Русская Америка: Открыть и продать!
Шрифт:
Все может быть — может, мыслей у барона задних и не было, но вот суть его письма-манифеста была очень уж некстати… Строганов призывал царя на Восток, на. помощь грекам, на борьбу за святую веру против турок… А это означало для России расходы, кровь, пот. И все — без какого-либо материального возмещения этих расходов и тяжких трудов.
Обеспечение территориальных приращений в рамках выхода России на ее естественные (хотя и отрицаемые всякими труайя позапрошлого, прошлого и нынешнего веков) южные рубежи?
Это было делом необходимым. Но
Часть, лишь часть «восточных» усилий и расходов, уделенных Русской Америке, и ее дело было бы спасено, прочно обеспечено и успешно развивалось бы!
А вместо этого Россию втягивают в войну за… устранение Турции с Балкан, из Греции! То есть, пользуясь выражением мемуариста Андрея Болотова о Семилетней войне, очередной раз «вплетают в до нее нимало не касающееся дело»…
Начавшись в 1828 году, война с Турцией привела русские войска к стенам Царь-града, к Константинополю… Султан Махмуд II вынужден был начать переговоры, и 2 (14) сентября 1829 года был заключен Адрианопольский мирный договор.
Как сообщает нам 2-я БСЭ, «греческий вопрос, длительное время волновавший Европу, был в основном разрешен благодаря успехам русского оружия».
Но успех оружия всегда имеет цену крови. По самым скромным подсчетам, независимость Греции стоила русскому народу десяти тысяч только убитыми. А наши приобретения на Кавказе, обеспеченные Адрианопольским миром, обошлись нам менее чем в тысячу человек.
Итак, лишь 10 процентов кровавых русских усилий шли на пользу России. Остальные же девять десятых можно было и не предпринимать.
В заключении Адрианопольского мира активно поучаствовал Федор фон дер Пален. Очевидно, благодаря как раз ему по этому миру Черное море впервые открылось для свободного американского судоходства.
Англичане решали нашими руками свои европейские проблемы. А вот свои тихоокеанские проблемы они решали собственными руками, активно внедряясь в Китай и подготовляя те опиумные войны, которые обеспечили англо-французам господство в Поднебесной империи и в зоне Тихого океана.
Я тут приведу свидетельство результатов «цивилизаторской миссии» англичан, относящееся уже к концу 80-х годов XIX века: «Сингапур. Я желал бы, чтобы какая-нибудь пресыщенная леди, пьющая чай на террасе своего красивого имения в Англии и жалующаяся на вечное отсутствие мужа Фрэдди, находящегося на Востоке, имела возможность осмотреть Сингапур и видеть процесс добывания денег, на которые покупаются ее драгоценности, туалеты и виллы… Китайский квартал… Каждый второй дом — курильня опиума… Развращенность в высшей степени развития… Разврат в грязи и мерзости, запах гниения, разврат голодающих кули, которые покупают свой опиум у европейских миллионеров… Голые девятилетние девочки, сидящие на коленях у прокаженных… А невдалеке от этого ада — очаровательные лужайки роскошного британского клуба, с одетыми во все белое джентльменами…»
Это,
Англосаксам доставались «вершки» в Европе, доставались они им в Азии и на Дальнем Востоке…
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ время потихоньку шло, и приближался срок окончания действия Конвенции 5 апреля 1824 года…
5 апреля 1834 года он истек. Русской Америкой в это время уже четвертый год управлял Фердинанд Петрович Врангель…
Но вначале — о русско-американском Договоре о торговле и навигации, подписанном в Петербурге 6 (18) декабря 1832 года.
Удивительно, но факт. В монографии профессора Болховитинова «Русско-американские отношения и продажа Аляски. 1834–1867», изданной издательством «Наука» в 1990 году, об этом договоре почти ничего нет. Правда, о нем, как сообщает сам автор, шла речь в предыдущей его монографии, но уж хотя бы пару абзацев такой серьезной вещи, как договор 1832 года, можно было и посвятить…
В 1999 году увидел свет трехтомник «История Русской Америки. 1732–1867» под редакцией уже академика Болховитинова (о сем занятном труде я скажу в главе 11-й). Так вот, там о договоре вообще нет ни слова!
А ведь этот договор ударял по Русской Америке почище Конвенции 1824 года! Он объявлял торговлю и мореплавание «во владениях сторон» свободными и основанными на взаимности (н-да!). Жителям обеих стран разрешалось торговать везде, где допускалась иностранная торговля. Торговля могла вестись и на русских, и на американских судах.
И этим же договором жителям обеих стран гарантировалось ведение дел и та же безопасность, что и жителям страны пребывания.
Короче, зачем было продлевать в 1834 году Конвенцию от 5 апреля 1824 года, если существовал договор 1832 года?! Он был заключен до 1839 года, но продлевался и оставался в силе до 1911 (!) года.
И все эти годы он давал янки законные основания для грабежа русских богатств, сводя их в северной зоне Тихого океана на нет…
И только через семьдесят семь (!!) лет — в 1911 году, договор был американской стороной расторгнут на том основании, что его-де статьям противоречит практика России в отношении евреев — граждан США, бывших выходцев из России.
Когда мы доберемся до времен после Русско-японской войны, я о договоре 1832 года еще вспомню…
А СЕЙЧАС нам надо бы вернуться в Русскую Америку, находящуюся под рукой Врангеля, однако я еще не рассказал о человеке, не помянуть которого в этой книге — грех…
Собственно, читатель уже мог запомнить имя Василия Михайловича Головнина, но сейчас мы познакомимся с ним поближе… Очень уж порой невеселый предстоит мне рассказ о невеселых временах в Русской Америке, и, приступая к нему, хочется запастись верой в силу и гений русского человека, в конечное торжество русского дела… А история Головнина способна как раз и удивить, и — ободрить!