Русалки. Хамелеон

Антарио Александра

— Ты в порядке? — осведомился мужчина, помогая мне снова сесть.

— Не особо, — указала взглядом на руку. Увидев мерзкую, обильно кровоточащую рану, попыталась отвести взгляд, но замерла, заметив что моя кровь чуть заметно светися зеленью. Это ещё что такое?

— Ещё одни возможные последствия использования мерфитской магии. Скоро пройдёт, — утешил Асавен, уже колдуя над раной. Сперва из неё исчез всякий мусор, потом буквально на глазах остановилось кровотечение. И финальным аккордом след от нереидского кинжала затянулся тоненькой корочкой.

Рядом присела

крестная:

— Надеюсь, он не был отравлен.

— Не был, — успокоил и её, и меня мерфит. — Кто бы ни стоял за этим нападением, они явно понадеялись, что нереид справится и так.

Вот уж вряд ли. Я скорее поставлю на то, что с посторонними жидкостями и хорошо растворимыми веществами нереиды не в ладах… Хотя, может, Асавен и прав.

— Ну, он и так практически справился.

— Ох, Света, — крестная потянулась ко мне. Но тут же замерла, явно вспомнив что-то: — Что у тебя со спиной?

— А что с ней? — сперва не поняла я.

— Там кровь, — ответила она, уже обходя меня слева.

Когда тетя Лена аккуратно коснулась спины, я вздрогнула и прикусила губу, чтобы не заорать.

— Ну что там? — спросила сквозь зубы.

— Здесь столько грязи, крови и ткани, что ни черта не понятно, — ответила она как-то сдавленно. А если добавить к этому то, что она помянула черта, дела мои не слишком хороши.

Видимо, к таким выводам пришла не я одна, потому что Асавен подключился к осмотру:

— Я сейчас уничтожу эту твою блузку, ладно? — и не дожидаясь ответа, он щелкнул пальцами. Почувствовав холодок, поёжилась. Подавила горестный вздох: это моя любимая летняя кофточка. Была. — Где ты так?

— Из окна автобуса пришлось выпасть, — с напускным спокойствием ответила я. Мерфит в это время магией очищал рану, и было это куда неприятней чем с рукой, даже несмотря на то, что кто-то из взрослых уже накинул на меня обезболивающее заклинание. Судя по всему, как я и опасалась, какие-то из осколков автобусного стекла я в буквальном смысле собрала собой.

— Ох! — только и смогла выдавить я, когда из раны вытащили очередную стекляшку. Хорошо, что я уже сижу.

— Почти закончили, — постаралась успокоить меня дрожащим голосом тетя Лена, кладя мне руку на плечо и явно накладывая следующую по силе ступень обезболивающего.

Мне сразу стало легче. Но ненадолго: физик что-то дернул так, что у меня слезы из глаз брызнули.

— Это был последний, — успокоил он, продолжая колдовать над моей спиной.

Крестная попыталась поддержать:

— Вообще удивительно, что ты ничего не сломала при падении.

Да, в общем-то, это-то как раз неудивительно: щит и левитация смягчили приземление. Но только первое из двух и не до конца. Если бы я от неожиданности удара не утратила контроль, даже синяков бы не осталось. Но я утратила и вот результат. И это, кстати, серьезный прокол: потеря контроля — одна из грубейших ошибок, которую я, между прочим, уже две недели назад допускать перестала! А тут вот нате вам! Видимо, мало меня Аллейн валял во время тренировок. Или же я просто там морально была готова, а тут нет…

Поймав себя на мыслях о том, как бы мне в школе найти согласного поотрабатывать со мной контроль над щитами, усмехнулась. Всё же почти месяц с Пятым Лордом, чья жизнь — магия, даёт о себе знать: раньше мне такая мысль бы и в голову не пришла даже в шутку, а тут я вполне серьёзно её рассматриваю. Как же я изменюсь, если всё-таки стану женой Анхеля и буду проводить с Лордами большую часть жизни в течение многих лет?! Брр, представить страшно! Надеюсь, я этого никогда не узнаю, тем более что мой дорогой жених дал мне время до совершеннолетия.

Пока размышляла, Асавен закончил с лечением моей многострадальной тушки, и я наконец смогла задать немаловажный вопрос:

— Кстати, как вы меня нашли-то так вовремя?

— Выброс мерфитской магии почувствовал, — сообщил математик.

— А я твоё поле, — отозвалась тетя Лена, протягивая мне пиджак, явно только что перенесенный порталом, потому что до этого на ней ничего кроме тонкой блузки не было.

Я благодарно кивнула и, стараясь не потревожить раны, уже надела его на одну руку, когда крестная меня остановила, чтобы залечить позабытую мной и Асавеном царапину на правом плече. Я покорно стояла, даже ничуть не переживая по поводу того, что стою в одном бюстике на обочине дороги перед мужчиной. Во-первых, постоянные превращения от воды отучают стесняться. Особенно если при этом ты месяц живешь в одном доме с двумя мужиками и одним условно мужиком (пол у нереидов явление очень условное). Во-вторых, мерфит меня в подобном, даже худшем виде, уже видел, когда я превратилась под дождём, только там бельё ещё и полупрозрачное было. Ну а, в-тертьих, с помощью магического зрения я заметила накрывший нас купол невидимости сразу, как его поставили. А поставили они его, едва появившись. И, если я хоть что-то понимаю в характере чар, ставила русалка. Так что уж люди-то нас точно не увидят. Тети Лены же стесняться было просто глупо.

Закончив с царапиной, крестная помогла мне с пиджаком. Он оказался несколько великоват. Но это было всё же лучше, чем полуголой ходить (повторяю, присутствующих я ни коим образом не стеснялась, но в пиджаке всё же было комфортнее и теплее). Всё-таки май — это ещё никак не июль.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, вложив в это слово все свои чувства по поводу спасения. — Если бы не вы…

— Тсс! Не думай об этом, — посоветовала тетя Лена, обнимая. И крепко прижав меня к себе, прошептала: — Я так волновалась!

Я едва сдержала слёзы. Впрочем, нет, всё же не сдержала.

— Ну, маленькая моя, я здесь, я с тобой, — это были именно те слова, которые были мне нужны, и она это знала. — Ты жива, ты в порядке и скоро будешь в безопасности.

Не знаю сколько прошло времени, когда я наконец успокоилась и вспомнила о насущном:

— Пассажирам того автобуса наверно память о моём сражении с нереидом надо стереть? — Они, правда, нереида не видели, но вот меня вполне могли. Но это же мелочи, да?

— Надо бы, — согласилась тетя Лена, явно нехотя отпуская меня. — Что за автобус?