразу согласиться на тебе жениться.
– Я подарю вот эту шаль Софии, а вот эту – тётушке Беннинг, правильно? А это тоже ткань какая-то. А! Это сари. Наматывается на индийскую леди особым образом, и получается красиво.
– Я! Я буду индийская леди! Джек, намотай на меня ткань особым образом. – Да ты что, Алиса, я не умею. Размотать сари я еще смогу, приходилось практиковаться, а намотать нет. Давай дальше смотреть. Тут какая-то мелочь из кости слонов и мастодонтов. Украшения, подвески, браслеты. Тонкая работа. Ручной экран, шкатулка, еще две шкатулки. Как они не рассыпаются, тут стебелёчки вырезаны в волос толщиной.
– Джек,
– Конечно, Алиса, бери. Очень изящная резьба. А ты, Мегги, что хочешь в подарок?
– Я хочу живого динозавра. Папа рассказывал, что в Лондоне есть выставка динозавров*, это такие настоящие драконы, которые жили давно, еще до короля Георга. В Англии их уже всех охотники перестреляли. Может, в Индии динозавры сохранились?
– Нет, дорогая Мегги, там их тоже нет. И мне кажется, Роберт не прислал бы живого динозавра… домашние животные как-то не в его вкусе.
– А тут что? Ой! Похоже на скелет большой-пребольшой летучей мыши* со сломанными крыльями. В Индии есть такие большие мыши? На них летают?
– Нет, это складное бамбуковое кресло. По-моему, сломанное. Зачем Роберт упаковал это хлам?
– Может, в бамбуковые трубки напиханы алмазы и рубины? Дай чем-нибудь поковырять.
– Вот какая-то шпилька с бирюзой. Осторожно, она острая.
– Нет, ничего не напихано. Ого! В этом ящике оружие! Вот это мне нравится!
– Смотри, Мегги, это меч кханда*. Всё, как положено – широкий, с полуторной заточкой, с металлической ажурной накладкой вдоль обуха.
– Смешной меч, к концу расширяется, как лопаточка для паштета.
– Нет, это очень хороший индийский меч, я его в кабинете повешу. И вот этот талвар* тоже.
– Это же сабля.
– Ну да, талвар – это сабля. Хороший клинок, полуторная заточки. А рукоять какая! Интересно, это изумруд или не изумруд? Наверное, маскатное стекло.
– Ой, кинжал! Немножко скривился.
– Это ханджар*, они обычно искривлены. Рукоять из бивня гомфотерия, завиток загнут книзу. Резьба простенькая, но элегантная. Прямо сам ложится в ладонь.
– Джек, мне нужен этот кинжал.
– Забирай. А вот этот не отдам, это чиланум* – обоюдоострый, рукоять с круглым расширением в середине, с круглым навершием, и всё куётся из одного куска стали – и лезвие, и рукоять. Я такой видел в коллекции нашего полковника, но сам найти не мог – редкость.
– А это что, тоже гребешок? Железный.
– Это багнак* – страшное оружие, «тигриные когти». Несколько стальных «когтей» закреплено на поперечине с двумя кольцами для пальцев.
– А это браслет?
– Нет, это чакра* – круглый метательный нож сикхов. Их носили на руке, как браслет, и кидали во врага. Гравировка красивая, обычно они проще.
– Джек, я хочу такой браслет. А то вдруг у меня заведется враг, а мне и кинуть в него нечего. И кинжал я тоже забрала. А рубины-алмазы-шали-шелка себе оставь, хорошо?
– Договорились, Мегги. А в этом ящике английские ружья! Отлично! Эту новенькую нарезную винтовку «Холанд-Холанд»* я подарю дядюшке Беннингу. А пехотную винтовку Энфилда образца 1853 года оставлю себе, она и для охоты хороша. Ну да, не новейшая модель, но я стрелял из такой на войне. Прицельный огонь на пол-мили*, а вообще стреляет на милю и больше. О-о, штуцер, да еще какой мощный! Получше моего. И приклад богатый.