Руки кукловода
Шрифт:
– Зина, Зина, постыдись, вон девушка смотрит!
В самом деле по улице к ним приближалась невысокая грациозная девушка с по-восточному немного раскосыми глазами. Красивая девушка в длинном оливковом плаще с букетом хризантем в руках. Девушка несла букет обеими руками, подняв его перед собой как щит, прикрывая белыми крупными цветками нижнюю половину лица. Антонов скосил на нее глаза – ему было неловко перед красивой незнакомой девушкой за свою взбесившуюся жену и вообще за нелепость и неприличность этой ситуации: немолодой, представительный,
Во взгляде девушки светился только холодный профессиональный расчет, как будто она перемножала в уме два десятизначных числа.
В душе Антонова шевельнулось неясное подозрение, предчувствие беды. Но истеричный визг жены отвлек его от странной незнакомки.
– У, кобель старый! Скотина! Только и знает за каждой юбкой волочиться! – вопила Зинаида, безуспешно пытаясь дотянуться до лица мужа.
Антонов, отмахиваясь от жены портфелем, как от назойливой мухи, скосил глаза на подозрительную девицу… и похолодел.
Сквозь букет хризантем, сквозь белые махровые головки цветов на него уставился ствол пистолета с глушителем, а чуть выше на него смотрели холодные и безжалостные глаза убийцы.
Душная слабость мгновенно охватила Антонова, он забыл про жалкие истеричные наскоки жены, безвольно опустил руки с портфелем, и Зинаида, торжествуя, вцепилась в его лицо…
В ту же секунду раздался негромкий хлопок, и на лбу Антонова черным цветком раскрылось аккуратное маленькое отверстие. Глаза его остекленели, жизнь ушла из них, как вода уходит в песок.
Иван Андреевич повалился на руки жены как скошенный сноп.
– Ты чего – сдурел, что ли? – взвизгнула Зинаида, еще не осознав, что произошло.
В следующую секунду она почувствовала неживую тяжесть мужа, и до нее уже почти дошел смысл происходящего, но раздался второй хлопок, и пуля вошла ей в затылок, навеки разрешив все проблемы богатой, стареющей и ревнивой женщины.
Антоновы упали на тротуар, так нежно обнявшись, как они не обнимались, должно быть, уже лет двадцать, если не больше.
Девушка с букетом быстро огляделась по сторонам. Улица была пустынна. Бодро цокая каблучками, она добежала до ближайшей сквозной подворотни, нырнула в нее и дворами вышла на соседнюю улицу.
Водитель Антонова ждал шефа, поглядывая на часы. Им пора уже было ехать в мэрию, но Иван Андреевич все не появлялся.
Прекрасно зная, куда в это время ездит его шеф, шофер покачал головой и завистливо ухмыльнулся: видно, старому греховоднику никак не выбраться из теплой постельки.
Но когда за углом раздался истошный женский визг, водитель выскочил из машины и бросился на крик, вытаскивая на ходу пистолет.
То, что он увидел – два трупа и начинающую скапливаться вокруг них толпу, – вызвало у него острое предчувствие того, что ему скоро придется искать новое место работы.
А на следующий день все мои представления о жизни перевернулись.
Едва я вошла в отдел, Гюрза выскочила мне навстречу с совершенно не своим выражением лица. Просто не Гюрза, а Анфиса Николаевна. И говорит совершенно несвойственным голосом:
– Петухова, очень хорошо, что вы пришли. Вас срочно хочет видеть Виталий Андреевич.
У меня челюсть совершенно отвисла. Во-первых, Гюрза впервые за все время нашего знакомства обратилась ко мне на «вы». Во-вторых, я в принципе знала, что Главного зовут Виталий Андреевич, но это было знание чисто теоретическое, а тут вдруг – «срочно хочет видеть»! Причем, если судить по Анфисиной физиономии, он не собирается немедленно сожрать меня без выходного пособия, а как бы даже наоборот.
В общем, я очень растерялась и с отвисшей челюстью отправилась к Главному.
Главный сидит на четвертом этаже, том самом, с которого видны трубы с драконами. Только я вошла к нему в приемную и настроилась на длительное ожидание, как его секретарша, то ли «мисс Вселенная», то ли топ-модель высшего разряда, подпрыгнула, схватила микрофон и прокричала в него:
– Виталий Андреевич, Петухова здесь!
Можно подумать, что она меня когда-нибудь раньше видела. То ли ей выдали мою фотографию для опознания, то ли срочно фоторобот составили со слов знакомых и сослуживцев… Короче, не успела она эту радостную новость Главному сообщить, как распахнулась дверь и он сам появился на пороге! Появился главный редактор Виталий Андреевич Сокольский собственной персоной, да еще и с лучезарной улыбкой на лице! Вышел мне навстречу из своего кабинета, как будто я уголовный авторитет или, в крайнем случае, начальник налоговой инспекции, и радостно приветствует:
– Здравствуйте, Александра Юрьевна! Давно хотел с вами поближе познакомиться! Дашенька, кофейку нам принеси, пожалуйста! – Это уже не мне, это топ-модели.
Я в полной растерянности вошла в его кабинет, села в кресло немыслимого удобства и жду, когда же разъяснятся все эти чудеса. Топ-модель внесла кофе, вышла, и я чувствую, что пауза затянулась. Поднимаю глаза на Главного – а он тоже на меня смотрит и чего-то ждет. Наконец, как более опытный, прервал молчание и говорит:
– Как же вам удалось его так долго скрывать?
– Кого? – невежливо спросила я охрипшим от удивления голосом.
– Как – кого? Ваш источник!
– Ах, источник… – Я потупилась и думала, как бы продержаться на уклончивых ответах и многозначительных междометиях.
– Впрочем, конечно, это ваше право! – Главный замахал руками, как небольшая ветряная мельница. – Я совершенно не настаиваю! Вполне понятно его желание остаться неизвестным! Ведь события так серьезны, тучи, можно сказать, сгущаются! Но как, однако, точно вы предсказали в своей статье развитие событий!