Рука Хаоса
Шрифт:
— Тебе предложили работу, — сказал, приходя в себя, совершенно огорошенный Триан. — Ты согласился ее выполнить. Тебе заплатили. И ты не выполнил ее.
Хуго по-прежнему шел прочь.
— Только одно отличает тебя от обыкновенного головореза, Хуго Десница, — слова Триана прозвучали шепотом на ветру, — честь.
Хуго ничего не ответил и не обернулся. Он быстро шел вверх по холму к Иридаль. Она была растрепана и раздосадована.
— Прости за задержку. Не могу понять, как могло рассеяться заклятье…
«Я бы вам объяснил, — молча подумал Хуго. — Это работа Триана. Он следил за вами. Он снял ваше заклятье, освободил дракона, чтобы отвлечь вас, покуда он будет разговаривать со мной. Король Стефан отправил вас не на выручку вашему сыну, госпожа. Он использовал вас, чтобы вывести меня на ребенка. Не верьте ему, Иридаль. Не верьте Триану, не верьте Стефану. Не верьте мне».
Хуго мог бы сказать ей все это, слова уже готовы были сорваться с его губ… но он так ничего и не сказал.
— Не обращайте внимания, — хрипло и резко сказал он. — Это заклятье будет держаться?
— Да, но…
— Тогда полетели отсюда, прежде чем настоятель найдет в моей келье двух своих братьев, раздетых догола и связанных по рукам и ногам.
Он сверкнул на нее глазами, ожидая вопросов и готовый напомнить, что она обещала ни о чем не спрашивать. Но Иридаль всего лишь удивленно посмотрела на него, кивнула и быстро села на спину дракону. Хуго надежно закрепил узел позади богато украшенного двухместного седла со знаком Крылатого Ока — эмблемы короля Стефана.
— Понятно теперь, почему проклятый чародей сумел разрушить заклятье, — пробормотал он себе под нос. — Это же, мать твою так, королевский дракон!
Хуго залез на спину твари, устроившись в седле позади Иридаль. Она отдала приказ, дракон прыгнул вверх, забил крыльями и понес их ввысь. Хуго не стал тратить время и высматривать магикуса. Это было напрасным делом. Триан был слишком хитер. Вопрос был в том, / последует ли он за ними. Или просто подождет, когда дракон вернется и все расскажет?
Хуго мрачно усмехнулся и наклонился вперед.
— Куда мы летим?
— Ко мне домой. Надо запастись провизией.
— Нет, — громко, перекрывая шум драконьих крыльев, сказал Хуго. — У вас есть деньги? Барли? С королевским знаком?
— Да, — ответила Иридаль. Дракон бешено мчался вперед. Ветер рвал плащ Иридаль, ее льняные волосы бились на ветру, облаком окутывая лицо.
— Мы купим все, что нам надо, — сказал Хуго. — С этой минуты, леди Иридаль, мы с вами исчезаем. Жаль, что ночь такая ясная, — добавил он, оглядываясь вокруг. — Ливень сейчас бы не помешал…
— Можно вызвать, — сказала Иридаль. — Ты сам это прекрасно знаешь. Может, я не так уж хорошо управляюсь с драконами, но ветер и дождь — совсем другое дело. Но как тогда мы отыщем нашу дорогу?
— По тому, как будет дуть ветер мне в щеку, — осклабился Хуго. Он скользнул вперед, протянул руки по обе стороны от Иридаль и взял поводья. — Вызывайте бурю, госпожа.
— Это необходимо? — спросила она, беспокойно ерзая от того, что Хуго был так близко, что он прижимался к ней всем телом и руки его почти обнимали ее. — Я способна управлять драконом. Только укажи, куда лететь.
— Не пойдет, — сказал Хуго. — Я лечу по чутью, большей частью даже не думая о полете. Обопритесь на меня спиной. Суше будете. Расслабьтесь, госпожа. Этой ночью лететь нам далеко. Поспите, если сможете. Там, куда мы летим, вам нечасто будет выпадать такая роскошь.
Еще несколько мгновений Иридаль сидела, напряженно выпрямившись, затем со вздохом прислонилась . к груди Хуго. Он подвинулся, чтобы женщине было поудобнее, поплотнее обнял ее и взялся за поводья крепкой хваткой опытного наездника. Дракон, почувствовав умелую руку, успокоился и полетел ровнее. Иридаль еле слышно проговорила магические слова, от которых плывшие высоко над ними облака спустились и окутали их влажным туманным облаком. Начал накрапывать дождь.
— Я не смогу долго удерживать облака, — сказала Иридаль, чувствуя, что засыпает. Дождь легонько касался ее лица. Она поглубже спряталась в объятия Хуго.
— Долго и не надо.
«Триан любит удобства, — подумал Хуго. — Он не станет гнаться за нами сквозь бурю, особенно когда поймет, куда мы летим».
— Ты боишься, что за нами будут следить? — спросила Иридаль.
— Скажем так, я не люблю полагаться на случай, — ответил Хуго.
Они летели сквозь бурю и ночь в таком уютном и теплом молчании, что оба не жаждали нарушать его. Иридаль могла бы еще кое о чем порасспросить Хуго, — она хорошо понимала, что монахи вряд ли будут их преследовать. Так кого же еще бояться? Однако она не сказала ни слова. Она пообещала не задавать вопросов и была намерена держать слово. На самом деле Иридаль даже радовалась, что Хуго поставил такие условия. Она . не хотела расспрашивать его, не хотела ничего знать.
Иридаль положила руку на грудь, на амулет из перышка, которое она тайком носила под одеждой, амулет, который позволял ей мысленно общаться с сыном. Она не рассказала Хуго об этом, да и потом не расскажет. Ему бы это не понравилось, и он, наверное, разгневался бы на нее. Но она ни за что не разорвала бы ниточку, что связывала ее с ребенком, некогда потерянным и ныне так счастливо найденным. «У Хуго есть свои секреты, — сказала она про себя. — А я буду хранить свой».
В кольце его рук, радуясь тому, что этот сильный человек так близко и что он защищает ее, Иридаль забыла о прошлом с его жестокими горестями, о еще более жестоких приступах самобичевания, забыла о будущем и об опасностях, которые оно, несомненно, принесет. Она забыла обо всем так же просто, как отдала поводья, оставив другому погонять и направлять дракона. Еще будет время, когда ей придется снова за них взяться и, возможно, даже бороться за них. Но до тех пор Иридаль могла позволить себе поступить так, как предложил Хуго, — расслабиться и заснуть.
Хуго скорее почувствовал, чем увидел, что Иридаль заснула. Густая, пропитанная дождем мгла затуманила слабое свечение коралита внизу, словно смешав землю с небом. Он перебросил поводья в одну руку, придерживая другой рукой над Иридаль свой плащ как навес, чтобы она не замерзла и не промокла.
В его голове постоянно звучали одни и те же слова: «Только одно отличает тебя от обыкновенного головореза, Хуго Десница. Честь… Честь… Честь…»
— Ты говорил с ним, Триан? Ты узнал его?
— Да, ваше величество. Стефан поскреб щеку.