Рудимент
Шрифт:
— Дежурный техник…
— Сейчас ты ему позвонишь и скажешь, чтобы он поднялся к тебе. Скажешь, что со стены упал огнетушитель, и на минутку нужна его помощь. Ты понял? Когда он приедет сюда, ты представишь меня. Скажешь, что Питер хочет с ним познакомиться. Звони! Барков икал. Курт механическим движением снял с пояса ключ, открыл окошко на пульте и вытащил оттуда другой ключ. Затем отпер карточкой и ключом вторую решетку, придержал ее, пропуская меня. Барков, протискиваясь мимо массивного крупа спящего дежурного, поскуливал от страха.
Наконец
— Барков, если ты не прекратишь стучать зубами, — прошипел я, — мы пропустим начало ядерной войны!
— Куда теперь? — Владислав на цыпочках подкрался к повороту и заглянул за угол. — Петька, там темно…
— А ты что хотел, оркестр?
С большим трудом мне удалось его уговорить оставаться на месте, пока я вернулся к Курту и выяснял, какие камеры следят за этажом по эту сторону решетки. Даже на маленьком экране было заметно, как Баркова плющит и колбасит!
Вдали зашелестел лифт, потом показалась коренастая фигура в каске с фонариком. Техник был, несомненно, раздосадован и крайне удивлен нелепой просьбой коллеги. Он подошел к Курту размашистой походкой и раздраженно спросил, где же тот гребаный огнетушитель…
Он успел отшатнуться, когда заметил меня, но спустя минуту уже все забыл и катился с нами на лифте вниз. Барков почти не икал, ему были поручены тетрадка и карандаш. Техник оказался на редкость покладистым малым и гораздо более осведомленным, чем нелюбознательный Курт. Он выложил нам кучу полезных сведений обо всех инженерных службах и постах, о порядке смен на внутренних и внешних объектах Крепости.
— Четырнадцать человек, если он не врет, — подвел итог Владислав, чиркая в блокноте. — Восемь человек вооруженной охраны, четверо медиков и два технаря остаются каждой ночью. Но фишка в том, что одни ходят по четырехсменке, а другие — по скользящему. Чтобы вырубить разом нужную смену, нам придется подсчитать. А если кто-то заболеет?
— Никуда не денешься, будем считать. И начнем с нашего приятеля.
Кругленький рыжий техник, похожий в каске на смешного шахтера, не моргая, смотрел в стенку лифта. Когда мы проезжали первый этаж, сквозь щели хлынул яркий свет и явственно послышались голоса. Выходит, далеко не все отправились по домам! Мне очень хотелось остановиться и на минуточку выглянуть наружу, но Барков, как всегда, угадал мои крамольные намерения раньше и умоляюще схватил меня за плечо.
Мы спустились на второй подземный и с большим интересом осмотрели подстанцию. Наш рыжий проводник провел обстоятельную экскурсию, вот только каждый ответ из него приходилось тянуть щипцами. Барков чертил карандашиком, я сверялся с планом в ноутбуке.
Умно мы поступили, что сюда заглянули. Никакой разводной ключ, брошенный на клеммы, не помог бы. Две линейки трансформаторов, каждая из которых обеспечивала автономный шлейф питания, с автоматическим переключателем на случай перепада мощности. Плюс к тому, зал с дизельными генераторами, способными восстановить аварийное питание за пару секунд…
— А мне тут нравится, — заметил Барков. — Клевое местечко, я тут не потею. Сухо и не жарко… — Можно ли отключить на ночь всю Крепость? — спросил я у техника. — Так, чтобы погасло все, включая сигнализацию.
— Можно отключить питание площадки, но снаружи сработает аварийный контур.
— Что значит «площадка»?
— Все сооружения внутри разделительного коридора.
— Значит, здания снаружи Крепости не пострадают?
— Да. Они обеспечиваются отдельной подстанцией, находящейся под гаражом.
Секунду я размышлял. Возможно, так даже лучше. Пусть для стороннего наблюдателя с шоссе все выглядит как обычно…
— А если отключить и аварийный?
— Аварийный отключить невозможно. Сработает схема противопожарной разблокировки запоров…
— Вот те раз! — присвистнул Барков.
— Значит, если все-таки отключить, то в Крепости откроются все двери, запертые электронными замками?
— Да…
— А что еще произойдет? Существует ли система автоматического оповещения?
— Да…
— Ты сможешь ее отключить?
Пока мы выясняли детали, Барков с раздражающим упорством носился по залу между стеллажами с предохранителями. Он просто изнемогал от двигательной активности, то выглядывал в неосвещенный тамбур, не едет ли лифт, то усаживался в кресло оператора и клал ладони на пульт. Я очень боялся, что мой нервный приятель что-нибудь нажмет на две недели раньше срока…
— Две недели, — сказал я Баркову, когда мы ехали обратно. — Через две недели этот же парень заступит и обесточит Крепость. За это время ты поможешь мне вычислить всех остальных в смене.
— Ты хочешь их?.. — Владислав кровожадно провел ребром по шее.
— Ни в коем случае! — опешил я. — Они получат приказ уснуть в одинаковое время, скажем, в двадцать один тридцать. Для верности возьмем запас, чтобы уехали все дневные сотрудники…
Меня так и подмывало прогуляться по запретной зоне, я был уверен, что второй такой возможности посетить корпус «В» не представится. Я просто не отважусь вторично рисковать.
— Даже не думай! — простонал Барков. — Я сейчас в штаны наложу!
И мы вернулись ко мне в палату. Сперва заглянули в соседнее помещение, проведать моего любимого помощника. Томми сидел ровно, положив обе ладони на пульт перед мониторами, и никто бы не догадался, что он крепко спит. Барков постоял на пороге, ожидая сирены, но чип Майлока был сработан на славу.
— Твою мать! Выходит, они следят за мной и в сортире? Теперь я им жопу нарочно показывать буду! — вполголоса посулил Владислав, потыкав пальцами кнопки. — Тут Руди, Танька, а эти двое кто? Глянь, Петруха, тут двое лежат на матрасах, привязаны…