Русалка на суше
Шрифт:
— Я надеюсь, они не так тот состав делали, — передернулась я от омерзения.
— Нет, Г урвоф привез специальную запечатанную склянку, которую сделал их шаман по рецепту их племени, — качнул головой Дзэс.
Укерверс тем временем достал из своей сумки пару листов бумаги, один закрутил в трубочку и смял, окунул в состав и, словно кисточкой, начал рисовать на втором листе. Я узнала простейшее заклинание земной магии, на примере которого мы частенько разбирали новые темы. Самое удивительное, что магические линии действительно укладываются по рисунку не зависимо от воли мага. Закончив,
— Халифатцы иногда продают нашим магам магические чернила, но они стоят целое состояние. Способ их приготовления держался в секрете, а это, оказывается, вовсе и не их секрет, а оркский.
— А что, эти оркские чернила такие мощные? — я с сомнением поболтала чашкой с грязью, простите, с чернилами. — Я так и не поняла, откуда брались магические потоки — они берутся у того, кто рисует, чернила просто помогают их легче направить?
— В том-то и дело, что с помощью этих чернил может колдовать кто угодно, магия запечатывается в самих чернилах. Правда, силы этой не так уж много, да и срок годности у состава ограничен — со временем энергия теряется, но все же.
Я не впечатлилась:
— То есть они просят огромных денег за то, чтобы не-маг просто мог сделать такой вот фокус с мусором и ощутить себя магом?
— Именно эти чернила позволяют халифатцам создавать рабские ошейники — с их помощью можно написать магический контракт и связать его с рисунком на ошейнике. А активирует его соприкосновение с физическим телом, например, наложением руки или надеванием ошейника.
Глава 73
Я напряглась, узнав, что эти чернила используются для создания рабских ошейников и решила уточнить:
— А в Империи зачем закупают это вещество? Здесь же запрещено магическое рабство!
— Ну, их используют, в основном, для испытания эффекта новых магических плетений. Представь себе, что можно просто нарисовать заклинание на листе бумаги, активировать его и быстро-быстро закрыть в защищенной комнате и не рисковать жизнями магов-теоретиков. К тому же, их могут и активировать заменять обычные люди-испытатели.
Ну, да, понятно, жизни и здоровье обычных людей ценятся куда меньше, чем магов. Но я все же с куда большим уважением посмотрела на чашку с черной жидкость, а потом растерянно — на Дзэса, который умудрился по детской глупости влезть в такое дерьмо. Теперь он владеет секретом, который стоит огромных денег.
— Теперь мы сможем разобрать заклятье создания чернил и усовершенствовать его, — продолжил радоваться Укерверс, не замечая моего испуга. — Увеличить объем хранимой магии, усовершенствовать состав, возможно, адаптировать для других стихий, не только земли…
Я в этом, честно говоря, сомневалась, так как схема магических потоков была очень мудреная, на мой дилетантский взгляд, но планы впечатляли:
— Еще надо разбираться, как шаманы с помощью голоса управляют магическими потоками, так что даже не знающий
— Да, работы непочатый край, — кивнул Укерверс. — Ну, что ж, давайте пока посмотрим, что можно сделать с мальчиком.
Мы опять сосредоточились на Дзэсе, теперь уже глава гильдии магов вертел и осматривал его воспаленную руку. Под его пальцами кожа постепенно светлела, краснота проходила, и я выдохнула с облегчением. Правда, в эмоциях Укерверса было только все больше озабоченности. Когда краснота полностью ушла, он выпрямился и задумчиво посмотрел на меня.
— Что? — растерялась я.
— Я не могу это убрать.
Орки за барьером расплылись в гадских ухмылках, а я почувствовала, что сейчас кого-нибудь убью.
— Почему? — прошипела, с трудом контролируя свои эмоции.
— Чтобы снять рабский ошейник, мы разрываем его плетения и физическое воплощение — обычно это кожаный ремень с вырезанным на нем рисунком, пропитанным этими чернилами. Нужно разорвать и физическое воплощение, и магические потоки, чтобы его снять. Но здесь… я попытался исцелить руку мальчика, но краска под кожей и не исчезает, там же и магическая вязь. Она внутри, под кожей…
— Это же просто краска, ее можно вымыть из-под кожи! — возмутилась я, но Укерверс лишь развел руками.
— Я никогда с таким не сталкивался. Если бы еще рабский ошейник — я снимал такие не раз, но это…
Очень хотелось прибить довольных орков или хотя бы помучить, чтобы неповадно было, но попыталась сдержаться, особенно в присутствии Укеверса.
— Хорошо. А если бы это был ошейник, то в каком месте магического плетения ты бы его начал разрывать? — уточнила я.
Глава гильдии посмотрел на меня удивленно:
— Это совсем другой рисунок, он только отдаленно поход на схему рабского ошейника!
— Не смейте даже сравнивать связь внутри с племени с этим огрызком пустынных недо-шаманов, ведьма! — возмутился главный орк.
Я глухо рыкнула, оскалив клыки, пусть и более скромные, чем у орков, и Укерверс покосился на меня с удивлением.
Нужно взять себя в руки. Нельзя показывать перед людьми свои методы, мне тут еще жить. Надо действовать хитрее.
Значит, по иерархии орков Дзэс должен подчиняться главе отряда, а, следовательно, именно он может приказать мальчику остаться в Уркатосе и жить нормальной жизнью. Если Дзэс окончит здесь академию и только после съездит в племя, то, уверена, сможет получить высокий статус в племени, стать равным вождю, а значит получит право выбирать свое будущее самостоятельно. Не слишком удачный выход, но хотя бы как возможность оттянуть время…
— Послушай, орк… как твое имя?
— Гурвоф, — подсказал Дзэс.
— Так вот, Гурвоф, — продолжила я, — как на счет договориться?
— О чем ты, ведьма?
Скрипнула зубами, напоминая, что это для них не оскорбление, это наименование женщины с магическими способностями.
— Ты видел, на что я способна?
Орк ухмыльнулся и обвел взглядом помещение, окруженное стеной воды:
— Видел, водяная ведьма.
— Я могла бы помочь твоему племени в обмен на то, что Дзэс останется жить в Уркатосе, пока не закончит учиться.