Русь Новгородская
Шрифт:
В самодержавно-авторитарных государствах все происходило наоборот. Нередко подданные внешне соглашались с решениями своего государя, но при этом большинство населения глухо роптало. И чем чаще случалось такое внутреннее несогласие, тем дальше народ отделялся от своего властителя. Народные массы начинали жить собственной, параллельной государству, жизнью. Со временем это приводило к довольно плачевным результатам.
В Московском княжестве, до завоевания Новгорода, мы не видим восстаний народа против князей, недовольство ими не доходило до критической точки. Можно сказать, что великокняжеская власть и народ в то время еще были едины. Однако после присоединения Новгорода, когда московские государи полностью
В Новгороде случались кратковременные мятежи, но там никогда не вспыхивали гражданские войны. Более того, в истории Великого Новгорода не произошло ни одного столь серьезного мятежа, который бы ощутимо потряс общественный строй республики.
Между тем в Москве, официальные летописцы которой так любили обвинять новгородцев в буянстве, междоусобицы принимали очень тяжелый характер. Взять хотя бы многолетнюю кровавую борьбу за власть между князьями Василием Темным и Димитрием Шемякой. Эта распря не только нанесла огромный материальный и людской урон великому княжеству Московскому, но в какой-то момент поставила его даже на край гибели.
В многовековой истории Новгородской республики нельзя встретить ничего, хотя бы отдаленно напоминающего Смутное время, когда из-за московских неурядиц едва не прекратила свое существование уже вся Русь. По сравнению с московскими междоусобицами пресловутое новгородское «буянство» было детским озорством. Тем не менее антиновгородская пропаганда, превратившись в ложные исторические стереотипы, действует и поныне! Немало наших современников до сих пор считают, что Москва — это державность, порядок и закон, а Новгород — это бесшабашная вольность, буянство и своенравие.
Желание некоторых историков представить Новгородскую республику чуть ли не государством анархии и необузданной вольности ничем не оправдано. Если бы приписываемое новгородскому обществу дикое буйство имело место в действительности, то Господин Великий Новгород на протяжении нескольких столетий не был бы одним из самых сильных государств северо-восточной Европы. А именно таковым он в реальности и являлся. «Великий Новгород, — писал академик М. Н. Тихомиров, — обычно рисуют как „город воли дикой, город буйных сил“. Но город „воли дикой“ просуществовал как центр особого государства по крайней мере 500 лет, с конца X по конец XV в. Следовательно, он обладал устойчивым государственным устройством, а не был только городом „буйных сил“» {34} .
На вече велись споры и партии противостояли друг другу до принятия решения. После утверждения постановления новгородцы, как правило, твердо и всеми имеющимися в наличии силами приводили его в жизнь. При этом разобщенность и саботаж были явлениями исключительными. Собственно благодаря железной гражданской дисциплине новгородцы и смогли выстоять под натиском немцев, шведов, литовцев и некоторых властолюбивых русских князей.
Господин Великий Новгород имел твердый государственный строй и жесткую исполнительную власть. Демократичность новгородского общества не входила в антагонизм с властью, скорее она была ее фундаментом. Буянами и смутьянами новгородцы казались только тем, кто не хотел знать никакой другой формы власти, кроме монархии. Причем монархии азиатского тоталитарного типа.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТРОЙ
Истории Великого Новгорода посвящено множество книг и статей. Несмотря на такое изобилие, вполне справедливо замечание профессора МГУ Н. Борисова: «Наши представления о политической жизни средневекового Новгорода вообще достаточно схематичны и умозрительны. Над ними зачастую довлеют традиционные для советской историографии стереотипы» {35} . Надо добавить: не только советской, но и российской имперской историографии.
Почему до наших дней дошло весьма мало сведений о государственном и общественном устройстве Новгородской республики? Одна из главных причин заключается в том, что возобладавшая на Руси автократическая система сделала все возможное, чтобы стереть в русском самосознании память о национальном народовластии.
Новгородский государственный строй отличался гармоничностью. В Великом Новгороде законодательная, исполнительная и судебная ветви власти находились под влиянием всех слоев общества. На всех уровнях республиканской администрации соблюдались принципы коллегиального принятия решений и общественного контроля над их исполнением.
Каким образом сформировался столь целостный общественно-государственный строй? Его истоки надо искать в глубокой древности.
В Новгородской республике во многом сохранилось народовластие, свойственное древним индоевропейским (арийским) племенам. В чем состояла суть этой демократии? Точно и емко ее определяет известный афоризм: «Демократия — это пространство договора между вооруженными и свободными мужчинами». В этом определении, как ни в каком другом, лучше всего сформулирована сущность арийского народовластия.
В общественном строе индоевропейских племен присутствовали элементы трех основных форм власти. Сравним, например, Великий Новгород с Древним Римом. В обеих республиках найдем присутствие всех трех государственных начал: демократического — новгородское вече и римское народное собрание; аристократического — новгородский Совет господ и римский Сенат; монархического — князь в Новгороде и консулы в Риме.
С течением времени арийские племена пошли различными путями государственного развития. Гармоничное сочетание начал власти стало повсеместно нарушаться. Так, в Риме возобладала монархическая форма правления, в Новгороде — аристократическая. В Риме произошла решительная смена форм власти. В Новгородской же республике аристократическая модель власти в полной мере не восторжествовала: новгородцы сохранили и другие государственные начала.
Оригинальной чертой новгородского государственного устройства постепенно стала традиция приглашения князей со стороны. Но по-настоящему самобытной и важной особенностью общественного строя Великого Новгорода была православная теократия. По существу, она заняла в республике место четвертого государственного начала. И, видимо, сочетания теократической и трех других форм власти история, и не только индоевропейских народов, больше не знала.
Некоторые историки называют государственную структуру Великого Новгорода олигархической формой правления. При этом они преувеличивают размер власти, которой обладали влиятельные боярские семейства, и преуменьшают участие народа в делах республики. Что на это можно возразить? Если бы на самом деле в Новгороде народ не участвовал в государственном управлении, то всемогущие новгородские олигархи взяли бы всю полноту власти в свои руки. Однако таких поползновений со стороны боярства в Новгороде никогда не было. О чем это говорит? О силе народовластных традиций новгородцев. Республиканский «государственный строй „Господина Великого Новгорода“ настолько был устойчивым и прочным, что за всю свою историю Новгород не знал попыток создания в нем тиранического режима, восторжествовавшего в ряде итальянских городов. В XIV–XV веках в Новгороде нет даже князей, вместо них на Городище сидит наместник московского великого князя» {36} .