Русалки. Хамелеон
Шрифт:
Правда… не сказать, что, остыв, я была этим довольна, даже с учетом намерений порвать с Андре. Впрочем, тут наставница вспомнила о моём существовании и приближающихся Соревнованиях, до которых оставалось, по словам Илины Владимировны, всего ничего. По моему скромному мнению, три недели — это не так уж мало. Вон я у Лордов сколько всего за только чуть больший срок освоить успела. Так что я в отличие от директрисы пока особо не нервничала и тренировалась в маскировке, не слишком выкладываясь. Хотя и не отлынивая, так что времени на страдания насчет ссоры у меня всё равно не было. Но оно и к лучшему.
Андре, как я узнала от Рии, тоже
Тренировки и то, что физику мне Асавен так и не зачёл, сделали мою жизнь весьма насыщенной. С утра я бегала вокруг корпуса под маскировкой, контролируемая попеременно крестной и Илиной Владимировной. Потом завтракала и до обеда с молчаливого одобрения директрисы, занятой своими делами, занималась физикой. После обеда меня гоняли в бассейне и учили боевой магии. Приходилось специально ошибаться, не доплетать, искажать заклятья, в общем, делать вид, что впервые их вижу. В ходе этих занятий я выяснила, что некоторые заклинания русалками и подводноветренниками творятся по-разному. И из-за скрытности приходилось постоянно следить за собой, чтобы ненароком не выдать неположенных умений. Надо ли говорить, что настроения это не улучшало?
После магии с наставницей, оказавшейся весьма неплохим специалистом, хотя и значительно уступающим Аллейну, я снова ползла к мерфиту и опять погружалась в физику. Официально. На деле же мы тоже занимались магией. Большей частью доводили до автоматизма мои щиты и учили меня контролю над мерфитской силой, иногда экспериментировали с формульной системой. Так что на ужин я тащилась выжатая до капли.
После еды быстро мылась и почти сразу вырубалась. Чтобы во Сне в сознании Леши заниматься химией. В общем, скучать не приходилось. Но по сравнению с нагрузкой у Лордов (где меня загружали «просто так, пока у нас есть время») это были цветочки, так что я не жаловалась.
Хотя, конечно, по сравнению с обучением у Аллейна тут были свои сложности. Например, необходимость скрывать свои знания и притворяться валенком. Это не только бесило, но и выматывало.
Возможно, именно из-за этого всё больше времени я проводила в компании Асавена. Сначала потому что мерфит правду знал, и притворяться с ним не требовалось. Потом уже потому что физик оказался весьма интересным собеседником и когда дело не касалось его страсти не было таким уж занудой. Вопреки подозрениям подруг или кого бы то ни было ещё я вовсе не влюбилась. Хотя, конечно, как мужчина наш преподаватель был вполне ничего (так на то он и мерфит). Но в романтическом контексте за исключением единственного случая на заре нашего знакомства, я его не воспринимала. Скорее он ощущался кем-то вроде крестной. Взрослым другом. Воспитателем. Наставником. Да, пожалуй, именно наставником.
Я проводила в его компании вечера, слушая байки из академической жизни, истории о нравах и событиях прошлых веков, которым мой собеседник был свидетелем, рассказы о чудесах технического прогресса, которые сегодня воспринимались обыденностью. Асавен смотрел на мир иначе, чем я или даже тетя Лена. Наверное, это было закономерно, ведь казалось бы молодой мужчина (а я воспринимала его именно так), на самом деле был отнюдь не молод — и я, и даже крестная годились ему не то что во внучки, в правнучки и праправнучки!
В ответ на мой вопрос о возрасте Асавен, не задумываясь, ответил нечто вроде:
— К моменту моего рождения с окончания военного конфликта между русалками и Охотниками, всеми вами именуемого Охотой, минула девятая часть моего текущего возраста. Ну как, посчитаешь?
В тот момент я не стала и пытаться. Во-первых, потому что если дату начала Охоты я ещё помнила, то с датой окончания имелись некоторые проблемы, а, во-вторых, физику на тот момент ещё не сдала, и в голове и без того беспорядочно всплывали дурацкие формулы.
Потом на свежую голову пробовала посчитать, но плюнула, для себя вынеся два факта: во-первых, четырехсот Асавену ещё нет, хотя двести пятьдесят есть железно (они в Академии именно столько учатся), а, во-вторых, иногда Асавен всё же монстр.
Как-то, застав меня у мерфита, Илина Владимировна, очень удивившись этому, не удержалась от вопроса, я же пожала плечами:
— С ним интересно. Тем более, девчонкам сейчас не до меня: Рия и Наташа заняты подготовкой, они и так бедные все умаялись, Алина вообще от Маргариты Николаевны чуть живая возвращается и нередко в ванной засыпает, тетя Лена с мелкими занята…
— А ты значит не умаялась? — задала провокационный, но увы весьма логичный вопрос, директриса.
Спорить и отпираться было глупо. В какой-то момент к нагрузкам я привыкла и сложностью они быть перестали.
Ожидаемо, на следующий день наставница темп занятий подняла, и я успела не раз подумать «И кто меня за язык тянул?»
Илина Владимировна довольно улыбалась. То ли потому что «сделал гадость сердцу радость», то ли и впрямь была довольна моими успехами. А успехи были, это я после общения с Сэмом и другими товарищами по дару понимала.
Возможно, именно наличие этих самых успехов помогло мне получить разрешение на поездку на денек в Энск. Конечно, отпустили меня только с тетей Леной, но отпустили же! Судя по словам крестной, к которой я забегала, прежде чем идти отпрашиваться, уже это было невероятно.
— Отпустила? — поинтересовалась крестная, когда я её изловила после завтрака.
— Ага. А почему, если не секрет, могла не отпустить? Из-за подготовки?
— Нет, Свет, не из-за подготовки. И это действительно секрет. — Оглядевшись, тетя Лена сотворила тихушку и продолжила (прекрасно зная, что иначе я не отстану): — Я не могу рассказать подробности, но после допроса тех фанатиков кое-что выяснилось, так что Маргарита Николаевна предпочла перестраховаться.
— Что-то серьёзное? — напряглась я.
— Весьма, — кивнула крестная.
— Это как-то связано с Охотниками?
— Свет, я же сказала, секрет, — строго отрезала крестная, тем не менее коротко кивнув. — Давай бегом за вещами и пойдем.
Родителей я дома не застала — надо было заранее договариваться, а не срываться вмиг. Зато повидалась с Вероничкой. С ней-то я догадалась списаться. Даже давно и прочно разряженный телефон ради этого откопала и включила.
Сообщений в соц. сетях было много, но все старые. Последний месяц мне не писали, видимо, поняв бесполезность этого занятия. Большая часть от многочисленных знакомых, часть из которых я даже не помнила откуда знаю. Несколько было от родителей. Ни на те, ни на другие отвечать не стала, смысла в этом уже не было: события о которых шла речь уже давно прошли. Зато написала Вероничке, всё это время терпеливо писавшей мне. О завязавшихся с одноклассником отношениях, о событиях в школе, о новых вышедших книгах, да и просто о кажущейся теперь для меня такой далекой обычной жизни.