Рукопожатный изверг
Шрифт:
— Маринка, какими ветрами? — заулыбалась во все тридцать два зуба любительница пирсинга. — Присаживайся.
— Да так, мимо проходила. Вот и решила давних боевых подруг проведать, — ответила она и мельком взглянула на мулатку. — А ты, Людочка, как я вижу, по-прежнему в дуэте работаешь, все никак не решишься на сольную карьеру. Такты далеко не продвинешься, имя не заработаешь.
Мулатка пропустила замечание мимо ушей и с неприкрытой завистью в голосе спросила:
— Смотрю, ты в люди выбилась. Прям королевой стала. Сумочка, сапожки, да еще и стрижка модная под япошку.
Г ордо задрав голову.
— Трудиться надо, девчушки, трудиться и еще раз трудиться. А не под каштаном за чашкой кофе и бокалом вина часами трепаться, как вы. Тогда и результат будет, как у меня. Я сейчас, кстати, в одном популярном шоу снимаюсь. В общем, в актрисы подалась. Скоро на экранах меня увидите, — похвасталась она. — Ладно, я пойду. Дела у меня важные. Пока!
— Ну, давай, — растерянно проговорила пирсингованная, не ожидая, что ее давняя подруга настолько зазнается, что не удосужится даже спросить, как у нее дела.
— Пока, дорогая, — сверля одетую с иголочки красотку завистливым взглядом, неискренне отозвалась Людочка.
Конечно. Маринка могла рассказать своим давнишним подружкам и о своих проблемах. Но делать этого не стала. Хотела, чтобы те думали, будто у нее все чики-пики в этой жизни. В принципе сейчас так оно и было, но после окончания съемок реалити-шоу «Судейские будни» она по воле Каменского могла оказаться за бортом корабля и влиться в дуэт пирсингованной и Людочки. Который, правда, в таком случае превратился бы в трио. А потому, чтобы этого не случилось, она решила преподнести судье необычный и приятный сюрприз, чтобы угодить ему и загладить свою вину. Впрочем, то, что он станет необычным для него. Маринка нисколько не сомневалась. А вот будет ли он приятным — это был вопрос. И все же стоило попробовать. Вдруг прокатит.
Она свернула с обочины и пошла узкой тропинкой, пролегающей через небольшой лесок. Вдалеке за стволами сосен просматривалось совершенно футуристическое здание, похожее на приземлившуюся на окраине Москвы летающую тарелку. Что ж, проектировщик постарался на славу, стилизовав свое творение под НЛО. Никаких острых углов, обтекаемые, покрытые серебристыми пластинами стены. Вместо окон — опоясывающие фасад иллюминаторы. Двери без ручек — автоматические, раздвижные. Открываются только тогда, когда к ним приближаешься. Короче, издалека и не отличишь, подумаешь, что в столицу и впрямь прилетели пришельцы на космическом корабле.
Переложив тяжелый фирменный пакет Whiskas в другую руку. Маринка обогнула гору мусора, оставленную здесь любителями пикников, и тут же ускорила шаг, увидев, как к ней, петляя между деревьев, спешит наперерез какой-то стремный типчик. Небритый, сгорбленный, одет в порванные джинсы и застиранную куртку. Нет, это был не бомж и не забулдыга, который решил стрельнуть у женщины на бутылку. Подобную публику Маринка хорошо изучила в пору работы на «стометровке».
— Эй! — прохрипел страшный незнакомец, перегородив напуганной не на шутку Маринке дорогу. — Куда спешим, красавица? — Его глаза бегали из стороны в сторону, нижняя губа тряслась, а щека нервно дергалась — все признаки психически нездорового человека.
Сердце учащенно забилось. В висках запульсировало. Затряслись коленки. Девушка попятилась, уже понимая, чего хочет от нее мужчина — изнасиловать, а потом, возможно, и убить.
— Постой. — Облизывая потрескавшиеся губы, он шел прямо на пятившуюся Маринку.
В какой-то момент девушка резко повернулась к нему спиной и побежала. Но разве далеко убежишь на высоких шпильках?
Небритый, бомжеватого вида мужик голодным зверем набросился на Маринку сзади, повалил лицом на землю, тут же забрался на нее сверху и прижал коленями к земле ее руки.
— Помо… — только и успела выкрикнуть она, как мозолистая и пахнущая табачным дымом ладонь закрыла ей рот.
— Молчи, сучка! — вкрадчиво прошептали ей на ухо.
Девушка брыкалась, пыталась дотянуться свободной рукой до насильника, чтобы впиться тому в шею длинными ногтями. Но все тщетно. А перевозбужденный мужик уже лез растопыренной пятерней ей под юбку.
— М-м-м, — пыталась крикнуть сквозь воняющую табаком ладонь бедная Маринка, однако на выходе получалось лишь приглушенное мычание.
Неожиданно поблизости хрустнули ветки. Мужчина встрепенулся, резко повернув голову на звук. И тут же получил сильный удар ногою в грудь, после которого его отбросило в сторону. Освободившаяся Маринка, недолго думая, откатилась к сосенке, подобралась, прижалась спиной к тонкому стволу и испуганно взглянула на молодую рыжеволосую женщину с электрошокером, уже изготовившуюся долбануть током подымающегося с земли маньяка. А через какую-то секунду по леску разлетелось эхом:
— Получай, гнида озабоченная!..
…На вытоптанной траве лежали три бычка, выкуренные до самого фильтра. Чуть поодаль от них валялась и пустая пачка дамских сигарет с ароматом вишни. Маринка всхлипнула. Лора услужливо протянула ей салфетку. Проститутка высморкалась, а затем заплаканными глазами посмотрела на свою спасительницу.
— Спасибо вам огромное. Если бы не вы, этот псих меня изнасиловал бы и где-нибудь закопал. Даже и не знаю, как вас отблагодарить, — проговорила Маринка.
— Вам повезло, что я мимо проходила, — Лора присела на бревно рядом с проституткой, — а вообще здесь место нелюдное, — осмотрелась она вокруг, — много всяких гопников ошивается, особенно по вечерам. А благодарить меня не стоит, любой на моем месте поступил бы точно так же. Жаль только, что этот маньяк убежал.
— Действительно, жаль, — вздохнула Маринка, и на ее лице, наконец, проступила едва заметная улыбка. — Лихо вы его этим своим шокером отделали!
— Кстати, и вам советую с собой такую штуковину носить. Стоит относительно недорого. Зато защищенной себя чувствовать будете, — порекомендовала рыжеволосая бестия. — Вот недавно возвращалась домой, захожу в подъезд, а следом за мной какой-то мужик увязался — не сосед, первый раз в жизни вижу. А он давай ко мне…
…Что-что, а напарница Ларина умела располагать к себе людей, втираться к ним в доверие. Она всегда знала, что нужно сказать в тот или иной момент своему собеседнику, на чем акцентировать его внимание. При этом могла наврать с три короба, как говорят, лапши на уши навешать, но ей верили. А если понадобится. Лора могла из себя и слезу вышибить. Одним словом, ей бы в театре выступать да в мыльных операх сниматься, а не на пару с Андреем за нечистыми на руку чиновниками охотиться.