Русь Новгородская
Шрифт:
Западные, как и некоторые отечественные, историки считают голосование на новгородском вече несовершенным. Что им не нравится? Метод, определявший победившую сторону. На вече побеждало то решение, сторонники которого в прямом смысле слова перекрикивали своих оппонентов. Конечно, нам, привыкшим к голосованию в уединенных кабинках, такой метод кажется странным. Однако, думается, и древние новгородцы немало удивились бы, узнав, что в далеком будущем народ будет выражать свою волю не открыто и не во всеуслышание, а тихо и под большим секретом, рисуя галочки на листе бумаги. При всем желании новгородцы не смогли бы понять, кого мы так боимся и почему мы из собственного мнения делаем тайну. Да, и мы, наверное, не смогли бы убедить их в том, что в идеально свободном обществе надо голосовать только таким образом. Что ответили бы мы
Плох ли метод перекрикивания сам по себе? Нет. В Новгороде он себя оправдывал. Разве может меньшинство перекричать большинство? Когда подавляющая часть граждан выступала за какое-то конкретное решение обсуждаемого на вече вопроса, метод перекрикивания сразу выявлял это без всякого скрупулезного и длительного подсчета голосов. Когда же одна сторона не могла перекричать другую, это означало, что сторонников различных решений вопроса примерно поровну. Дискуссия продолжалась и шла до тех пор, пока одна из сторон не добивалась явного преимущества. Просто и грубовато, но зато открыто, быстро и без всяких подтасовок. Конечно, у этого метода, как и у всякого способа подсчета голосов, были свои плюсы и свои минусы. Но новгородцев он вполне устраивал в течение довольно-таки продолжительного периода времени. Они могли отказаться от такого способа, но не делали этого, считая его в своих условиях самым действенным методом выявления народной воли.
Современные способы подсчета голосов по сравнению с древними методами, конечно, высокотехнологичны, однако они намного более открыты для всякого рода махинаций. К ним вполне применимо знаменитое высказывание Сталина: «Главное — не как голосуют, а как считают». При архаичном вечевом методе считать не надо было в принципе. Воля народа проявляла себя открыто и явно. И если кто-то из власть предержащих пытался противиться народной воле, сограждане-воины в таком смельчаке очень быстро пробуждали чувство гражданского долга.
Последние открытия отечественных археологов дают повод говорить о том, что перекрикивание было не единственным способом выявления воли народа на вече. Некоторые берестяные грамоты, найденные при раскопках в Новгороде, очень напоминают современные избирательные бюллетени. Вполне возможно, что на каком-то этапе новгородской истории перекрикивание было заменено голосованием с помощью берестяных грамот. Однако такой тихий способ народного волеизъявления не очень впечатлил летописцев, и они об этом, как и о многом обыденном, умолчали. «Вече кажется многим историкам, — пишет В. Л. Янин, — некоей вольницей, которая все вопросы государственного управления решала криком и потасовкой. Такие представления основывались на том, что вечевые собрания порой выливались в вооруженное столкновение разных концов города. При этом историки не учитывали, что вечевые собрания происходили ежегодно, а иногда и по нескольку раз в году, а столкновения группировок отмечались далеко не каждое десятилетие. Конечно, общественная жизнь в Новгородской республике была организована и регламентирована. И, в частности, выборы при широком распространении грамотности осуществлялись не криком, а подачей бюллетеней, подобных найденному на Неревском конце» {43} .
Образ новгородского веча — многотысячного, буйного, крикливого — остается для многих наших современников, несмотря ни на какие объяснения, камнем преткновения. Они спрашивают: даже если буйность веча очень преувеличена, можно ли было на всенародном собрании спокойно обсуждать сложные проблемы? Справедливо ли определялось народное волеизъявление? Не мешала ли пресловутая психология толпы принятию важных государственных решений?
Исследования отечественных специалистов в области новгородской истории показывают, что эти вопросы волновали и самих новгородцев. Поэтому они постепенно совершенствовали и видоизменяли вечевую форму правления. Когда население Великого Новгорода было относительно невелико, все свободные граждане собирались на вече и вместе принимали участие в выработке необходимых решений. С ростом города огромная многотысячная толпа, естественно, стала крайне неудобным инструментом управления государством. Какой выход из создавшегося положения нашли новгородцы? Они создали более компактное вече, на которое собирались не все новгородские граждане, а только полномочные представители улиц и концов. При этом новгородцы ничего особенного не изобрели: так поступали во всех демократических государствах, когда число граждан значительно увеличивалось. Однако общегражданское вече отменено не было. Оно продолжало собираться в экстренных случаях. Но со временем его функции все в большей и большей степени стали переходить к малому вече или, как его еще называли, собранию «300 золотых поясов».
Малое вече собиралось возле Никольского собора. Тщательные археологические исследования вокруг этого храма обнаружили площадь, на которой могли разместиться скамьи для 300–500 человек (по летописным свидетельствам на вече сидели). Никакой площади, способной вместить многотысячную вечевую толпу, найти не удалось. Застройка в этом районе была издревле очень плотной. Таким образом, данные археологии подтвердили представительский характер собрания «золотых поясов».
Малое новгородское вече состояло «из представителей привилегированного сословия, но его работа велась не за плотно закрытыми дверьми, а под небом» {44} . Граждане Новгорода стояли на улицах, примыкавших к вечевой площади. При этом они живо выражали свое отношение к происходящему на заседаниях малого веча, напоминая «золотым поясам» о том, чьи интересы те должны защищать. Новгородцы продолжали дорожить «наличием очень важной особенности государственного строя Новгорода — гласности его политической жизни» {45} .
Всенародное новгородское «вече собиралось у Софийского собора. И площадь перед Софией никогда не застраивалась церквами, что видно по ее изображению на иконах. Древнейшее и законное место сбора — у Софии, на общегородской территории, где не живет князь и которая подвластна городу, а не одному из его концов» {46} . Наряду с общегородским вече в Новгороде всегда существовали уличные и кончанские вечевые собрания. На них решались местные проблемы, а также предварительно обсуждались общегородские вопросы. «В концах были свои веча, которые, в свою очередь, не составляют низшей ступени системы вечевого строя, поскольку известно и об уличанских вечевых сходках. Возможно, демократичность состава вечевых собраний увеличивалась от общегородского к кончанским и далее к уличанским вечам» {47} .
Вместе с ростом Новгорода постепенно усиливается значение кончанских собраний. На них выбираются представители от городского конца, которым делегируется право высказывать мнение и принимать решение от имени граждан всего района. Такими представителями, как правило, были бояре, богатые купцы и влиятельные жители города.
«Во главе конца стоял выборный кончанский староста, который вел текущие дела конца. Но он правил концом не один, а при содействии коллегии знатных обывателей конца, которая составляла кончанскую управу. Эта управа была исполнительным учреждением, действовавшим под надзором кончанского веча, имевшего распорядительную власть. Союз концов и составлял общину Великого Новгорода. Таким образом, Новгород представлял многостепенное соединение мелких и крупных миров, из которых большие составлялись сложением меньших. Совокупная воля всех этих союзных миров выражалась в общем вече города» {48} .
Таким образом, общегородское вече Новгорода было «представительным органом, возникшим на основе конфедерации поселков-концов, посылавших на него своих представителей на паритетных началах. Наблюдение над другими институтами государственной власти — посадничеством, тысяцким, системой архимандритии — показывают, что принцип паритетного представительства составлял фундамент формирования всех магистратских органов Новгорода» {49} . Чем глубже серьезные историки исследуют государственное устройство Новгородской республики, тем яснее нашему взору предстает ее удивительно стройная и разумная система управления гражданским обществом.
Подводя итог анализа вечевого строя, надо еще раз подчеркнуть, что вече было не местом народного буйства, а собранием, где новгородцы проявляли и утверждали свою политическую волю. Именно на вече весь народ осознавал себя Господином Великим Новгородом. Именно на вече каждый новгородец живо чувствовал свою нерасторжимую связь с домом Святой Софии. Вечевой строй формировал, сплачивал и поддерживал национальное единство новгородцев. Каждый гражданин на вече чувствовал сопричастность и ответственность за судьбу Великого Новгорода.