Руководство для девушек по обращению с вампирами
Шрифт:
– Ах ты ведьма!
– Крикнула я, вскочив со стула и бросившись на сцену туда, где сидела Таня.
Она вскочила и направилась ко мне.
– Верно, я - ведьма, и запомни это хорошенько, ведь я создала для тебя самое мощное заклинание. Оно избавит всех нас от твоего нежелательного присутствия... навсегда!
Рафаэль схватил меня за руки, тем самым не позволив мне бросится через три ряда кресел. Майлос схватил Таню и оттащил её назад, к моей радости, не слишком аккуратно.
– Джой, - сказал Доминик. Подошел ко мне, взял меня за руку и потащил назад к столу, который он приготовил
– Вы причиняете мне боль, когда настаиваете на том, чтобы нарушить свой покой по таким тривиальным делам. Это пари, о котором лучше забыть, для вашего блага. Я постараюсь освободить вашего друга от ее ответственности.
Я с настороженностью посмотрела на него.
– Ты сможешь? В чем подвох?
Он подошел ко мне ближе, его веки полузакрылись как только он лбом ткнулся о мою голову.
– Если в моих силах сделать тебя счастливой, mon ange, я поднимусь на самую высокую гору, я переплыву океан, я пройду...
– Ага-ага, только давай ближе к делу. Что ты хочешь в обмен на свои услуги?
Он подошел достаточно близко, чтобы заглянуть к моим дружкам в декольте.
– Думаю, я не слишком многого попрошу - лишь провести ночь в объятиях mon ange.
– Подумай ещё раз, - прошипела я и вернулась назад к столу.
Он схватил меня за руку и потянул к своей груди.
– Рафаэль!
– обернулась я к нему ослепленным взглядом.
– Доминик, - предупредил он, сверкнув янтарным взглядом на Доминика.
– Mon ange, - просительно произнес Доминик, одним глазом поглядывая на подошедшего Рафаэля.
– Опять двадцать пять, - сказала Рокси Кристиану.
– Смотрится, как эпизод из сериала, не так ли?
Его брови приподнялись. Она к нему ластилась.
– Это зашло слишком далеко, - сказал Рафаэль, оттаскивая меня от Доминика.
Он проводил меня к столу, идя сзади, и массируя мои руки. Я позволила ему прикасаться к себе, чувствуя исходящее от него тепло.
– Почему мы в пустую тратим время? Для кого она должна читать, Доминик?
Доминик выглядел раздраженным, словно из его железной хватки вырвали игрушку. Он смотрел на меня таким взглядом, будто хотел раздеть.
– Она должна читать для меня, Майлоса и Тани. Думаю, что три чтения дадут возможность Джой доказать, что заявление Тани - ложь.
– Нет, нет. Только через мой труп. И плевала я на претензии Тани, - пробормотала я.
– Уговор был таков - я читаю руны только троим.
– Я не позволю вам, говорить в такой манере, - сказал он.
– Увы, но именно моя неудачная обязанность напомнить вам про пари. Вы проводите три чтения, которые должны быть точными.
– Невозможно получить предсказания от чтения рун с высокой точностью, - воскликнула я.
– В пределах разумного сомнения, - добавил он.
– Прекрасно, - сказала я несчастно.
– Но нет никакой причины, по которой я должна читать для вас троих. Ради Бога, Ариэль - вне моего подозрения, Кристиан нейтрален, а Рафаэль ваш служащий! Не может быть никакого возражения против чтения для них.
Очевидно, может. Таня плевала на все мои возражения Доминику, который пожал плечами и повернулся ко мне.
– Вы должны читать для непредвзятых слушателей, чтобы удовлетворить Таню, mon ange, -
Я обдумывала предложенный аргумент, пологая что я могла бы сдаться и покончить наконец со всей этой фигней.
– Отлично. Я буду читать для Рафаэля, Ариэль и Майлоса. Теперь счастлив?
– С одним небольшим исправлением - вы измените Майлоса на Таню.
Я посмотрела сначала на холодного на вид Майлоса, а затем перевела взгляд на Таню, и мысленно пожала плечами. Каждый из них был настолько же плох, как и другой.
– Прекрасно, но она будет последней, если у моего чтения будут какие-нибудь непредвиденные последствия, одному Богу известно, что может произойти, то я хочу побыстрее уехать отсюда.
Я проигнорировала руку Доминика, присаживаясь за стол, скорчив лицо при одном только взгляде на аляпистую ткань, покрывающую стол. Я сдернула ее и крикнула Рокси:
– Ты ведь дашь мне свой красный шарф, не так ли?
Она принесла мне шарф, и я разгладила его на столе, затем взглянула на собравшихся здесь людей. Я сидела на краю сцены за маленьком столиком под яркими лучом прожектора, который кто-то успел включить. Таня и Майлос сели на сдвоенный стул, чтобы присоединиться к остальным, сидящим полукругом передо мной. Ироничность ситуации заключалась в том, что мне надо было доказать то, во что я сама не верила, но этот факт не избавлял меня от обязанности все-таки исполнить обряд. Если все выгорит, то я буду словно Алиса Льюиса Кэрола* (*«Алиса в стране чудес» - прим. перев.), которая верила только в шесть невероятных вещей до завтрака.
– Отлично. Я готова. Давайте начнем с Ариэль.
Араэль, которая спокойно сидела рядом с Рокси, взглянула на меня, а потом перевела взгляд на свою сестру, которая сидела напротив меня.
Я улыбнулась ей, чтобы успокоить, но она явно смущалась, поэтому начала я.
– Вы знаете, что от вас требуется, Ариэль, - сказала я, надеюсь, что уверенным голосом.
– Я хотела бы, чтобы вы думали о вопросе и сосредоточились на нем.
Она всплеснула руками и кивнула.
– Хорошо. В раскладе Девятки Одина, первая руна говорит о скрытых влияниях на ваше прошлое, вторая руна говорит о вашем сегодняшнем отношении к прошлым событиям, третья руна говорит о скрытых влияниях на настоящее, четвертая руна говорит о вашем отношении к настоящему, пятая руна говорит о препятствиях, которые могут изменить результат ваших поисков, шестая руна говорит о результате вашего вопроса, и с седьмой по девятую руну отражают то, на что уже повлияло или еще повлияет, на ваше прошлое, настоящее, или будущее соответственно. Это верно?
Она снова кивнула.
– Итак, продолжим.
Я взяла сумку и начала выкладывать камни Девятки Одина, называя каждый из них по имени.
– Уруз перевернутый, Райдо перевернутый, Гебо, Эйхваз, Иса, Совуло, Наутиз, Беркана, Перто.
Она привстала со своего места, осторожно рассматривая камни.
– Поскольку вы в курсе всего процесса, то обойдемся без объяснений того, что означает каждый камень. Влияние прошлого на ваш вопрос – это нерешительность, определяется низкой уверенностью в себе, недоверием личным суждениям, а также обременяет личность.