Рунное наследие 2. Кровная месть
Шрифт:
В дело вступил старший брат. Брол накинулся сзади на зверюгу прямо с дерева. Держа в руках крепкую верёвку, он обхватил ей шею друзга и принялся душить изо всех сил. Тот начал брыкаться и неистово крутить головой, стараясь сбросить ненавистного наездника, но выходило плохо. Тогда в ход пошёл длинный язык чудища, при этом оно полностью переключило внимание на Брола, чем и воспользовался Эрлан.
Понимая, что пока зверь постоянно крутится, использовать метательные ножи нельзя, Эрлан бросился в лобовую атаку. Прыжок, и… плечо Вольного встретил размашистый удар лапы друзга. Эрлану повезло, что зверь даже не старался ранить его, так
Вольный попытался поднять правую руку, но не смог.
– Проклятье! – выругался в сердцах Эрлан, на которого тут же нахлынули воспоминания: обе его руки выведены из строя, и он беспомощно наблюдает, как убивают отца. Но в этот раз воин из Вольного клана не собирался так быстро сдаваться. Ведь у него была ещё одна рука – а значит, он сможет убить надоедливого зверя, каких бы размеров тот ни был.
Но одно дело – мыслить, а другое – действовать.
Эрлан побежал за спрятанным в траве копьём, которое он сделал из древка и ножа, а Брол в это время продолжал туго натягивать верёвку. Но усилия, похоже, были безрезультатны – не было даже намёка на то, что друзг хоть немного ослаб. Единственное, что получилось, это полностью отвлечь животное от брата. Но и это продлится не долго – шипастый язык зверя не мог полностью обхватить Брола, но вот хлестать его, словно кнутом, друзгу ничего не мешало. С каждым таким попаданием по спине Вольный ощущал жгучую боль, которая вытесняла силу из его рук. Он понимал – ещё два-три таких хлестка, и друзг наконец лишится своего наездника.
– Скорее, Эрлан! – крикнул Брол, но его слова утонули в рёве зверя.
Эрлан же торопился, как мог. Он уже догадался, что все его идеи провалились: метать ножи нельзя, задушить не выходит, а ловушка, которую он предлагал Бролу, оказалась бесполезной – зверь её учуял и обошёл.
Оставалась последняя надежда на копьё, но удастся ли воплотить запасной план и вогнать в пасть лезвие, чтобы достать до мозга твари – Эрлан не знал. Но другого выбора не оставалось.
Когда он вернулся с новым оружием к друзгу, Брол уже еле держался за верёвку – его ободранная спина красовалась кровоточащими ранами, давая понять, что скоро Вольный рухнет без сил на землю. Больше не теряя ни секунды, Эрлан подошёл почти вплотную к зверю и, размахнувшись, попытался воткнуть копьё тому в пасть, но не смог дотянуться. Тогда Эрлан что было сил размахнулся здоровой рукой и метнул его.
И оно попало в цель. Но не так, как было задумано. Копьё застряло в пасти у друзга, не причинив особого вреда.
Брол, весь в крови, без сознания упал со спины зверя. Эрлан действовал без страха и с яростью. Стоило зверюге стать на две задние лапы, как бы признавая свою победу над противником-наездником, как второй Вольный бросился на животное. А точнее – нырнул под огромную тушу и навалился всем своим весом на заднюю лапу зверя, подсекая его.
Манёвр удался. Друзг, не сумев удержаться на одной лапе, падал вперёд. Он ревел, а из пасти всё так же торчало копьё. Которое вскоре соприкоснулось с землёй.
Под весом друзга острие привязанного к древку ножа пробило насквозь голову зверя. Эрлан лишь за миг до падения успел выскользнуть из-под огромной туши.
Плечо ныло, но сам Вольный улыбался. Он победил. Они победили. Они с…
– Брол! – Эрлан кинулся к брату, слегка прихрамывая.
Упав на колени, он принялся быстро
– Очнись! Очнись! Ну же!
Брол закашлялся и открыл глаза.
– В следующий раз, – прохрипел он, – ты прыгаешь на спину безумному друзгу, а я буду прохлаждаться в сторонке.
– Договорились, – улыбнулся Эрлан. – Но прежде мы наконец-то отдохнём.
– Я не против, – снова закашлялся Брол. – только ты приготовишь нам еды. Мяса у нас теперь предостаточно.
И они оба рассмеялись.
Глава 10. Тотем Змеи
Очнувшись, Тала сразу же поняла, что спала не в своей постели. Ещё не раскрыв глаз, она ощутила, насколько мягка перина, нежно прикасавшаяся к её коже, и это вызвало у девушки смешанные чувства. Чуткий нос уловил дивные запахи полевых цветов и ароматных персиков.
Тала потянулась и слегка удивилась, словно впервые заметив, насколько гибко её тело. Не то, чтобы она когда-то жаловалась на это физическое качество, но сейчас ей казалось, что она, если захочет, сможет и в узел связаться.
– Проснулась, соня? – послышался спокойный мужской голос.
Тала открыла глаза и инстинктивно натянула на себя покрывало.
– Что-то не припомню, чтобы я куда-то вчера уходила из своей комнаты, – она не проявила ни испуга, ни злости, лишь интерес звучал в её голосе.
– Хм, а я всё гадал, с какими словами ты проснёшься, когда осознаешь… изменения, – Ярг улыбался, удобно развалившись в кресле у окна, из которого открывался вид на цветочное поле. В руке Осьминога был надкушенный жёлтый персик размером с кулак.
Тала сглотнула.
– Трудно не заметить, – она оторвала взгляд от яркого фрукта, с которого капал сок. – Я на такой кровати никогда не спала.
– Я не об этом, – Ярг надкусил персик. – Неужели ещё ничего… не почувствовала? Например, изменений в теле?
Только после этих слов Тала вспомнила, что накануне была не просто проверка на дар. Ведь она наносила на своё тело тотем. Тотем Змеи!
Тала, забыв о стеснении перед Яргом, откинула покрывало и взглянула на своё тело. Небольшая грудь, тонкие руки, плоский живот – всё осталось прежним. Но вот ноги… их не было. Вместо двух конечностей с кровати свисал длиннющий змеиный хвост. Тала едва не вскрикнула от страха, но, каким-то чудом собрав волю в кулак, попробовала пошевелить стопами. В результате поднялся кончик хвоста, а после попытки развести ноги в стороны пришло осознание, словно те слились в одно целое. К своему удивлению она поняла, что это вовсе её не пугало. Более того – казалось естественным.
– Это какое-то безумие. Это сон, – Тала не могла поверить в происходящее.
– Вот, – Ярг поднялся с кресла и протянул зеркало, – взгляни на своё лицо.
И Тала взглянула. На неё из зеркала глядели не привычные человеческие зрачки, а вертикальные полоски в круглой жёлтой радужке глаза. Причём радужек, словно спаянных, было по две на каждом глазу, а не только на правом.
И это не всё.
Тотемное изображение каким-то невероятным образом не просто переместилось с предплечья на лицо, но и изменило положение самой змеи. Теперь она не сворачивалась в клубок: её хвост терялся где-то на спине Талы, а нарисованное туловище обрамляло шею и щёку девушки, переходя в разинутую пасть прямо напротив правого глаза. Змея полностью повторяла все изгибы старого шрама, таким образом скрывая его.