Русь Новгородская
Шрифт:
ПИРРОВА ПОБЕДА ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОГРЕССА
Новгородская республика была мощным русским государством, которое никто и ничто не могло сокрушить в течение нескольких веков. Уничтожить броню Великого Новгорода удалось только другому русскому государству — Москве. Московская военно-монашеская, по выражению Льва Гумилева, система в XV веке оказалась сильнее новгородской республиканской теократии.
Многие отечественные историки, особенно представители советской историографической школы, придерживались мнения, что Новгородская республика клонилась к упадку в течение продолжительного времени. По мнению этих историков, общественно-вечевой строй Великого Новгорода постепенно выродился в олигархическую форму правления, крайне неприглядную по своему характеру. Поэтому присоединение Новгорода к Москве явилось
Если создание Российской империи рассматривать как вершину исторического развития русского народа, то присоединение Великого Новгорода к Москве можно считать одной из выдающихся побед на пути к этой высоте. С национальной же точки зрения разгром московскими государями Новгородской республики воспринимается не иначе, как пиррова победа. Создание же самой империи нанесло непоправимый урон русской нации. Имперская элита, во многом инородная и оторванная от простого русского народа, веками паразитировала на теле государственно-образующей нации и строила полуевропейскую, полуазиатскую империю, нещадно растрачивая жизненную силу русских.
В XV–XVI веках, как, впрочем, и в другие времена, московским монархам требовался покорный, безмолвный народ, готовый для своих хозяев собственными костьми выстилать дорогу к имперскому престолу. Свободолюбивых новгородцев понудить к этому было нельзя ни коврижками, ни кнутом. Поэтому Москва и уничтожила новгородцев.
ОКНО В ЕВРОПУ
На протяжении столетий Великий Новгород служил для Руси воротами в Европу. В области экономики Новгород был тесно связан с хозяйственной жизнью многих европейских стран. В межгосударственной сфере Новгородская республика одновременно являлась составной частью политических систем и северо-восточной Европы и Рюриковой Руси.
Москва, присоединив Новгород, могла получить выгодное место на европейском экономическом рынке и занять достойную позицию на политическом поле северо-восточной Европы. Однако Иван III своими опрометчивыми действиями прикрыл новгородские ворота, а Иван IV замуровал их накрепко. Правда, этот государь тотчас стал силой прорубать пресловутое «окно в Европу» через территорию Ливонии. Истощив государство в длительной войне, Иван Грозный своей цели так и не достиг.
Дело Грозного царя в дальнейшем продолжил Петр I. «Великому реформатору» все же удалось прорубить некую щель, но при этом он обескровил Россию не меньше Ивана IV. Топором в руках этих государей был русский народ, который понес в бесконечной череде ливонско-шведских войн неисчислимые людские и материальные потери. Их вполне можно было бы избежать, если бы Великий Новгород, этот европейский мост Руси, не был так бездумно разрушен.
Разгромив Новгородскую и Псковскую республики и включив их земли в состав своих владений, Москва вошла в прямое соприкосновение с Западом. Новгородско-псковский санитарно-оборонительный вал, оберегавший русскую нацию, был уничтожен. Обороне Москва предпочла агрессию. Однако в прорубленное западное окно вместо ожидаемого золотого потока на Московию хлынули помои. И, словно в насмешку, после смерти Петра I, последнего по крови русского самодержца, на престол Российской империи взошла Екатерина I, ливонка из армейского обоза. И это было только началом, дальше — почти двухсотлетнее правление немецкой династии. Как опять не вспомнить поговорку «за что боролись — на то и напоролись».
ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД В XVII ВЕКЕ
В 1656 году Россию посетил Антиохийский патриарх Макарий. Путешествие патриарха описал его сын, архидиакон Павел Алеппский. Он вспоминал, что во время посещения Новгородской земли взгляду антиохийской делегации предстали следы былого процветания и могущества. К Великому Новгороду путешественники добирались на судне по водам озера Ильмень. Архидиакон Павел писал: «Кругом озера множество древних каменных монастырей и церквей; говорят, что в древности по окружности его их было четыреста и что они сооружены богачами этого города. Большая часть их разрушена и покинута» {318} .
Сохранившиеся монастыри и храмы поражали путешественников своим величием. Несмотря на то, что к тому времени новгородская Церковь была уже весьма сильно обобрана московскими властями, великолепие внутреннего убранства храмов изумляло антиохийцев.
Особенно гостей с Востока восхищало изобилие Новгородской земли и благоустройство монастырей. «По истине, жизнь монахов в этих монастырях весьма приятна, вследствие обилия воды и разного рода рыбы, которую ловят без труда, при помощи воротов, с обеих сторон реки, посредством особых приспособлений. Подлинно, наши сердца наслаждались в этом благодатном путешествии. Скажу еще: „Да увеличивает Бог твое процветание, о город Новгород, до скончания веков, за избыток твоих удовольствий, твоих вод, рыбы, прекрасное местоположение, твою почву и приятность твоих монастырей, кои, поистине, не имеют себе подобных на земле!“» {319} Такое впечатление производила Новгородская земля во времена своего запустения. Интересно, какие слова нашел бы Павел Алеппский для описания Великого Новгорода в эпоху его благоденствия?
Павел Алеппский не имел представления о богатстве жителей независимого Новгорода, но и благосостояние обнищавших новгородцев произвело на него должное удивление, и он отмечал, что в городе живет немало богатых людей.
Антиохийский патриарх со своими спутниками покидал Великий Новгород, как писал Павел Алеппский, «жалея о разлуке с этой благословенной страной, с многочисленными благолепными церквами и монастырями по берегам ее озера, в которое впадает множество рек. Бог да продлит ее процветание до дня Страшного суда и воскресения! Ибо она превосходит все страны не только Московии, но и всего мира» {320} .
Иностранцев восхищали реки, озера, леса и поля Новгородской земли, они поражались их изобилию и плодородию. И приходится только удивляться злопыхательству отечественных писак, которые зудели о скудости новгородской природы и уничижительно приписывали благосостояние новгородцев исключительно их посреднической торгашеской деятельности.
В 1673–1674 годах Россию посетила еще одна группа иностранцев — шведское посольство. В его состав входил некто инженер-капитан Эрик Пальмквист. Этот офицер должен был собирать сведения военного характера. Под прикрытием дипломатического статуса Пальмквисту удалось добыть ценнейшую информацию об армии, обороне и экономике России. В Швецию разведчик привез карты областей, планы городов и схемы коммуникаций. Его подробный доклад оказался по своему содержанию настолько уникальным, что лег на продолжительное время в основу политической и военной стратегии шведского правительства по отношению к России. Бумаги Пальмквиста 200 лет хранились в Государственном архиве Швеции вдалеке от людских глаз. Только в 1898 году они впервые были обнародованы и изданы.
В своем отчете Пальмквист уделил особое внимание Великому Новгороду. «Раньше этот город, — писал он, — был очень велик, о чем еще сегодня можно судить по руинам и пришедшим в упадок монастырям. Его сила и богатство были так велики, что до сих пор у русских есть поговорка: Кто может противиться Богу и Великому Новгороду?» Шведский разведчик отметил очень удачное местоположение города и изобилие новгородской земли. По его мнению, именно эти факторы в прошлом служили причиной благосостояния Новгорода. Описав фортификационные сооружения некогда величественного города, Пальмквист в заключение сделал вывод: «Итак, для расцвета и могущества Новгорода недостает только нового хозяина, который бы лучше умел использовать его преимущества» {321} . Горькие слова! Они не были бы сказаны, не будь истреблены истинные хозяева Новгородской земли.