Русальная неделя
Шрифт:
— Тварь!!! — взревел я.
Рубанул мечом.
Башка волкодлака перешла в новое состояние — отдельное от тела, — но челюсти от этого не разомкнулись.
А я едва успел броситься в сторону. На меня прыгнул последний волкодлак. Самый крупный. Матёрый. Что-то, возможно, даже соображающий.
Потому что, когда я увернулся от атаки, прыгать на меня повторно он не стал. Просто кинулся прочь.
— Да ты охренел?! — возмутился я.
Так-то — чёрт бы с ним, в других обстоятельствах догонять не стал бы. Тут, вон, товарищ при смерти. И пофиг на удирающие родии и кости, которые уже считал своей законной добычей. Да только хрен его знает — вдруг он не наутёк кинулся, а за подмогой? И пока я буду высвобождать из мёртвой волкодлачьей пасти Захара, ещё пятерых живых приведёт?
В общем, я бросился следом. На бегу соображал. Красный Петух этой тупой горе мышц — что мёртвому припарки, даже не напугает. Молнией попробовать? Вон как у Захара лихо получилось. Если я правильно понял, амулеты, которые он держал в руках, являлись именно молниями. И — сработало.
Молния! Я скастовал Знак. Волкодлаку бахнуло в спину. Завизжал, полетел с ног. Но успел сгруппироваться, перекатиться и вскочить на ноги.
Я по инерции продолжил бежать. Волкодлак прыгнул мне навстречу.
Сложно сказать, что это было — я рубанул мечом, или меч сам повёл за собой мою руку. Но, как бы там ни было, удар получился что надо. Снизу вверх, отсекая твари башку.
На меня плеснуло зелёной дрянью, заменяющей тварям кровь. И в ту же секунду шарахнуло молнией.
Три! Максималка! Значит, когда я подумал, что этот урод — самый крутой и матёрый, не ошибся.
Я перевёл дух. И бросился к Захару.
Прокусить ему шею тварь успела. Да ещё челюсти, у дохлого, свело — еле разжал. Отшвырнул башку в сторону.
Заживление.
Уфф! Хорошо, что не поленился прокачать целительские знаки. Первого уровня тут явно не хватило бы.
Синюшность из помертвелого лица Захара никуда не делась, но хоть раны на горле затянулись. Захар закашлялся.
Я помог ему приподняться. Захар зашарил рукой по правому боку. Нащупал нужный мешочек, в нём — нужный амулет. Сдавил в кулаке. Тоже, видимо, Заживление.
Через минуту лицо Захара приобрело относительно нормальный оттенок.
— Спа… сибо, — откашлявшись, хрипло проговорил он.
— Сочтёмся, — буркнул я. — Оклемаешься — врежу.
Захар отвёл глаза.
— За то, что из Круга выскочил?
— Нет, блин. За то, что на ногу мне наступил! Ты чем думал, вообще?
Захар вздохнул.
— Ладно, очухивайся.
Я поднялся. Принялся палить туши, оставшиеся от волкодлаков. Когда прогорели, собрал кости и ссыпал в мешок. Повернулся к Захару.
— Ну что, ты как? До деревни бы доползти. Меня вот прям очень сильно интересует вопрос, с каких пор у них крысы в волкодлаков превращаться начали.
— Мяу!
В этот раз кот, для разнообразия, материализовался рядом с Захаром. Тот от неожиданности подпрыгнул.
— Чего тебе?
— Мяу!
— Не уходить, что ли?
— Мяу!
Н-да. Похоже, этот уровень мы прошли не до конца.
Глава 11
— Куда он нас вообще тащит? И зачем? — ворчал Захар.
— Придём — узнаешь, — огрызнулся я.
Мне, может быть, тоже интересно. Я, может быть, тоже задолбался уже пилить пёхом три часа. Но я же молчу!
Ситуация мне на самом деле нравилась всё меньше и меньше, поскольку мы углублялись в чащу, откуда, как не трудно догадаться, надо будет ещё как-то выбираться. Хотелось уже простого человеческого жрать. Но чёртов кот целенаправленно продолжал идти, время от времени поглядывая через плечо, чтобы убедиться: мы следуем за ним.
В какой-то момент я, психанув, скастовал Восстановление сил. И сразу так хорошо стало, хоть пляши. Захар примерно в этот время, ворча, тоже выудил какой-то амулет и, стиснув его в кулаке на несколько секунд, заметно повеселел.
А путь продолжался. И солнце постепенно скатилось с небосвода. До заката было ещё далеко, но стволы густо растущих деревьев не пропускали его лучей, поэтому казалось, что мы идём в сумерках. Что тоже ни разу не добавляло оптимизма.
— Приведёт нас к избушке на курьих ножках, — буркнул Захар. — И сожрёт нас Баба Яга. Вот и поминай, как звали.
— Это ты уже бредишь или ещё прикалываешься? — полюбопытствовал я.
— Чего? — удивился Захар. — Баба Яга — настоящая, между прочим.
— Н-да? И сколько костей в этой ведьме?
— Ты что?! — Теперь Захар, кажется, испугался не на шутку. — Она не ведьма, для начала. Ведьма — это совсем другое. Баба Яга стережёт проход в потусторонний мир.
— Так, а костей-то в ней сколько? Ну, родий?
— Да не убивал её никто, что ты такое говоришь-то!
Тон у Захара был такой, как будто я спросил, что будет, если залить бензин вместо антифриза. Ну и подумаешь. Надо же, какие охотники люди нелюбопытные.
— Мяу! — вдруг заявил кот.
— Чего там, бро? — спросил я. — Наша остановка, что ли?..
И замолчал.
Место было глухое. Достаточно глухое, чтобы спрятать что-то такое, что никогда и никто не должен найти.
Три ямы в земле, раскопанные, похоже, давненько — не вчера и не позавчера.
— Это что — могилы? — просипел Захар. — Владимир, давай уйдём, а? Зачем нам эти могилы? Не нужны ведь совсем, что с них толку? Смотри, темно уже как, а?
Не слушая, я подошёл ближе и заглянул в каждую. Пусто. Да только не совсем.