Русь – неделимое будущее…
Шрифт:
Поэтому сегодня в обстановке мировой нестабильности русский социум обречен на стремительные и глубокие изменения. Называть это реформами – страшно, ввиду бесполезности и опасности реформ, проводимых в прошлом и настоящем. Это слово надоело людям. Они ждут реальных подвижек. Американцам надо запомнить, что нападением, боевыми действиями, войной российский народ, недовольный неудачами правительства, не разъединить. Он имеет обыкновение собираться в годину ненастья и молотить врага так, как его никто не бил.
Экономические, политические и идеологические удары англосаксами по России наносились давно. Тут и месть за победу в 1945-м, и подготовка к реваншу – новой войне. Желание
Джордж Оруэлл, британский писатель и публицист, настоящее имя – Эрик Артур Блэр (1903–1950), создатель культовых романа-антиутопии «1984» и повести «Скотный двор», выпустил первую пулю крупного калибра по России. Он первый из писателей и публицистов ввел в политический язык понятие «холодная война». Этот идеологический томми люто ненавидел советскую власть, советский менталитет, появившийся с провозглашением социалистического пути развития общества после Октябрьской революции. Социализм и Советский Союз для него – это, с одной стороны, самоисключающие, неравнозначные понятия, а с другой – близнецы-братья.
В трагедии рядового сотрудника Министерства правды Уинстона Смита показана архитектоника тоталитарной дикости на местном уровне. Но «тоталитарных дикостей» хватало не только на его родине, в Великобритании. Они существовали и в царской России, и в Советском Союзе. Да что там говорить, они, эти «зубы дракона», посеяны по всему миру с плодами разной формы и прикуса.
Утверждение тоталитарной дикости в сатирической повести-притче «Скотный двор», изданной в 1945 году: «Все животные равны. Но некоторые животные равны более, чем другие» – адресовано было прежде всего Советской России, и Сталину в первую очередь. В повести Оруэлл через домашних животных показал перерождение революционных принципов и программ, то есть постепенный переход от идей всеобщего равенства и построения утопии к диктатуре и тоталитаризму.
Писателя зацепила одна сценка в деревне: десятилетний мальчик тонким прутиком гнал огромную лошадь. С годами увиденное привело его к мысли, которую он и сформулировал так: «Меня поразило, что, если бы животные осознали свою силу, мы не смогли бы властвовать над ними, и люди эксплуатируют животных почти так же, как богачи эксплуатируют пролетариат…»
Они – тираны, а тиран – человек с затаенными страхами из-за понимания существования кармы. Правда, невозможно разбудить того, кто притворяется спящим. Они такими нам себя и предлагают.
В основу скотинизма фермы «Усадьба» легли семь заповедей свиньи по кличке Наполеон, последняя из которых – «Все животные равны»…
Критика порядков в Красной империи и ее вождя – очевидна.
Опаснее, если она возникает у некоторых типов против своей нынешней страны – Родины. Причем насилие совершают в большинстве случаев пресыщенные жизнью. В истории нашего Отечества были и есть политики, которые притягивали и притягивают беды для России, живя там, где не сеяли. Они не извинялись перед обиженными ими подданными. Просить прощения у тех, кто слабее, – это великодушие, просить прощения у тех, кто сильнее, – это трусость. Были и такие поводыри в России. Время и только время – мерило наших деяний, и утопических, и из разряда антиутопий.
Антиутопия – логическое развитие утопии. Но есть между ними и существенные различия. Если утопия концентрируется на демонстрации позитивных черт описываемого в произведении общественного устройства, то антиутопия стремится выявить его негативные черты, которые нередко приводили и приводят к кризисным, обвальным явлениям в тех или иных странах в разное время.
Советскими литературоведами и политологами антиутопия воспринималась в целом отрицательно, с утверждением, что в антиутопии, как правило, выражается кризис исторической надежды, объявляется бессмысленной революционная борьба, подчеркивается неустранимость социального зла; наука и техника рассматриваются не как сила, способствующая решению глобальных проблем, построению справедливого социального порядка, а как враждебное культуре средство порабощения человека.
Все правильно – Отечество должно защищаться от напраслины абсолюта, не позволяя чернить наше чужими мыслями, даже оцененными высоко на Западе. Мы гордились и до сих пор гордимся своим «совковым» советским образованием. А ведь образование – это первая сила, с которой люди стали считаться.
Нужно отметить, что в 1946 году Оруэлл написал рецензию на замятинский роман «Мы», ставший классическим образцом антиутопии XX века, из-за чего многие критики упрекали британца, что он «заимствовал» у россиянина Замятина многое: идею, сюжет, главных героев, символику и всю атмосферу повествования. Тем не менее после публикации роман «1984» был тепло встречен критиками и коллегами, включая его собрата по писательскому столу и земляка Олдоса Хаксли.
И все же Россия и тут обогнала британцев. Родоначальником антиутопии считается русский писатель Евгений Иванович Замятин (1884–1937), чей роман «Мы» (1920) повлиял на творчество многих его коллег, и прежде всего на Олдоса Хаксли – «О дивный новый мир» (1932) и Рэя Брэдбери – «451 градус по Фаренгейту» (1953).
Потом россиянин скажет:
«Настоящая литература может быть только там, где ее делают не исполнительные и благодушные чиновники, а безумцы, отшельники, еретики, мечтатели, бунтари, скептики».
Это было писательское кредо Е. И. Замятина.
Как убедился Замятин, сам по себе технический прогресс, в отрыве от нравственного, духовного развития, не только не способствует улучшению человеческой природы, но и грозит взорвать человеческое в человеке.
Свой намек на антиутопию хочется посвятить трем братским славянским народам, волею политиканов образца 1991 года не без помощи англосаксов разорвавшим между собой тесные узы пусть не закадычной дружбы, но здоровых общечеловеческих отношений. А ведь они точно были у нас – в форме или в виде доброжелательности, взаимного спокойного сотрудничества, но постепенно и неожиданно перелились в жестокое противостояние. По чьей вине? Будем разбираться.
Политолог А. Ципко писал:
«Тогда, в 1991 году, Ельцин отдал реальную власть не просто специалистам с еврейской кровью, то есть всецело представителям одной нации, а русофобам, русоненавистникам. И сейчас ими ведется борьба с Россией до окончательного очищения «русской почвы» от остатков русского национального сознания, и от традиций русской государственности, и от «империи». Но не может же этот беспредел самодовольной наглости продолжаться до бесконечности».
Политолог имел в виду засилье русофобов в бизнесе и политике – Березовского, Смоленского, Гусинского, Чубайса, Ходорковского, Невзлина и многих других, которые показали, как далеки они от проблем многонациональной России. В замечании Ципко автор не увидел никакого антисемитизма, хотя руководители Израиля – страны, появившейся на карте мира по воле Сталина, много делали подлого для СССР и России. Сегодня они бомбят Сирию, зная, что там российские войска.