Рука судьбы
Шрифт:
«Героем?» – заикаясь от неожиданности, переспросил майор и уточнил – «Алик, ты серьёзно считаешь его героем, достойным подражания?».
«Героем да…» – с улыбкой ответил консультант и добавил – «Ведь он потратил восемь лет своей собственной жизни, рискуя провести ещё лет пятнадцать – двадцать за решёткой, чтобы вызволить своего друга и помочь обществу осознать свою ошибку. Но я отнюдь не считаю его пример достойным подражания…».
«Ничего не понимаю…» – произнёс майор – «Если ты оправдываешь его действия, то почему, собственно говоря, он недостоин подражания?».
«Потому что он идиот» –
«Поэтому ты не стал препятствовать закрытию дела?» – поинтересовался майор.
«В целом да. Впрочем, с моей стороны было бы совсем неспортивно воспользоваться личным признанием Мишина, сделанным лучшему другу, равно как и Вашей абсолютной неспособностью скрывать правду. Поэтому у меня не было возражений против закрытия данного дела, столь удачно вовремя предложенного группой Арзамасова» – с улыбкой отозвался консультант и добавил – «Если бы не Арзамасов, то Вам, майор, пришлось бы, очевидно, весьма непросто – продолжать расследование, имея прямую заинтересованность в негативном исходе данного дела. Поэтому Вам впору сказать Арзамасову «Спасибо!».
«Я бы взял самоотвод по делу с последующим переводом во Владивосток» – тихо произнёс Мазаев.
«Взять самоотвод посередине столь громкого дела было бы равносильно Вашему чистосердечному признанию» – ехидно рассмеялся консультант.
Мазаев растерянно покачал головой и продолжил ранее поднятую тему – «Но всё это ни что иное как самосуд… А как же закон? Что будет с обществом, если каждый будет судить сам?».
«Майор, как я уже говорил, что есть закон, если не свод норм и правил поведения, рассчитанный на типовые жизненные ситуации, целью которого является поддержание общества в некоем равновесном состоянии?» – с улыбкой ответил консультант.
«Что теперь будет с ним? С Мишиным?» – осторожно спросил Мазаев.
«Полагаю, что если о Вашей встрече на Кипре никто не знает, то – ровным счётом ничего» – спокойно ответил консультант – «В конце концов, наше дело уже закрыто. Если подумать более широко, то наказание преступника несёт в себе три основные общественные функции – это предотвращение повторных преступлений данным конкретным человеком в будущем, избежание совершения аналогичных преступлений другими членами общества по принципу «чтобы другим неповадно было» и удовлетворение потребности в восстановлении справедливости со стороны членов общества, пострадавших от действий преступника. В данном же случае, Мишин, как разумный человек, явно не собирается повторять свой подвиг, а «козлом отпущения» выступит уже знакомый Вам студент… Поэтому, в данной ситуации и овцы целы и волки сыты, а более точно – найдено приемлемое решение, устраивающее всех».
После этого, взглянув на простирающуюся водную гладь за бортом, нарушаемую волнами, создаваемыми движением судна, Алик задумчиво добавил – «Вполне возможно, рациональная месть действительно необходима, если баланс нарушенных прав не может быть восстановлен государством самостоятельно.И в этом отношении рациональная месть каждогодействительно может построить лучшее общество для всех».
«И тебя тоже зацепила эта проклятая книга?!» – с возмущением переспросил майор.
«Увы, да…» – с ироничной улыбкой ответил Алик и добавил – «С сожалением приходится признать, что идеи, изложенные в книге, оказали своё пагубное влияние и на меня».
«Просто ушам своим не верю!» – с искренним недоумением произнёс майор и, плюнув за борт, эмоционально добавил – «Ты ведь интеллигентный и образованный человек – как ты вообще можешь верить во всю эту ерунду? Да будь проклята эта книга!».
«Майор, несмотря на всю ограниченность Вашего мышления и уж совсем невысокие интеллектуальные способности, Вы всё-таки хороший человек… И я весьма признателен Вам за откровенность» – глядя на майора, с улыбкой ответил консультант и, усмехнувшись, добавил – «Отвечу Вам тем же – это я автор той злополучной книги…».
«Вот, спасибо за такую оценку моего интеллекта…» – убитым голосом произнёс Сергей и потом, видимо, осознав вторую часть сказанного, чуть не вскрикнул – «Что ты сказал?!».
«Да вроде бы ничего особенного» – с улыбкой произнёс консультант и добавил – «И ведите себя спокойнее – нам не стоит привлекать лишнего внимания».
«Это ведь шутка? Да, конечно, шутка!» – рассмеявшись и уже слегка расслабившись, произнёс Мазаев – «Ты не можешь быть автором книги… Это было почти десять лет тому назад… Да и какой из тебя старик?».
«Да, десять лет прошло…» – с улыбкой произнёс Алик и добавил – «Майор, Вы не припоминаете, наш портрет пресловутого автора книги?».
«Студент, аспирант или профессор психологического, социологического, политологического или юридического факультета с повышенным чувством справедливости» – машинально произнёс Мазаев, припоминая слова профессора Разумовского.
«А я ведь тогда был студентом на третьем курсе юридического факультета и только – только начинал свою карьеру консультанта следственных органов…» – с упоением, неотрывно глядя на майора, произнёс консультант.
«Нет, не может быть…» – произнёс Сергей, слегка попятившись назад, и с усилием произнёс – «Для издания книги у автора должны были быть и деньги и связи с иностранным фондом – их просто не могло быть у студента!».
«Вы полагаете, майор, что, студенту, который может, по словам Ваших же собственных коллег даже «предсказывать будущее», составило большого труда заработать какие-то там сто тысяч долларов на фондовой бирже?» – с лёгкой усмешкой произнёс консультант и добавил – «Поверьте, не составило. Равно как не составило труда найти и бродягу – старика, которого впоследствии видели в том самом военном госпитале и которого Вы считали автором книги…».