Русалки. Невеста Третьего Лорда
Шрифт:
— Понимаю, — Асавен улыбнулся и ободряюще коснулся моего плеча. — Если что зови. И, как будет время, заглядывай.
— Хорошо, — проводив его взглядом, направилась к директрисе.
В коридорах стояла тишина, лишь из-за приоткрытой двери в учительскую доносились голоса. Так что мои шаги были хорошо слышны. Всё это так напоминало мой первый день в школе, что у меня возникло ощущение дежавю. Несмотря на то, что я шла, не таясь, без тихушки и маскировки, когда я без стука вошла в её кабинет, директриса вздрогнула и начала:
— Мне сейчас некогда, за… — Не договорила она потому, что наконец
Видимо, у меня судьба такая — появляться неожиданно.
Не дожидаясь приглашения, прошла и села в кресло: в ногах уверенности не было.
Илина Владимировна владела собой лучше тёти Лены. Она не стала задавать дурацких вопросов и с эмоциями справилась быстрее. Минута и на лице вновь невозмутимость. Должность обязывает. Обойдя стол, она пару секунд поколебалась, словно не зная то ли обнять меня, то ли не прикасаться. Наконец села в кресло напротив:
— Я правильно понимаю, что ты решила всё-таки вернуться?
— Правильно, — согласно опустила ресницы. — Если бы не собиралась, вы бы давно уже были в курсе.
— Я не знала, могу ли надеяться, — это прозвучало очень непохоже на неё. На какой-то миг я даже дрогнула. — Я хотела поговорить с тобой во время торжеств, но… — она не стала продолжать, видимо, побоявшись, что сделает хуже. Не напрасно.
— Тетя Лена вам не сказала? Тогда нам не о чем было говорить. Всему свое время, как говорит Освейн. Да и не только он. Вы своё упустили, вам не кажется? — Вскочив, отошла к окну. Взгляд упал на подоконник, на котором до сих пор громоздилось множество горшков с маленькими яблонями. Уже изрядно подросшими, но почему-то так и не высаженными на улицу. Провела по листикам одной из них: — Что мешало вам сказать, когда я Превратилась? Или когда я пришла к вам, заметив, что мой хвост меняет цвет?
— Я хотела. Но не смогла, — она смотрела на меня своими синими глазами. Такими же как у меня и папы.
— Если бы вы решились сказать тогда или потом, сказали сами, а не ждали непонятно чего… Быть может я постаралась бы понять, но так… — покачала головой. — Такого я понять не смогу никогда.
— Ты не дала мне объясниться, — это прозвучало как обвинение.
Фыркнула:
— Не люблю слушать оправдания. Не хотела тогда и не хочу сейчас.
— Поэтому ты предпочла сбежать? В Подводный ветер?! К Лордам?
— Вас в этом больше злит то, что я вообще предпочла сбежать или то, куда именно? — с каким-то болезненным интересом спросила я. Она не нашлась с ответом. Впрочем, он был и не нужен. — Могу поспорить, второе. В отличие от вас Лорды мне не лгали. А то что я сбежала… Скажите спасибо вашему брату: если бы не его слова, я, может, и не рискнула портал пробивать.
И я говорила правду: я ведь прекрасно знала, что это опасно, что первый раз мог быть просто случайностью, что защиту лагеря с тех пор усилили. И даже на эмоциях, до того как родственничек меня спровоцировал, я это помнила.
— Но могла и рискнуть, — понятливо кивнула на это Илина Владимировна.
Отрицать было бы глупо, потому кивнула:
— Вполне может быть. Может не в тот момент, а чуть позже, более обдуманно.
— Поверь, Владу я уже высказала на это столько всего, что сама жалею, — призналась наследница Марианского. — Впрочем, мы оба тогда наговорили лишнего. Тот день был одним из худших и в моей жизни, и в жизни брата. Приворот Андре на тебя, потом те неосторожные слова, твое появление и портал… — её голос дрогнул. — Знаешь, сначала, когда ты смогла открыть портал из лагеря, я разозлилась. Затем, когда почувствовала, что ты ушла в минус, попыталась открыть портал к тебе, но не смогла. А потом Лена сказала, что не может найти тебя Поиском, и я раскинула свой. Но безрезультатно. И вот тогда я испугалась. За тебя, за твою жизнь испугалась: минус опасен, от него совсем недалеко до отката, а то и смерти. И Поиск может не срабатывать не только из-за твоей недоступности, но и из-за того, что твое поле слишком сильно отличается от образа. Если ты в откате, Инициировалась или умираешь от Охотничьего яда. Я не знала, что думать. Если бы отец уже не узнал о помолвке по своим каналам, если бы не привёл маму, чтобы подтвердить, что ты у Лордов, не связался с ними, я бы наверное сошла с ума!
Знаю, эта тирада призвана была затронуть мои чувства, заставить понять, что чувствовала моя наставница. Вот только я хорошо подготовилась к разговору, а потому лишь нахмурилась и уточнила:
— В каком смысле «почувствовали, что я ушла в минус»? Мне казалось, маячки не так работают? На мне же был один из ваших? — Этого она отрицать не стала. Но и объяснять свои слова не спешила. — Дело в том, что вы делились со мной полем, так ведь? — Кивок. — А госпожа Анастасия? Когда это успела сделать она?
— Когда Лена тебя перенесла в лагерь, и ты не просыпалась утром, — нехотя ответила Илина Владимировна. Вот значит почему я чувствовала тогда себя так прекрасно! — И это временный эффект. Сейчас он уже сошел на нет.
— И то хорошо. — Не хотелось бы мне, чтобы у неё была возможность отслеживать меня постоянно! И раз уж речь зашла об этом, задам-ка я ещё один давно интересующий меня вопрос: — Насчет обмена полем. Вы тогда это из-за родства сделали? Просто потому что чувствовали себя обязанной обо мне заботиться?
Этот вопрос заставил её нахмуриться и вообще, кажется, весьма разозлил:
— Твоя жизнь была в опасности, а я могла помочь. Разумеется, я сделала всё от меня зависящее! Даже не будь ты моей внучкой, не подходи моё поле лучше других, я бы сделала то же самое! Хотя и не стала бы настолько сильно переживать, будь на твоём месте кто-то другой, пусть даже Наташа. Но эмоции чаще мешают, чем помогают, так что это тут не при чём.
— То есть, будь на моём месте Наташа, вы поступили бы так же? — уточнила я.
— Конечно. И для любой другой ученицы я сделала бы то же самое. Да для любой русалки, если бы знала, что это может помочь!
Этим ей удалось меня удивить. Не потому что при зрелом размышлении я не верила, что она как директор будет стараться сделать все возможное для нашего блага, как раз верила, а больше потому, что ожидала другого ответа.
— Значит, дело не в родстве?
— Нет, конечно. Просто я была рядом и могла помочь.
От необходимости как-то продолжать этот тягостный и странный разговор нас обеих спасла тетя Лена.