Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика
Шрифт:
– Я поняла, - кивнула Мила.
После этих коротких слов, она села на лавочку и прикрыла глаза. Событий за ночь произошло столько, что сердце от воспоминаний застучало как проклятое. Но недолго Мила отдыхом и теплом наслаждалась. Вскоре она услышала, как лорд Грумберг негромко сообщил всем собравшимся:
– Пора.
Было страшно выходить во двор обнесённого частоколом дома. Было жутко от взглядов людей, ведь солдатня смотрела на вышедших из избы людей с верой и надеждой. Некоторые даже тайком осеняли лорда Грумберга божественным знаком. Так, на удачу. И Миле было паршиво от знания, что ничего-то о выживании этих людей сей мужчина не заботится. Они были нужны ему только для того, чтобы выжили избранные.
– Все готовы? – между тем строго спросил командор, и ответом ему стал лязг оружия о щиты. Мужики так сообщали, что они де любую нежить на куски покромсают. Они напоказ храбрились и даже засмеялись. Но Мила не смогла улыбнуться. Она вовсю смотрела на возвышающуюся громадину. Пока молодая женщина была в избе, мордент подошёл впритык к границе купола Подавления. Ради его проверки на прочность, он выпустил из своей спины длинные наросты со скалящимися безобразными мордами на их концах. Клыкастые пасти столкнулись с магией лорда Грумберга, но вреда им это не нанесло. Лишь купол ненадолго стал видимым и завибрировал по периметру.
– Да откуда же здесь такое взяться смогло? – не сдержался от комментария Дэвид Грин. – Неужели взаправду внутри Стены Мрака сидело?
– Это самое приемлемое объяснение из всех у меня имеющихся.
Судя по тому, что лорд Грумберг тянул со снятием купола Подавления, ему тоже с мордентом связываться никак не хотелось. Во всяком случае, другое объяснение, отчего королевский советник вдруг замер, ничего не делая, к Миле так и не пришло. Но вот настал миг, когда уже казалось, что ничего не произойдёт, и купол исчез. Его исчезновение даже ничего не смыслящие в магии почувствовали. Ощущения были таковыми, как будто, подскакивая на кочке на очень высокой скорости, вдруг резко опускаешься вниз (вот уж откуда к ней такое сравнение пришло, Мила не могла сказать). А затем и вовсе стало не до раздумий. Нежить устремилась в сторону живых. Возвышающийся над домиком мордент сгорбился, вставая на все свои четыре конечности, и раззявил страшную пасть.
Глава 15. Когда кошка спит, когти у неё всё равно наготове
Накануне вечера, как её муж прибыл в Казорд-Бар, с леди Каролиной произошла крайне неприятная история. И произошла она по причине того, что леди, по раздумьи, задержалась в столице.
Супруга графа Мейнецкого с присущим ей здравомыслием и житейской хитринкой рассчитывала деятельно показать королевской чете, сколь сильно скорбят Грумберги о преждевременно ушедшей из жизни герцогине. Это её мужу, как мужчине, по окончании похорон было позволительно погрузиться в рабочие дела и отправиться на самый север Верлонии ради личной проверки какого-то там гарнизона. Ей, как женщине, было бы разумнее поступить иначе. Собственно, именно поэтому в настоящий момент леди Каролина сидела не на любимой ею веранде не менее любимого ею особняка, а на специальной подушечке возле ног расстроенной королевы. Иногда в королевском будуаре слышались показные всхлипы придворных дам. Иногда, когда всхлипывать начинала сама королева, звучали слова утешения. Но в остальном было тихо, так как всем уже давно стало понятно – разговоры на отвлечённые темы пока что неуместны, они расстраивают Её величество ещё больше.
– Ах, моя дорогая, - вдруг обратилась королева к леди Каролине. – Если бы я знала, сколь вы способны утешить меня в такой тяжёлый час, я бы всенепременно потребовала вашего присутствия при дворе во времена, когда здесь было так весело, светло и беззаботно.
В то, что в королевском дворце может быть «беззаботно», леди Каролина нисколько не поверила, но комплимент она приняла благосклонным кивком головы. Никакие слова благодарности при этом не сорвались с её уст, так как жена лорда Грумберга испугалась как бы её действительно не призвали ко двору. Она даже внутренне сжалась, боясь, что ей вот-вот придётся объяснять отчего она столь сильно не хочет ничего подобного, но перейти к разговору об этом помешал король. Сперва в коридоре заслышались чьи-то быстрые шаги, как если бы ступал крайне раздражённый чем-то человек, а затем лакеи снаружи резко распахнули дверь в будуар.
– Мне нужно немедленно переговорить с вами, - сходу и в грозном тоне обратился Его величество к супруге.
Молодая королева в тревоге округлила большие карие глаза. Из-за этого вид у неё стал совсем детским. Собственно, считай что, ребёнком она и была. Королеве Верлонии не так давно исполнилось восемнадцать лет, и выглядела она на свой юный возраст.
Между тем придворные дамы поспешно встали со своих мест и, сделав реверансы, поспешили удалиться. Аналогичным образом хотела поступить и леди Каролина, но Его величество ей этого не дозволил.
– Подождите, - сказал он, глядя на неё. – Мы бы хотели, чтобы вы остались.
Разумеется, завистливые взгляды придворных дам тут же обрушились на несчастную леди Каролину. «Нет-нет, достаточно я здесь времени провела. Пора ссылаться на что угодно, но всё же возвращаться домой», - даже подумала отвыкшая от придворного соперничества женщина. Но, разумеется, ничего такого она не сказала. Вместо этого она покорно замерла и, согласно этикету, потупила взгляд к полу.
– Зачем вы решили нарушить мой покой? – едва за последней из придворных дам закрылась дверь, с недовольством осведомилась королева у своего тридцатилетнего супруга. И да, на недовольство она имела полное право. Так тревожить королеву в её будуаре было недозволительно даже для короля.
– Нам стало достоверно известно, что ваш отец, - тут губы короля поджались, - намерен забыть, о связывающей наши королевства крови. Близость имперских войск навевает на него мысли создать союз Лавратии с теми, кому столь неугодна Верлония. Ради своих панических мыслей, он готов на предательство.
– Если взять во внимание, что Верлонии претит вмешательство в военный конфликт, покуда не заключено соглашение с Лиадоллом, то действия моего отца можно понять, - с вызовом ответила Её величество, и король буквально вскипел.
– Ах, так уже действия, - недобрым голосом протянул он. – Выходит, мне верно донесли, вам известно многое.
– Разумеется. Лиадолл молчит не первый год, а меня беспокоит судьба моей родины. Я не хочу, чтобы судьба Аркании настигла Лавратию.
Леди Каролина ощущала себя совершенно лишней. Она не понимала, отчего ей приказали остаться. Быть свидетельницей такого вот разговора ей нисколько не хотелось, и она молила небо, чтобы услышанное в будуаре никак ей не аукнулось. Но её молчаливая фигурка привлекла к себе внимание.
– Леди Грумберг, полагаю, услышанного здесь достаточно, чтобы вы поняли приказ своего короля, - от этих слов леди Каролина вздрогнула и насторожила ушки. – С этого часа вы не просто фрейлина Её величества. Вы будете сопровождать Её величество повсюду, куда бы она ни вознамерилась пойти. Также, отныне вы будете первой ознакомляться со всей корреспонденцией, что Её величество получает.
– Вы не посмеете так унизить меня! – яро возмутилась молодая королева. – В своей тревоге за будущее Лавратии я никогда бы не посмела забыть о своей клятве верности вам и Верлонии.