Русь
Шрифт:
Навис над ханской головой,
Он от волненья чуть живой,
Не сводит пьяных глаз с Кайдала.
Тот поднял туфлю и скребет
Носком кривым и острым спину,
И Блуд спешит чесать хребет
И поясницу господину.
Лежат кувшины, и вожди
Лежат на шелковых подушках,
В парче бухарской жарко, душно,
И под чалмой башка гудит.
Но что ж не радостен Кайдал?
То пьянка, а не праздник жаркий,
Нет, не такой
Искал добычи, не подарка.
Кайдал кривится, огорченный,
Куражится, вождей бранит,
И туфля яркая летит
В изюм, сбив кубок позлащенный.
И хнычет хан: «У, племя вражье,
Я из тюрбанов выбью пыль!
Ослы!! Верблюды!... Храбрый княже,
Поедем в город мой Итиль,
Там будем жить в одном дворце,
А мир поделим пополам!
Пятьсот красавиц в жены дам!
В чалме, на белом жеребце –
Таким узрят тебя народы!
Забыв печали и невзгоды,
Ты станешь неге предаваться
В садах, игрою любоваться
Каменьев, яхонтов огонь
Кидать с ладони на ладонь!
Полюбишь ты, мой богатырь,
Корицу, перец, тмин, имбирь
И яства нежные с шафраном!
Утех захочешь, за джейраном
Помчим, натянем тетиву!
И не во сне, а наяву
Поймешь, что жизнь – игра, не служба
И все игра – любовь и дружба,
И сладкий плен небесных числ,
Высоких звезд сокрытый смысл,
А мы лишь пешки да ферзи,
И объяснений не проси.
Вот ты, герой, храбрец ты редкий,
А все не вылезешь из клетки!»
Князь, опершись о столб, застыл,
Стоит как будто изваянье,
Ни разу глаз он не открыл,
Спокойно ровное дыханье.
Хан кинул спелым абрикосом –
Попал в турецкого посла!
Кайдаловна, степная роза,
На Ярополка из угла
Глядит, завесившись фатой.
Кайдал трясет сосуд пустой
И пословесно изрекает:
«О, славный витязь! О, воитель!
Бесстрашных руссов повелитель,
Зачем с тобой мне враждовать
И ратоборствовать сурово,
Коль можно вина попивать
Вдвоем под золоченным кровом,
Фонтаны слушать, звоны струн,
От ласк рабынь блаженно млея,
Лежать, жевать рахат-лукум,
Придвинув дедовы тавлеи!
Дочь за тебя свою отдам,
Не знаешь, как любезен хан!
Хоть каждый день, мой друг, женись!
Вот это – сказка! Это жизнь!»
Эк, тороват он на посулы!
Улыбка утомила скулы;
Речистый хан Кайдал вспотел;
Схватив кувшин, к нему припал,
Но обмер: пленник так всхрапел,
Что шёлк шатерный завздыхал!
Досаду топит хан в вине;
Перо трясется на чалме;
В глазах – вселенная тоска,
А в бороде – три волоска!
Неймется старому однако;
Вопит: «Дикарь! Урус! Собака!
И кто кресты на вас надел –
Братоубийца, сын рабыни!
Холопство, рабство – ваш удел,
А братства нет меж вас в помине!»
Князь глаз открыл.
Бровь поднял. Хмыкнул,
Без промаха плевок послал,
Не плюнул – так, небрежно цыкнул,
И взвизгнул щупленький Кайдал.
Кричит: «Злодея уведите!
Да на кусочки изрубите,
А голову доставьте мне!»
И утопил позор в вине…
Песнь вторая
Покойна звёздная обитель,
Не слышен говор из шатров,
Ведут героя на погибель,
Ведут меж гаснущих костров.
Остановили, повернули,
В шатёр духмяный запихнули,
Сорвали с глаз его тряпицу,
И видит князь в шатре девицу.
Медноволоса, волоока,
Раскоса чуть, один изъян;
Цветной прозрачной поволокой
Её нагой окутан стан;
Жемчужин ряд вкруг шеи смуглой,
Младая грудь, живот округлый
Под лёгкой тканью дышат страстью,
И злата красного запястья
Полны сапфиров голубых…
Князь усмехнулся: хороша
Кайдаловна-то, еретица,
А всё пропащая душа,
А всё гулливая девица.
Она, меж тем, с него верёвки
Сняла, движенья быстры, ловки;
Вдоль ложа тонкие cocyды
Курятся, тонут в фимиаме,
Ковры, подушек пестрых груды-
Атласных, с яркими кистями.
Плывет Кайдаловна павлином,
И голосок звенит струной:
«Хочу, чтоб стал ты властелином,
Хочу я быть твоей женой!
Забудь и думать об отце.
Вам не сидеть в одном дворце,
Уж я об этом позабочусь!.. »
За предложенье и за почесть
Отвесил славный гость поклон.
Не тратя времени напрасно,
Он рот княжне фатой заткнул,
Кисейной шалью ярко-красной
Потуже руки ей стянул.
Прислушавшись, шатёрный шёлк
Кривою саблею рассек,
И ветерок края развёл.
Хазарин мимо лошадь вел, -
Вздрогнул он, зычно закричал,
Из мрака стражи налетели,
Блеснул коротенький кинжал,
Клинки кривые зазвенели.