Русалка и корсар
Шрифт:
Монеты морген лежали у Дезмонда в каюте, как сувенир. Еще одним сувениром с морского дна станет пурпурная русалка. Нужно перенести ее в каюту, чтобы команда на нее не пялилась. У пиратов мрачные взгляды. Только и гляди, из-за русалки начнется бунт.
Плавник русалки грациозно шевельнулся. Неужели она просыпается? Веера пурпурных ресниц чуть-чуть дрожали.
Может быть, это ее зовут Мередианой? Кассандра как-то раз танцевала на берегу и называла нараспев имена всех дочерей морского царя. Дезмонд с трудом мог их все припомнить. Там были Ясмин, Айша, Мирель, Этея, Анемон, Фолетта, Корефея, Мирилла, Серпантина, Амирана, Морелия и Лорелея. А вот имя Мередиана
Небо над кораблем стремительно мрачнело. Видно, скоро разразится буря. Подул штормовой ветер. Из ветра звучали хором голоса:
– Мятежник!
– Похититель!
– Ты злоупотребил доверием морского царя!
– Ты осквернил морские святыни!
– Ты взял на борт неземное существо!
– Пресловутый пират!
– Ты помечен гибелью!
Зловещие слова отдавались в ушах. Дезмонд ожидал, что сейчас начнется буря. Вместо этого на корабль, будто налетела стая пираний. «Триумфатор» качнулся на волнах и сильно накренился, будто в его бок ядро пушки попало. Но ведь никто не палил в него из пушек. Это делать некому! Никаких встречных судов на горизонте не видно, а кажется, что морской бой уже начался.
Команда не успела среагировать. Дезмонд пожалел, что решил их напоить. Такое чувство, что в днище пробоина, и «Триумфатор» идет ко дну. Руль остался без присмотра. В рулевого вцепились щупальца большого осьминога, и начали душить беднягу. Дезмонд метнул саблю и перерубил пару щупалец. Они зашипели и поползли по палубе.
– Пират! – донеслись вдруг голоса из-за борта.
Дезмонд перегнулся через борт и глянул на волны. Там внизу резвились целые стаи русалок. Их голоса напоминали призрачный хор. Скользкие синие и зеленые тела в чешуе не шли ни в какое сравнение с пурпурной русалкой, которую он похитил. Воистину, она царевна морей. Хищные русалки с острыми зубами и ушами, осаждавшие корабль, вызывали уже не восхищение, а отвращение. Лишь у одной из них на голове мерцало что-то вроде фероньерки. Очевидно, среди всех нападавших на корабль русалок она одна отличалась знатным морским происхождением.
– Он корсар, а не пират, – поправила она подружек.
– И в чем же разница? – другие русалки показали острые, как стилеты, когти и зазубрены на локтях. Все они явно были не принцессами, а чем-то вроде боевых полурыб, готовых протаранить корабль острыми конечностями.
– Корсарами называют тех, в ком текла благородная кровь до того, как они подались в разбойники. У корсаров должны сохраниться хоть какие-то манеры и понятия о чести. А пираты это обычные грубые бандиты. С ними не договоришься, их можно только затопить.
Русалка с фероньеркой на лбу подняла на Дезмонда белые глаза без зрачков.
– Ты ведь человек благородной крови. Как ты можешь похищать морскую царевну? Верни ее в море и забудь о том, что она вообще существовала.
Просьба отдавала тоном приказа. От взгляда русалки у Дезмонда в голове всё заволокло туманом. Наверное, это какой-то гипноз. Дезмонд сделал над собой усилие и отвел глаза.
Предложение русалки было бессмысленным. «Триумфатор» уже тонул. Что отдашь русалкам царевну, что не отдашь – корабль-то затонет всё равно. Можно попытаться пойти на сделку, но овчинка не стоит выделки. Всем пиратам грозит либо гибель в воде, либо рабство в морском царстве. Жаль, что команда напилась, когда нужно давать отпор. Но с другой стороны, что могут сделать пираты против русалочьей магии. Все корсары, увы, не волшебники. Кроме него одного. Дезмонд прикоснулся к амулету Кассандры и прочел короткое заклинание, которому она
Пробоины в днище, нанесенные русалочьими когтями, тут же затянулись, будто корабль был живым существом, способным на быстрое исцеление.
Раздосадованные русалки ругались хором и яростно били плавниками по воде. Они налетали на корабль снова и снова, дробя деревянные борта острыми насечками на руках, чем-то напоминавшими жабры. Амулет на шее Дезмонда сиял, и корабль самовосстанавливался. Все пробоины зарастали свежими деревянными досками, будто их кто-то прибивал поверх поврежденных. Русалки впали в отчаяние. Как они ни старались пустить «Триумфатора» ко дну, им ничего не удавалось.
– Он сам скоро затонет, – предрекла русалка с фероньеркой. По воде вокруг корабля тут же распространился зловещий зеленый туман. Он аморфно обволакивал судно, но проникнуть на борт почему-то не мог, будто натыкался на незримую преграду.
– Помни, что Шаина тебя прокляла.
И кто такая Шаина? Дезмонд этого не знал.
– Меня и отец проклял, когда я сбежал из Мирида, – пробурчал он себе под нос, поднимая окровавленную саблю. Кровь на ней осталась из раны рулевого, а из отрубленных осьминожьих конечностей вместо крови вытекала вода. Дезмонд ругал себя за то, что спасая рулевого, умудрился поранить ему плечо. Но не бросать же было беднягу, которого душило нечто, переползшее на борт из моря. Сейчас это нечто, похожее на осьминога, пыталось вытолкать за борт сундук с пурпурной русалкой. Ему это было не под силу, хотя оно работало всеми своими щупальцами, коих насчитывались десятки.
– А, ну, брысь! – Дезмонд пригрозил ему саблей. Только вот испугалось существо не сабли, а сиявшего амулета на шее капитана. Оно сощурилось, зашипело и само уползло за борт, бросив сундук.
Сияние амулета Кассандры отпугивало морских тварей. Нужно будет сказать ей спасибо. Дезмонд даже намеревался подарить Кассандре букетик цветов, пока не увидел пурпурную русалку. С тех пор, как ее затащили на борт, всё изменилось. Она спала так мирно, будто была мертвой, но от нее исходила опасность. А ее красота очаровывала, лишала воли, затмевала соображение. В присутствии русалки Дезмонд не мог ясно мыслить.
Даже сейчас, пока она спала, он ощущал себя в ее власти, будто это она похитила его, а не он ее. Оказывается, попасть в плен к русалке можно даже, пока она спит. А что будет, когда она проснется?
Спящая русалка
Начался дождь. Косые струи били по парусам, но кровавое пятно на центральном парусе не смывалось. Кровь чайки окрашивала и палубу. Губы русалки стали такими яркими, будто их окрасила кровь.
Не могла же она оторвать голову птичке и выпить ее кровь? Русалка лежит в сундуке, будто в гробу. Почему же кажется, что это она написалась крови птицы?
Дезмонд обнаружил, что не может сам поднять сундук и перетащить его в каюту. Он был сильным, но его сил на этот раз не хватало. Нужно позвать помощников. Пока что все пираты были пьяны. От пьяных пользы никакой. Только рулевой и корабельный лекарь, лечивший его рану, оставались отчасти трезвыми. В помощники они оба не годились.
Дезмонд снова попытался сдвинуть с места тяжеленный сундук. Он не сдвинулся ни на дюйм, будто в палубу врос. И что делать? Без присмотра русалку оставлять нельзя. Придется нести вахту рядом с сундуком. Дезмонду как назло захотелось вздремнуть. Веки слипались. Откуда-то из глубины моря донеслись звуки, похожие на русалочью песню. Или они звучат прямо на палубе?