Русская Америка: слава и позор
Шрифт:
Однако «плешивый щеголь», по своему обыкновению, откровенно дурковал. С одной стороны, он особым указом установил строгий государственный контроль за РАК, поскольку, по мнению царя, она существовала не только для обогащения акционеров, но «вообще для целого Государства». Мысль здравая, но, с другой стороны, какую бы то ни было государственную помощь самодержец оказать не хотел. Контролировать и указывать — бога ради, с превеликой охотой. Помочь хотя бы рублем — ничего подобного, обойдутся, это ж частное предприятие, пусть сами и выкручиваются… Ну не придурок ли?
Одним словом, происходящее как нельзя лучше соответствовало сцене из рок-оперы, где
Мудрый граф, вы глядите вдаль, но умнее нас госуда-арь… Чай, не мокнете под дождем, подождем…
Здесь Вознесенский полностью в согласии с исторической правдой. «Мудрый» государь заботиться о Русской Америке категорически не хотел. Ему гораздо приятнее было «играть роль» в большой европейской политике: чинные переговоры с собратьями-монархами вести, послания сочинять, одним словом, лезть затычкой в каждую европейскую дырку. Англичане на его месте (что они блестяще доказывали во всех частях света, как только получали к тому возможность) давным-давно бы на месте Плешивого и целую эскадру военных фрегатов послали бы к калифорнийским берегам, и регулярные войска там высадили бы, и денег подкинули из казны, и людей переселяли бы во множестве…
А вот Баранову поступило из Петербурга официальное известие, что «государство в невозможности находится употребить на сие издержек». А «мудрый» государь «отказывая в настоящем случае производить от казны на Албионе поселение предоставляет Правлению на волю учреждать оное от себя, обнадеживая во всяком случае монаршим своим заступлением».
Можно только представить, какие слова произносил про себя Баранов, прекрасно понимая, что из «монаршего заступника» шубы не сошьешь и корабли с его помощью не построишь…
Ну что поделаешь? Пришлось, напрягая невеликие силы, «учреждать оное от себя»…
В середине мая (считается приблизительно, что — пятнадцатого) 1812 г. Кусков, прибывший в Калифорнию на шхуне «Чириков», заложил там поселение: четырехугольная стена из крепких деревянных плах высотой около пяти метров, размером 120 на 100 метров, две башни с 12 небольшими пушками. 11 сентября состоялось торжественное открытие с поднятием флага, пушечной и ружейной пальбой. Выбор названия решили определить жребием: под икону Спасителя положили несколько бумажек, и кто-то, перекрестившись, вытянул записочку со словом «Росс». Так крепость и назвали: форт Росс.
Губернатор обеих Калифорний в восторг от соседства русских не пришел, наоборот, изволил разгневаться и издал кучу грозных распоряжений: Кускову предписывалось немедленно убираться восвояси со всеми своими людьми, а окрестным испанцам и индейцам — не вступать с пришельцами в какие бы то ни было торгово-экономические отношения, иначе его высокопревосходительство ужас как рассердится.
Кусков грозное послание откровенно проигнорировал, с видом заправского Ивана-дурачка отделываясь наивными посланиями: мол, ну что уж теперь, живем мы тут, что поделаешь, мы люди мирные и деликатные, решили торговлишку какую-никакую завесть, так что не гневайся, милостивец, мы на многое не претендуем, нам бы хлебца кусок да водицы глоток, да лежанку где-нито притулить…
Местные, как испанцы, так и индейцы, тоже с редкостным единодушием наплевали на грозные губернаторские указы — по вполне понятным причинам. Вы, надеюсь, помните, что всякую мелочь, от иголок до тележных колес, к ним везли за тридевять земель по дикой цене? Ну, местные ж не дураки, чтобы добровольно отказываться покупать у русских все необходимое за гораздо меньшие деньги…
Тем более что у губернатора не было за душой ничего, кроме пера и чернильницы. Ближайший
К тому же, строго говоря, Кусков заложил Форт Росс на ничейной территории, которая принадлежала не испанцам, а индейцам. А индейцы против появления русских ничего не имели, усматривая в них неплохой противовес испанцам.
Кончилось все тем, что королевский министр иностранных дел дон Луйанд отписал губернатору, что Его Величество повелевает «закрыть глаза» на все происходящее, в конфронтацию не вступать, торговле не препятствовать, русских не притеснять — авось проблема как-нибудь со временем сама собой рассосется. А правление РАК ситуацию мастерски использовало в своих интересах, напоминая Мадриду, что испанцы и русские — союзники в войне против тирана Бонапарта, так что дружить нужно теснее…
Меж Аляской и фортом Росс установилось регулярное сообщение. Среди прочих в торговле с Калифорнией участвовал сын Баранова Антипатр. К 1814 г. Кусков увеличил артиллерию Росса до сорока пушек, построил около форта не менее 50 домов, кузницу, конюшню, мельницу, кожевенный завод, молочную ферму… и даже небольшую судостроительную верфь. Там он построил множество небольших корабликов для плавания по рекам (которые у него охотно покупали и испанцы) и четыре небольших брига: «Румянцев», «Булдаков», «Волга» и «Кяхта». Бриги плавали не только на Кадьяк, но и на Гавайские острова.
В 1816 г. в Калифорнию на корабле «Рюрик» приплыл знаменитый впоследствии путешественник О. Коцебу (который, помимо прочего, встречался и с братьями Кончиты, а значит, не мог не сообщить им о смерти Резанова вторично). Испанцы вновь попытались дипломатическим путем выставить русских из Калифорнии, но — снова сорвалось. Испании срочно потребовались военные корабли, чтобы перевезти войска во взбунтовавшиеся колонии — и Россия им продала одиннадцать судов. После этого волшебным образом все претензии к обосновавшимся в Калифорнии русским были сняты. Детали этой сделки навсегда останутся тайной, документы о ней загадочным образом тогда же исчезли из испанских архивов — а потом историки всерьез подозревают, что Петербург продал корабли не только за деньги, но и за обещание оставить форт Росс в покое. Что крайне похоже на правду: Мадриду в тот момент гораздо страшнее были мексиканские самостийники, чем русское поселение…
В сентябре 1817 г. капитан-лейтенант Гагенмейстер (будущий начальник Росса) встретился с индейскими вождями и составил протокол, который я просто обязан, думается мне, привести целиком.
«Тысяча восемьсот семнадцатаго года сентября 22 дня в крепость Росс явились по приглашению начальники индейцев Чу-гу-ан, Амат-тан, Гемм-ле-ле с другими. Приветствие их переведенное имело содержание благодарность за приглашение.
Капитан-лейтенант Гагенмейстер приносил им от имени Российско-Американской компании благодарность за уступку Компании земли на крепость, устроении и заведении, которые на местах, принадлежавших Чу-гу-ану, называемых жителями Мэд-жэ-ны, и сказав, «что надеется, что не будут иметь причин жалеть о соседстве русских.